– Нет, конечно. Я носил его книжки, стирал, убирал, точил оружие… ладно, долго перечислять. Так вот, Томас был парень толковый, но имелся у него один заскок. Он говорил, что лучше уясняет материал для себя – разъясняя его другим. А так как рядом всегда был я, он не умолкая пересказывал мне лекции, даже заставлял с ним практиковаться, – он сделал долгую затяжку, поворошив табак прямо пальцем. – Скажу честно, я был очень рад этому, и хоть моим учителем являлся сопляк, такой же, каким был я, но это действительно принесло некоторые результаты. Как вы и могли видеть, – рейтар снова сделал затяжку.

– И как, у него получилось стать рыцарем? – спросил Редрик.

– Конечно, и не просто рыцарем-магом, а Красным Кавалером – рыцарем Цветов Волшебства.

– Серьезно поднялся, сильно, сильно… – пробубнил себе под нос Лоуренс.

– А вы как, держите с ним контакт? – с внезапным интересом спросил Гизмо.

– Нет, – коротко ответил он.

– Чего так? – переспросил гремлин.

– Того что – внимательно надо слушать, жаба, – поднял голос рейтар, яростно запыхтев трубкой.

Гизмо недоумевающе хлопал одновременно и глазами, и ушами. Но тут в разговор вступила Валенсия:

– Нет-нет, не сердитесь, солдатик. Маленький Гизмо еще плохо знает язык, – затем, посмотрев на гремлина, сказала. – У солдатика был друг – больше нет.

– Он погиб? – уточнил Гизмо.

– Не выводи человека! Вот закончится это все, я тебе уши-то надеру, научу манерам, – пригрозил Лоуренс, пнув стул, на котором сидел молодой гремлин, тот зашипел.

– Да, погиб, – внезапно спокойно сказал сержант. – Погиб дома, в своей постели. Вся магическая сила и военная наука не спасет, когда твоя дорогая сестренка вдруг решает заскочить и пожелать спокойной ночи с ножом в корсете. Особенно когда отец семейства вот-вот отбросит копыта, а детишки заняты делением добра.

– М-да, дворянское благородство в лучшем проявлении, – пробурчал Лоуренс. Рейтар сделал очередную долгую затяжку.

– Нет, я долго прожил в их мирке. Они по большей части, правда, поступают благородно и стараются жить достойно. Воспитание, окружение, культ предков. Но все это и правда рушится, когда начинается дележ земли, титулов и прочих богатств, – все, даже Гизмо, задумчиво помолчали.

– Меня Странник зашил в диван.

– Чего-чего? – закашлявшись, переспросил сержант.

– Он зашил меня в диван, сказав, что потом мной перекусит, – угрюмо уточнил Гизмо.

– Жуть какая, ну как я и говорил – очень скверно, – сказал рейтар и заржал.

– А у вас как было? – спросил гремлин.

– Та, ничего интересного, он просто наступил мне на ногу в толпе.

– И все?

– Ну как, все… – Эшберн с силой топнул правой ногой, затем поднял ее и пошевелил. Ступня подымалась и опускалась в такт движению, издавая звук плохо смазанной дверной петли.

– Ептыть… – тихо проговорил Гизмо. В коридоре послышались шаги.

Глава 2.3

***3***

Они принадлежали Лонгтону и братьям Бруно и Рори. Лонгтон крутил на пальце связку ключей, очевидно взятую на ресепшене, Рори же нес поднос с графином и стаканами, у Бруно в руках был квадратный сундучок, на котором лежала толстая стопка чистой бумаги. Остановившись возле двери, лейтенант задумчиво оглядел связку, там было штук тридцать ключей.

– Этот, – протянул свою когтистую руку Гизмо, ловко выцепив ничем не примечательный ключ. Тот подошел. Лонгтон хмыкнул и толкнул дверь. Помещение зала совещаний было вытянутым и хорошо освещенным. Отделка и меблировка были добротными, но из последнего тут имелись только стулья и длинный массивный стол. Стекла оказались на удивление целыми.

– Заносите, – коротко приказал лейтенант.

Братья торопливо вошли и стали подготавливать помещение. Лонгтон взглянул на Эшберна:

– Сержант, вы что ослушались прямого приказа полковника? – грозно спросил он.

Тот даже закашлялся. Но потом, увидев широко улыбающееся лицо лейтенанта, что-то неразборчиво пробурчал и стал хлопотать над трубкой, что дал ему эльф. Редрик обратил внимание, что та была сделана из кукурузного початка.

– Лейтенант, вот скажите. Я понимаю, «земели» хипиш подняли, все дела. Но зачем пол-околотка и заодно нас сюда погнали?

– Думаю, когда капитан де Мур разбудила полковника, кинув ему в окно пачку отчетов от офтопатов, та прилетела ему прямо в голову. Так что в расстроенных чувствах полковник решил испортить утро всем, до кого успеет добраться.

– Интересно, но такая переброска, это же дорого. Это же как… – рейтар с секунду помедлил, – …как банкет на свадьбе любимой дочери Абульского курфюрста организовать.

– Не так пышно, но близко.

– Как на это отреагировала казначей?

– О-о-о, пока – никак. Все в обход нее, прямо со складов. Ну ничего, у полковника Хира, как вы наверно знаете, с ней нежная любовь, как-то порешают.

– Ага, эта ведьма, словно робкая девица, просто жаждет показать красавцу полковнику, каков ее поцелуй на вкус. Это правда, что она во время сведения отчетности два года назад зашла к нему и плюнула прямо в рот?

– Истинно так, только тише, полковник тогда, по своей привычке, прикемарил у себя в кабинете, так ничего и не заметив. Да и робости в их отношениях нет места, я слышал, что она – его бывшая.

– Час от часу не легче, нашли друг друга. И им за такие выкрутасы даже не выговаривают?

– А кто может?

– Легат Ланий?

– Его самый далекий предок еще был дикарем-варваром, да и к тому же под стол пешком ходил, а они уже грызлись. Это уже в порядке вещей, да и знаете вы этих древних. Одна старше здания управы, а другой вообще империи. Кого они послушают?

– И то верно. Я вот даже не понимаю, зачем им вообще тут работать, – рейтар закончил набивать трубку и принюхался. – Ее еще не раскурили, а она уже пахнет горьким отчаянием.

– Так и есть, напоминает о былых деньках, – сказал неожиданно появившийся в поле зрения Редрика эльф, забирая трубку у рейтара.

– Благодарю, сержант.

Ред заметил стоящую за полковником де Мур.

«Эльфы и маги ходят бесшумно», – отметил для себя он.

– Рад стараться, сэр, – ответил Эшберн, ударив в грудь кулаком.

– Так, мелкие – первые, затем вы, Лоуренс, а в конце займемся вами, госпожа Штрек, – поочередно потыкал эльф трубкой в присутствующих гражданских. Затем галантным жестом пригласил прованта зайти в помещение. Та, опустив голову быстро вошла.

– Лейтенант, пойдемте, а вы, Гупербельд, войдите после того, как бойцы покинут помещение, – офицеры зашли.

Из-за двери послышались недовольные восклицания капитана де Мур, а уже через минуту братья рядовые вылетели из зала и понеслись прочь по коридору.

– Ну, да хранят меня предки, – сказал Гизмо, приложив руку с замысловато сложенными пальцами в религиозном жесте ко лбу. Затем, прижав уши к черепу, неуверенно зашел.

На протяжении минут десяти из-за двери не доносилось ни звука. Редрик решил для себя, что это опять нечто магическое. Он понимал, что идет следующим, поэтому стоял молча, перематывая в голове то, что произошло ночью. Валенсия обеспокоенно смотрела на него, а его отец и рейтар тихо обсуждали дела в столице. Дверь немного отворилась. Из-за нее бочком вышел, явно чем-то недовольный, Гизмо.

– Иди, пацан, – только и сказал он.

Ред почувствовал, как большая ладонь похлопала его по плечу. Он посмотрел на отца. Тот ободряюще кивнул. Редрик вошел.

Закрыв за собой дверь, он глубоко вдохнул. Это была ошибка, парня пополам согнул кашель. Задыхаясь, он развернулся. Голова полковника была практически не видна из-за облака дыма. Лейтенант сидел с закрытым бувигером, а голова прованта, вообще была заключена в воздушный пузырь.

– А гремлин не жаловался.

– Они живут в гнездах над лавой, полковник, – искаженным из-за пузыря голосом сказала де Мур.

– Ладно, парень, если тебе невмоготу – открой окно, – отмахнулся эльф.

Редрик кинулся к стене и чуть не выбил ставни. Он наполовину вывалился на улицу и тяжело отдышался.