и песни, что я вою.
Спрячь нас, дурман-трава,
Спрячь нас, сестра-любовь!
Уже тошнит от слова "кровь"!
Пускай вам всем приснится
холм с лысой головою,
А на холме волчица
и песни, что я вою.
Пускай и мне приснится
холм с лысой головою,
А на холме волчица
и песни, что я вою.*
*песня рок-панк-группы "Прах шакала"; автор - Шура Прахов (Александр Сапунов).
(проигрыш) пА. па-баба-па-паба,
пА. па-баба-па-паба.
В гостиной дома Светланы Владиславовны хозяйка и Лев неторопливо пьют чай и смотрят с высоты на расстилающееся до горизонта море.
В обстановке гостиной - "честная, аккуратная бедность"; кажется, что комнату моют чуть не каждый день с мылом. Застеклённые книжные шкафы; их полки заставлены кувшинами с сухим камышом и ковылём, детскими поделками и рисунками. Много мелких недорогих безделушек. Повсюду лица - иконы в большом количестве, репродукции портретов Лермонтова, изображения каких-то индусов, среди которых опознаются седобородый Ошо и мордатый Раджниш, семейные фото советского периода. На самых старых фото - молодая пара, он и она; он - всегда в строгом костюме и при галстуке. Потом на фото появляется маленькая девочка. На более поздних - мужчина средних лет в белом медицинском халате, иногда вместе с красивой женщиной, в которой видны черты молодой Светланы Владиславовны. Есть и большое фото Гали на стене.
Лев говорит:
- Дом на берегу моря... Вам повезло.
- Повезло? Молодой человек, вы шутите? Этот дом - моё проклятье.
Лев вопросительно глядит на Светлану Владиславовну.
- Этот дом государство дало родителям до моего рождения, в пятьдесят первом году. Мой отец - второй секретарь Староплетенского райкома, Владислав Михайлов. Не слыхали о нём? Он сделал много добра людям. Вы ведь тоже - сын советского генерала милиции? Нам, бывшим, надо держаться вместе... Как мы славно жили тогда! Я вышла замуж за Юру Лаврентьева. Он работал хирургом в Таманской больнице. Тоже не слышали? К нему даже из-за границы приезжали, таким он был виртуозом. А потом все стали умирать. В восемьдесят четвёртом году - отец, через семь лет после него ушла мама.
Лев собирается закурить.
- В две тысячи третьем году скончался муж, и в нестаром возрасте. Молодой человек, курИте на здоровье, я не запрещаю... КурИте и помните о моём муже. Его сгубило проклятое курево.
Лев кладёт сигарету обратно в пачку.
- Я рассчитывала, Галя останется дома, прочила её в мою школу, в учителя. Я тогда служила завучем. Но Галя, увы, пошла не в меня, а в своего отца, она решила во что бы то ни стало стать врачом, после выпускного поехала в Краснодар поступать в медуниверситет. Пришла туда с лучшим ЕГЭ, но не попала на бюджетное место - тогда без стажа на бюджетку не брали. А где в нашей станице возьмёшь медицинский стаж? У станичных фельдшеров-коновалов? Вот Галя и осталась в Краснодаре. Сначала я ездила к ней каждую неделю, и она тоже приезжала ко мне - и летом, и перед Новым Годом, и на выходные, помогала по хозяйству. Потом мы виделись реже. И вот она пропала...
- Светлана Владиславовна, я постараюсь отыскать её...
- Теперь я осталась одна... в этом доме. Чтобы купить молока или хлеба, мне приходится пилить два километра, если напрямую, или, если по пляжу, все три. А силы-то уже не те. Три года назад я вышла на пенсию. Коллеги навещали меня, иногда по дороге покупали продукты. Но и они меня бросили. Ни соседей, никого. Поговорить не с кем, одна-одинёшенька. Если сюда ворвутся бандиты, они меня зарежут, а я никуда не дозвонюсь, не успею. А как здесь страшно зимой, когда ветер с моря воет.
- Так продайте дом и купите квартиру в многоэтажке.
- Молодой человек, вы смеётесь? Денег, вырученных за этот дом, не хватит даже на однушку в нашей Староплетенной. Он разваливается. Прибоем подмывает фундамент. Весь чердак заражён грибком. Серпула плачущая. Такая дрянь, которая разрушает всё... и плачет при этом. Через пять-десять лет дом рухнет прямо на мои старые кости.
- Светлана Владиславовна, давайте вернёмся к вашей дочери. Что с ней случилось?
- Это началось в сентябре прошлого года - с того месяца всё идёт кувырком. Ведь Галя планировала в нынешнем году поступать в медуниверситет, и поступила бы, если бы не этот... Герман Спиридонов, журналист из Новоморска, мутный тип, в спорте что-то мутил. Он тогда попал к Гале в больницу, говорят, что был ранен в живот; а больница - замяла это дело, полиции не было. Ну, этому деляге дали отдельную палату. И мою Галю словно подменили - дни и ночи просиживала в его палате, всех других больных забросила.
- Может быть, она влюбилась?
- Ничего... такого... между ними не было. Мне сказали, что это исключено.
- Что было дальше?
- В конце ноября Германа выписали. И он исчез. В Новоморск он не вернулся. Говорят, что его видели в Донецке среди ополченцев.
- А Галина?
- Она жила в краснодарском доме до Нового Года. Прямо перед Новым Годом её увёз какой-то парень.
