Лиса тихо застонала.

– Зачем? – пролепетала она. – Для чего он это сделал?

Рысь печально вздохнула.

– Спроси у него, – ответила она, кивнув на дверь в кабинет.

Лемур о чём-то говорил по телефону. Рядом с ним на столе разрывались ещё два – один стационарный, второй – сотовый. Пантера сидела чуть поодаль, настороженно глядя на него. Перед ней стоял ноутбук, и время от времени она заглядывала на экран, сокрушённо качая головой. Чуть в стороне сидели две молодые преподавательницы, Арама и Сериема Стерховны, выдернутые из учебного процесса для помощи. Они растерянно переглядывались, перебирая ворох газет. На столе стоял телевизор, по которому испуганно вещала молоденькая журналистка, и мелькали кадры с фотографиями «Арктики».

– Лемур, – Лиса, мельком окинув комнату взглядом, сосредоточилась на нём. – Лемур!

Тот махнул рукой, давая понять, что ему не до неё, и продолжил разговор.

– Лемур! – требовательно крикнула она, глядя на него.

– Извините, одна минута,– произнёс Лемур в трубку. – Лиса, не до тебя, – раздражённо ответил он.

– Что ты натворил? – громко продолжила она.

– Позже, – он отмахнулся от Лисы, как от назойливой мухи, и вновь вернулся к собеседнику. – Простите. Да, на чём мы остановились?

– Не смей, – Лиса сжала зубы так сильно, что почувствовала боль. – Не смей игнорировать меня!

Лемур, в очередной раз недовольно поморщившись, жестами велел помолчать и не отвлекать его от диалога.

– Значит, так, – с затаённой угрозой произнесла она. – Ну, хорошо.

Одним прыжком она подлетела к Лемуру и выхватила у него из рук телефон, резким движением отбросив аппарат в сторону. А затем смахнула со стола остальные телефоны и с грохотом ударила по нему ладонями.

Арама и Сериема испуганно охнули, вжав головы в плечи. Пантера подскочила, кинувшись к непослушной ученице, но Лемур одним жестом остановил её.

– Ну, и что это было? – тихо спросил он, обращаясь к Лисе.

– Ты не имел права распоряжаться данными, – злобно крикнула она, глядя в глаза собеседнику.

– Ты тоже,– напомнил он. – И если бы вы с Теледу не вмешались в процесс, нам бы не пришлось таиться в уголке детского дома.

Лиса раскрыла рот от удивления, не ожидая такого ответа.

– Послушай, – устало потирая лоб, продолжил Лемур. – Лиса, это наш единственный шанс. Ты же понимаешь, что мы стоим против всех стихий и мощнейшей тайной организации Альтерики? И не использовать в данной истории единственный козырь, который может помочь нам победить, было бы крайне неразумно.

Лиса справилась с замешательством и вновь пошла в атаку.

– Я совершила ошибку. И Теледу тоже. И знаешь, в чём она состояла? в том, что мы не имели полного понимания картины. И что попытались скрыть намерения от Калана. Если бы мы поговорили с ним, всё было бы иначе. Почему ты не посоветовался с кузеном? Что помешало тебе?

Лемур осуждающе посмотрел на Лису.

– Для начала, насколько ты в курсе происходящего? – уточнил он. – Знаешь ли ты, дитя моё, что уже два дня в Золотоморске проходят проверки домов? Что сегодня они должны были прийти в детский дом? И что это значит для нас?

– Что? – ехидно спросила она. – Что стенники настолько глупы, что до сих пор не поняли, где нас искать? Или что эта комиссия – не фарс и вправду может нас вычислить? Лемур, никто не причинит нам вреда здесь. Мы с Фенеком столько раз объясняли вам, что пока мы под защитой моря, ни один из стенников не проникнет внутрь.

– Да, – кивнул Лемур. – Пусть даже так. Я давно ничему не удивляюсь. В конце концов, это единственное объяснение, почему нас до сих пор не поймали. Вот только в комиссии входят не стенники и не стихийники, а простые люди. Они смогут легко и просто узнать, где именно мы прячемся и передать координаты дальше, не зная, для чего именно те нужны – просто выполняя задание. А дальше – дело техники.

– Я не понимаю, – растерянно качнула головой Лиса.

– По сути, мы прячемся за спины детей, – вздохнул Лемур. – Я долго думал, почему стенники, понимая, что мы скрываемся тут, до сих пор не предприняли никаких действий? И понял, наконец. Допустим, они не могут проникнуть на территорию детского дома. И не уверены наверняка, на все сто, что мы здесь. И не хотят рисковать жизнями других его обитателей – по крайней мере, хочется в это верить. Что им стоит предпринять в таком случае? Может, отправить под благовидным предлогом сторонних людей и через них вычислить, где именно прячутся опасные беглецы? А потом нанести один точечный удар. Как думаешь? Похоже на правду?

Лиса задумалась.

– Допустим, – чуть потише сказала она. – Но при чём тут твой поступок?

– Я притянул к нам всеобщее внимание, – терпеливо объяснял Лемур. – Теперь легко и просто, незаметно завуалировав всё под несчастный случай, с нами не расквитаться. Мало того, стенники будут сосредоточены на расхлёбывании возникших проблем и разоблачены в глазах общества. А мы сможем столкнуть общественное мнение в свою сторону. Это наш единственный шанс, Лиса. Поверь…

Лиса печально покачала головой, опустив взгляд.

– Ты не прав, Лемур, – тихо сказала она. – Ты допустил ту же ошибку, что и мы. Ты не понимаешь всей картины. Может, твои мысли и были верны, но не исполнение. Ты выплеснул поток на не готовых к нему людей. И пошёл против системы. Лем, – Лиса посмотрела ему в глаза. – Уже вечером полюс поменяется. Мы все в большой опасности.

Она развернулась, и, не говоря больше ни слова, вышла из кабинета. Лемур, нахмурившись, проводил её взглядом. Едва Лиса закрыла за собой двери, он обернулся в Пантере.

– Как ты? – спросил он. – Справляешься?

Та рассеянно пожала плечами.

– Поток информации в альтнете всё нарастает.

– Как с подачей? Какова основная эмоция?

– Шок, – констатировала Пантера.

Гелада была в бешенстве.

Вся суета вокруг всплывшей информации ей не нравилась. Она смутно понимала, что брат хотел как лучше, но ещё яснее видела, что ни к чему хорошему его решение не приведёт. Обозвав брата напыщенным самодуром, она вылетела из комнаты.

Рысь сочувственно смотрела на неё.

– Вокруг детдома толпа журналистов, – сказала она. – Дети в панике. Воспитатели отменили все занятия и сейчас пытаются занять ребят в спортзале. Так долго продолжаться не может.

Гелада едва заметно отдёрнула занавеску на окне.

– Смотри – кивнула она на толпу. – Почему они не заходят за изгородь?

– Потому, что их не пускает завеса, – раздался голос позади.

Рысь и Гелада одновременно оглянулись назад и увидели за спиной хмурую Лису.

– Я вам не раз говорила про неё, – напомнила она. – Завеса не впускает в дом никого, кто может причинить нам неприятности.

– То есть, комиссия… – начала Гелада.

– Насчёт комиссии не знаю. У них не было цели навредить нам.

– А у этих – разве есть? – уточнила Рысь.

– Видимо, есть, – ответила Лиса.

Гелада сокрушённо вздохнула.

–Ох, Лем… Что же ты наделал…

К середине дня началась обратная реакция. Заметки в СМИ резко сменили тональность, альтнет и соцсети умело вычистили, удалив всё, что было похоже на исходный материал. Заметки и посты с первоначальными данными ещё робко всплывали то там, то тут, но вскоре тон сообщений поменялся.

С утра журналисты писали о сенсационной находке, которая позволяет смело судить о том, что гибель «Арктики» была спланированной операцией полумифической Стены. В обед уже говорилось, что все данные – заведомо ложные, подделанные и запущенные с целью посеять панику в обществе и подорвать репутацию власти.

На вечер анонсировали выступление президента Тарии с официальным заявлением.

Гелада позвонила Теледу и неправдоподобно бодрым голосом сказала, что сегодня она, увы, не сможет навестить их. Калан, услышав разговор по громкой связи, сразу же напрягся.

– Лада… Что у вас творится? – осторожно спросил он.