- Я серьезен, как никогда, Рукия, - с убийственным спокойствием отозвался рыжеволосый парень, не меняя положения и все также крепко сжимая пальцами рукоять своего оружия. Среди рядов аранкар раздались злорадные смешки – на стороне шинигами же отчетливо слышалось досадливое скрипение зубами.
Глаза девушки на какую-то толику секунды расширились, в них даже можно было рассмотреть блики реацу, которой пылали края всё расширявшегося портала. Но это длилось безбожно короткий миг. Дальше девушка просто отворачивается от него и возвращается в ряды богов смерти.
- Тогда, - ее правая рука, чуть заметно дрогнув, стискивает до побеления костяшек пальцев Содэ Но, - я убью тебя, - тихо, но отчетливо обещает она и разворачивается к полю битвы, становясь рядом со своим парнем. Ренджи также с огромным разочарованием наблюдает за Ичиго. Видно, что он надеялся на Рукию. Верил, что ей удастся вправить ему мозги. Теперь же он окончательно хоронит в нем своего друга.
Так и должно быть.
Битва длится уже больше двух часов. Это видно по небу, которое постепенно светлеет, предвещая новый кроваво-красный рассвет.
Многие шинигами пали в бою. Ряды Айзенского воинства также заметно поредели. Однако, Куросаки не принимает в этом практически никакого участия. Он лишь блокирует особенно яростные и глупые выпады в его сторону, но еще не убил ни одного шинигами. Да и не собирался. Ему нужен Айзен, но руки парня связаны до тех пор, пока тот не раскроет все карты. В любую минуту он может прекратить сражаться с Киске и показать, кто же был в его плену все это время.
Секунды, будто снопы искры от танцев клинков, проносятся мимо, обращаясь в минуты, которые в свою очередь складываются в плотные слои часов. Ожидание превращается в пытку, и у Ичиго возникает стойкое ощущение, будто предводитель аранкар раскрыл его замысел и теперь специально тянет резину, наслаждаясь нарастающим беспокойством, которое бурлит в его продырявленной груди.
«Не может быть. Этого не может быть. Он не должен был узнать» - то и дело выкрикивает его внутренний голос. В эту секунду Айзен уклоняется от атаки Урахары и, вспарывает рукой пространство. К его ногам падает бывшая принцесса шинигами. Некогда налитое силой тело сейчас напоминает скелет, обтянутый посеревшей кожей. Под глазами залегли темные полумесяцы, а губы обвивает сеть из мелких трещинок – явный признак того, что девушку долгое время мучили жаждой.
Слышится какой-то отчаянный крик – это Ренджи мчится в сторону Куросаки. Он хочет настоящего сражения. Это видно по решительности в каждом его движении.
Только не сейчас. Он столько времени убил на поиски Шихоин и теперь, когда, она, наконец, предстала перед его глазами, он вынужден отвлекаться на сражения с такими твердолобыми придурками, как Ренджи.
Ичиго в глухой ярости разворачивается к несущемуся ему навстречу Абараю и уже заносит свой тесак для отражения удара, но лязг столкнувшихся клинков доносится до ушей бывшего шинигами гораздо раньше положенного. Кто-то прикрыл ему спину…
Густые клубы пепельно-серого дыма мешают ему разглядеть происходящее, но через какое-то время их сдувает беспорядочными порывами ветра, и он замечает худой силуэт с парой перепончатых крыльев за спиной и слегка завитыми рожками на макушке. Он схватился с разъярившимся Абараем и без особого труда отражает его атаки, и делает свои молниеносные выпады.
- Ну, чего встал? А работать за тебя кто будет? – прорычал Гриммджо, оттесняя Бьякую, также пытавшегося прорваться к «предателю, недостойному глотка пыли из под их сандалей».
- Почему вы помогаете мне? – вырывается у него, прежде чем он успевает подумать и проглотить эти слова.
- Помощь? Нееет. Помощь для слабаков. Мы просто делаем свою работу – расчищаем тебе путь к главным врагам, мелкие сошки оставь за нами.
- Да как смеешь, ты, аранкарское отродье говорить о нас подобные мерзости? – по обыкновению чернильно-синие глаза Бьякуи заволакивает тьма, и он выпускает на волю свой банкай. По другую сторону от него уже стоит Сенбонсакура. Он подобно своему хозяину также выпускает на волю облако обманчиво-мягких лепестков японской вишни.
- Фу, напугали! А я-то рассчитывал хоть немного попотеть, но, похоже, вы даже на это не способны, - Гримджо, по-хищному скаля острые зубы, выпускает череду серо и все вновь окунается в пыльный туман.
Где-то совсем близко раздается громкий женский крик, и бывший шинигами понимает, что потерял несколько ценных секунд, которые могли стать решающими в спасении Йоруичи.
- Черт! Какой же я идиот! – Куросаки, с досады больно прикусив губу, опираясь на режим шунпо, оказывается рядом с предводителем аранкар и владельцем магазинчика шинигами. Оба схватились в поединке не на жизнь, а на смерть. Причем шатен выглядит так, будто ведет свою партию танца, а не яростного сражения. Вообще-то, по обыкновению Киске вел себя в бою точно также, а значит, Айзен даже этим пытается надавить на больное место Урахары. Совсем неподалеку от них на земле, скорчившись от боли, распласталась бывшая принцесса шинигами.
- Йоруичи! – Ичиго подлетает к ней и очень бережно переворачивает лицом к небу. Ее лоб взмок от пота и несколько темно-сиреневых прядей прилипли к нему. Женщина медленно, словно ей это стоит чудовищных усилий, переводит замутненный болью взгляд на него. Прежде чем заговорить, она пытается выровнять дыхание, но рана в правом боку мешает ей справиться с задачей, поэтому, когда она начинает говорить, первое время вместо членораздельной речи из горла вырываются хриплые булькающие звуки. Ичиго, не теряя времени, стягивает с себя верхнюю часть белых одежд, которую носят все аранкары, и рвет ее на несколько частей, чтобы сделать перевязку. Треск ткани тонет в общем гуле разразившегося сражения, но в данную минуту ему нет абсолютно никакого дела до событий, происходящих вокруг. Как только он убедился, что кровь перестала сочиться из раны, но при этом перевязка достаточно свободна для того, чтобы позволять женщине беспрепятственно дышать, Ичиго поднимает ее на руки и относит на безопасное от битвы расстояние
- По…почему на тебе…эта одежда? – Йоруичи слабо касается пояса оставшихся на нем белых брюк и переводит на него золотой взгляд. На этот раз боль в нем сменяется замешательством. Что ж, по крайней мере, не разочарованием, которого он ожидал вначале.
- Так надо, - он изображает слабое подобие улыбки и одним молниеносным движением вспарывает горизонт. В образовавшейся прорехе в своей белоснежной чистоте уже сияют стены Готея-13.
Парень вновь аккуратно поднимает ее на руки, и, прижимая хрупкое отощавшее тело к груди, переступает порог межмирья. В городе шинигами покой и тишина. Ну, еще бы. Ведь все они отправились на мировое сражение…
- Дежурные здесь есть, они тебя быстро найдут. Рана не смертельная, кровотечение я остановил, так что жить будешь, - парень бережно опустил ее на скамью в тени деревца с узловатыми ветвями – так солнце не будет палить по и так высохшему телу бывшей принцессы шинигами.
Рыжеволосый парень выпрямился и сделал шаг назад.
- Мне пора, - Куросаки уже покинул тень деревьев и приготовился к прыжку на крышу казармы, на которой они с Йоруичи и высадились несколькими минутами ранее.
- Ичиго, - на удивление громко позвала его Шихоин. Парень в ожидании замер на месте, не осмеливаясь обернуться. Кто знает, к каким выводам пришла женщина после всего того, что видела на поле боя…
- Надери ему зад!.. Айзен…эта сволочь должна уже, наконец, сдохнуть!
Куросаки почувствовал, как его сердце сделало в груди пару кульбитов. Она поняла! Она все поняла, даже, несмотря на его одежду, и что за него вступались их первоочередные враги аранкары, и даже что он ранил нескольких шинигами при обороне.
- О, не сомневайся, я лично провожу его в последний путь, – парень, отсалютовав ей высоко поднятой вверх рукой, направился к зданию с порталом на крыше, но, прежде чем навсегда покинуть этот мир, он выпустил в небо небольшой заряд кидо под хрен знает каким номером. Он никогда не был силен в этих атаках, но того, что луч реацу получился красной расцветки, вполне хватило. Кто-нибудь заметит этот сигнал тревоги и придет прямо к раненой Йоруичи. За нее он больше не волновался. Теперь нужно было расквитаться с Айзеном за все те мучения, через которые пришлось пройти всем его многочисленным жертвам.
