И приказали его на время отвезть в костромской острог.

Потом отправили отца Авеля и книгу его с ним на почтовых в Сапкт. петербург в сенат; с ним же для караула прапорщик и солдат.

И привезен бысть прямо в дом генерала Самойлова; в то время он был главнокомандующий всему сенату.

Приняли отца Авеля господин Макаров и Крюков.

И доложили о том самому Самойлову.

Самойлов же рассмотрел ту отца Авеля книгу, и нашел в ней написано: якобы государыня Вторая Екатерина, лишится скоро сей жизни.

И смерть ей приключится скоропостижная, и прочая таковая написано в той книге. Самойлов же видя сие, и зело о том смутился; и скоро призвал к себе отца Авеля.

И рече к нему с яростию глагола: „како ты злая глава смела писать такие титлы на земнаго бога!" и удари его трикраты по лицу, спрашивая его подробну: кто его научил такие секреты писать, и отчего взял такую премудрую книгу составить?

Отец же Авель стояша пред ним весь в благости, и весь в божественных действах.

И отвещавая к нему тихим гласом и смиренным взором; рече: меня научилъ писать сию книгу тот, кто сотворил небо и землю, и вся яже в них: тот же повелел мне и все секреты составлять.

Самойлов же cиe слыша, и вмени вся в юродство; и приказал отца Авеля посадить под секрет в тайную; а сам сделал доклад самой государыни.

Она же спросила Самойлова, кто он (Авель) такой есть и откуда? потом приказала отца Авеля отправить в Шлюшенбургскую крепость, – в число секретных арестантов, и быть тамо ему до смерти живота своего.

 Cие дело было в лето от Бога Слова—тысяча и семь сот и девяноста в шестом году, месяца февраля и марта с первых чисел.

И бысть тако заключен отец Авель в ту крепость, по имянному повелению государыни Екатерины.

И был он там всего время—десять месяцев и десять дней.

Послушание ему было в той крепости: молиться и поститься, плакать и рыдать и к Богу слезы проливать, сетовать и воздыхать и горько рыдать; при том же ему еще послушание, Бога и глубину его постигать.

И проводи тако время отец Авель, в той Шлюшенской крепости, до смерти государыни Екатерины. И после того еще содержался месяц и пять дней.

Потом же егда скончалась Вторая Екатерина, а вместо неё воцарился сын ея Павел; и нача сей государь исправлять что ему должно; генерала Самойлова сменил.

А вместо его поставлен князь Куракин.

И нашлась та книга в секретных делах, – которую написал отец Авель; нашел ее князь Куракин и иоказал ту книгу самому государю Павлу.

Государь же Павел скоро повелел сыскать того человека, который написал ту книгу и сказано ему: тот человек заключен в Шлюшенской крепости, в вечное   забвение.

 Он же немедля послал в ту крепость самого князя Куракина разсмотреть всех арестантов; и спросить их лично, кто за что заключен, и снять со всех железныя оковы.

А монаха Авеля взять в Петербург, к лицу самого государя Павла.

И бысть тако. Князь Куракин вся исправил и вся совершил: с тех со всех арестантов снял железныя оковы,   и сказал им ожидать милость Божию;   а монаха отца Авеля представил во дворец к самому его величеству императору Павлу.

ЗАЧАЛО ПЯТОЕ.

Император же Павел принял отца Авеля во свою комнату, принял его со страхом и с радостиюо и рече к нему:

„Владыко отче благослови меня и весь дом мой:  дабы ваше блаословение было нам во благое".

Отец же Авель на то отвеща к нему:

„Благословен Господь Богъ всегда  и  во веки  веков".

И спросил у него (царь), что он желает: в монастырь ли быть монахом, или избери род жизни какую другую.

Он же паки к нему отвещал и глагола:

„Ваше величество, всемилостивейший мой благодетель, от юности мое желание быть монахом, и служить Богу и Божеству его".

Государь же Павел поговорил с ним еще что нужно и спросил у него по секрету: что ему случится; потом тому-ж князю Куракину приказал отвесть (Авеля) в Невский монастырь, в число братства.

И по желанию его   облечь   в монашество, дать ему покой и вся потребная; приказано cиe дело выполнить митрополиту Гавриилу от самаго государя Павла,   чрез князя Куракина.

Митрополит же Гавриил видя такое дело,  и со страхом удивися вкупе же и ужасеся.

 И рече ко отцу Авелю:   будет  вся исполнено  по вашему желанию;   потом облече  его  в черное одеяние  и  во всю славу монашества,   по имянному   повелению самаго государя; и приказал ему митрополит вкупе с братиею ходить в церковь и в трапезу, и на вся нужная послушание.

Отец же Авель пожил в Невском монастыре токмо един год; потом паки и абие пошел в Валаамский монастырь, по докладу (т. е. с разрешения государя) Павла, и составил там другую книгу, подобну первой, еще и важнее, и отдал ее игумену отцу Назарию;

онъ же показал ту книгу своему казначею и прочим братиям и сотвориша совета послать ту книгу в Петербург митрополиту.

Митрополит же получил ту книгу, и видя в ней написано тайная и безвестная, и ничто же ему понятна; и скоро ту книгу послал в секретную палату,  где совершаются   важные секреты,  и   государственная  дукаменты.

В той палате начальник   господин   генерал Макаров.

И видя сей Макаров ту книгу, и в ней написано вся ему непонятная.

И доложил о том генералу, который управляет весь сенат; той же   доложи самому государю Павлу.

Государь же скоро повелел взять с Валаама отца Авеля, и заключить его в Петропавловскую крепость.

И быстъ тако. Взяли отца Авеля из Валаамскаго монастыря, и заключили в ту крепость.

И был он Авель там, дондеже государь Павел скончался, а вместо его воцарился сын его Александр.  Послушание отцу   Авелю было в Петропавловской крепости тож самое, что ему было в Шлюшенбурской крепости, тож самое время и сидел там: десять месяц и десять дней.

Егда-ж воцарился государь Александр, и приказал отца Авеля отправить в Соловецкой монастырь: в число оных монахов, но токмо  за ним иметь присмотр; потом и свободу получил.

И был он на свободе един год и два месяца, и составил еще третию книгу: в ней же написано, как будет Москва взята и в который год.

И дошла та книга до самаго императора Александра.

И приказано монаха Авеля a6иe заключить в Соловецкую тюрьму, и быть там ему дотоле, когда сбудутся его пророчества самою вещию.

И был отец Авель всего время в Соловецкой тюрьме десять годов и десять месяц; а на воли там жил—един год и два месяца: и того всего время он препроводил в Соловецком монастыре ровно двенадцать годов.

И видел в них добрая и недобрая, злая и благая, и всяческая и всякая: еще-ж такия были искусы ему в Соловецкой тюрьме, которые и описать нельзя.

Десять раз был под смертию,  сто раз приходил во отчаяния; тысячу раз находился в непрестанных подвигах, а прочих искусов было отцу Авелю число многочисленное  и  число безчисленное.

Однако благодатию Божаею, ныне он, слава Богу, жив и здоров, и во всем благополучен.

Hыне от Адама семь тысяч и триста и двадесятый год. а от Бога Слова тысяча и восемь сот и второй на десять.

И слышим мы в Соловецком монастыре, яко бы южный царь или западный, имя ему Наполеон, пленит грады и страны и многияa области, уже и в Москву вшел.

И грабит в ней и опустошает все церкви и вся гражданская, и всякъ взывая: Господи помилуй и прости наше согрешение. Согрешихом пред Тобою, и несть достойны нарекатися рабами Твоими; попустил на нас врага и губителя, за грех наш и за беззакония наша! и прочая таковая взываху весь народ и вси людие.

В тож самое время, когда Москва взята, вспомни сам государь пророчество отца Авеля; и скоро приказал князю Голицыну, от лица своего написать письмо в Соловецкой монастырь.

В то время начальник там был архимандрит Иларион; написано письмо таким образом: „монаха отца Авеля выключить из числа колодников, и включить его в число монахов, на всю полную свободу".

Еще-ж приписано: „ежели он жив и здоров, то ехал бы к нам в Петербург: мы желаем его видеть и с ним нечто поговорить".