- Ань, потерпи немного. Через пару дней тебя выпишут, и мы домой поедем. Там Экспи скучает и ждет тебя. Все хорошо будет. А от уколом нужно мазь купить. Я завтра принесу. Ты чего ходишь, тебе врачи разрешили вставать по немного, а ты видимо уже давно тут стоишь.

- Не сердись, я так соскучилась. Как твои дела, что нового? – Мышка посмотрела на меня. Я же вглядывался в любимое лицо и улыбался как дурак. Только сейчас до меня дошло, что Мышка жива и её жизни и здоровью уже ни чего не угрожает, она со мной и я её больше ни куда не отпущу.

- Аня, я тебя люблю. Выходи за меня замуж? – не знаю почему именно сейчас я это сказал, ведь хотел все красиво сделать, когда Аню выпишут. Но слова уже сказаны, их обратно не вернешь. Мышка долго смотрела на меня, мне даже страшно стало, подумал, вдруг она мне откажет. Но она вновь меня удивила.

- А можно у нас будет скромная свадьба, без ресторана и куклы на капоте машины?

- Ань, это значит да?

- Да. Я люблю тебя. Там на грязном полу я поняла, что не могу без тебя жить. Я тебя всю жизнь свою ждала. – я поцеловал Мышку, но мне было мало поцелуя. Нам двоим было мало этого поцелую. Я сел на кровать и притянул к себе Аню.

- Мышка, а нам можно немного пошалить? Я не могу больше, я хочу тебя до дрожи в коленках. – Аня улыбнулась и проговорила.

- Можно, если осторожно.

Я сам уложил её на кровать, я старался быть нежным, но недели воздержания и то, что я чуть не потерял любимую, не давали мне расслабиться. Не было прелюдий и долгих ласк. Я просто вошел в неё. Узкая и горячая. Я чувствовал, что она не совсем готова, но мы оба не обратили на это внимания. Нам нужно было сейчас оказаться друг в друге. Нужно было ощутить друг друга. Убедиться, что мы живые. Мышка тихо стонала мне в грудь, я старался сильно её не придавливать, а хотелось наоборот сжать её в объятиях и долго и страстно любить. Мои пальцы ласкали влажные складочки Мышки. Я чувствовал, что разрядка её близко, она сжимала меня изнутри так тесно, что я и сам был готов взорваться. Но кончать в Мышку нельзя. Беременеть нам пока врачи запретили. О детях можно подумать не раньше чем через год, когда организм Мышки полностью восстановится. Пара толчков и несколько движений пальцев и мышка замирает подомной. Она прикусывает губу, чтобы скрыть стон. Я больше не могу, я выхожу и з такого желанного тела и изливаюсь ей на живот. Мышка морщится и говорит.

- Так не честно, ты не получил полного удовольствия. Ты вышел.

- Ань, ты же знаешь, нам пока нельзя без резинки. А я сегодня не собирался заниматься с тобой любовью, и не взял с собой презервативы. Их к стати и дома, кажется нет. Нужно будет купить. – Аня погрустнела. - Ты чего расстроилась? Мне и так было очень хорошо. – я поправил свою одежды, стер влажной салфеткой следы своего преступления с животика Ани, и поправив её сорочку, посадил к себе на колени. – Ты немного поправишься, и мы будем как раньше предаваться любви. Нужно немного потерпеть.

- Просто, я вспомнила Катю и её кругленький животик. Мне тоже захотелось ребенка. – Аня спрятала лицо в ладонях. Я отвел её руки и заставил посмотреть на меня.

- Как только ты поправишься, я за люблю тебя так, что ты мне двойню родишь. Хорошо? – Аня улыбнулась и спросила.

- А ты хочешь детей? – ответ на этот вопрос я точно знал. Понял, что я хочу детей от Мышки, в тот момент, когда увидел, как Сашка нежно гладит небольшой живот Кати. Они кстати поженились недавно. Просто расписались, без толпы народа и свидетелей. Катя объяснила это тем, что это их праздник. Только их. Эти двое счастливы, а это самое главное.

- Ань, я не только хочу, но и даже точно знаю, что дети у нас с тобой будут, и даже не один ребенок, а двое, или трое. Ну должны же мы Ивану большую семью обеспечить. Кстати о семье, это тебе. Я забрал его у твоей тетки. Посчитал, что это твоё. - я вытащил дневник Аниной матери и передал его девушке.

- Это что? – удивленно спросила девушка.

- Это дневник твоей матери. После её смерти твоя тетка нашла его в её вещах и припрятала. Хотела в суд с этим пойти, квартиру у тебя отсудить при помощи этого дневника. – при упоминании мамы, Аня вновь погрустнела и положила дневник на тумбу. Это меня удивило, и я спросил. – Ты не хочешь почитать? Тетка твоя что-то там несла про то что ты не родная дочь её брату. Наверное это чушь, но мне кажется тебе лучше все самой прочитать.

- Не сейчас, после твоего ухода почитаю. Сейчас я хочу с тобой побыть.

Аня

Димка ушел домой, а мне стало скучно. Я очень сильно по нему скучаю. Жду не дождусь когда меня выпишут. Врачи обещают через несколько дней уже отправить меня домой. Мой взгляд прошелся по палате, и остановился на синей немного потрепанной толстой тетради. Мамин дневник. Димка сегодня его принес. Я ни когда не знала что мама вела дневник. Это очень странно. Мои руки сами потянулись за тетрадью. Раскрыв первую страницу я узнал ровный мелкий подчерк мамы. Первая запись была датирована 18 декабрем 1993 годом. Она гласила.

«Сегодня я окончательно поняла, что моё отношение к Ивану, далеко от того что должна испытывать сестра к брату. Я люблю его как мужчину. Это чувство убивает меня, оно заставляет чувствовать себя последней дрянью. Самое страшное, что я ни кому об этом рассказать. Меня не поймут и осудят».

Дневник мамы выпал из моих рук на кровать. То что я прочитала ни как не укладывалось у меня в голове. Мама любила Ивана. Родного брата. Охринеть. Я принялась читать вновь.

Прочитав примерно половину тетради, я узнала, что Иван, является моим биологическим отцом. Я была зачата в ночь перед отъездом Ивана в армию. Мама воспользовалась пьяным состоянием брата и переспала с ним. Это значит, что все эти годы я считала своим отцом человека, который меня только воспитал. Нет, папа любил меня, только это была скупая любовь. Он редко брал меня на руки, редко играл. Когда я пошла в школу, отец полностью ушел в работу, и наше общение практически свелось к нескольким фразам за завтраком и все. Мама объясняла это тем, что папа много работает. Что он устает. Мама старалась поначалу проводить со мной больше времени, но потом и она ушла в работу. Со временем я привыкла к одиночеству. Теперь дневник мамы прояснил многое. Не укладывается одно, как моя мать смогла утаить от Ивана правду. Ведь они часто виделись. Или Иван знает о том что я его дочь? Нет, думаю, он не знает. Если бы знал, давно мне все рассказал. Иван относится ко мне как к дочери, и если бы знал правду, не стал бы её утаивать. Еще один вопрос не давай мне покоя. Своей умной головой я понимала, что от этого соития должен был родиться генетический мутант, но родилась я. Хотя может этим и объясняются мои повышенные умственные способности? Да нет, этого не может быть. Генетика такие вещи не прощает. Слишком много вопросов. Я принялась вновь за чтение. Дальше мама описывала нашу жизнь, редкие приезды Ивана. То как ей хочется рассказать ему правду обо мне, но она дала слово моему отцу молчать. Последняя запись была сделана за два дня до смерти. В ней моя мама писала, что хочет все рассказать Ивану и мне. Что больше не может носить правду в себе. Это сильно её угнетает. Она не успела этого сделать. Слезы покатились по моим щекам, я оплакивала маму, отца, Ивана и себя. Я не знала, что мне теперь делать с этими новостями. Если рассказать Ивану правду, то это станет для него ударом. Не каждый вынесет правды о том, что сделал ребенка родной сестре. Я не спала все ночь. Много думала. Уже утром я приняла решение отдать Ивану этот чертов дневник. Он должен знать правду.

Радостный Димка появился на пороге как обычно в начале девятого. Но увидев моё состояние перестал улыбаться и встревоженно спросил.

- Ань, ты что-то плохо выглядишь, я врача позову? – я замотала головой и проговорила.

- Нет, со мной все в порядке. Просто я не плохо спала, точнее не могла уснуть ночью. Все думала как теперь быть.

- Мышка, что случилось? Я не понимаю.