А с другой стороны, и «монархизм» РПЦЗ оказался сомнительного качества. Речь шла вовсе не о возрождении Самодержавия, зарубежное духовенство выступало сугубо за «цивилизованную», конституционную монархию. Но поделилось персонально на сторонников великого князя Николая Николаевича (одного из руководителей заговора против Царя) и сторонников Кирилла Владимировича (лишенного Николаем II прав наследования из-за морганатического брака, а в дни Февральской революции открыто предавшего Царя).
Вдобавок ко всему, нашлись и хищники, готовые воспользоваться крушением Российской Империи и процессами распада в Русской Церкви. Первой поживилась Румынская Церковь – в полном соответствии с политикой своего правительства. Когда Бессарабия была захвачена румынскими войсками, там со священниками и прихожанами никто не церемонился, их мнений не спрашивали. Была учреждена Бессарабская митрополия Румынской Церкви, которой и передали все православные храмы, монастыри.
А следом заявила о себе Константинопольская Патриархия. Совсем недавно ее Патриархов утверждали турецкие султаны, а за милостыней она обращалась в Россию. Но сейчас Москва утратила роль мирового центра Православия, Третьего Рима. И Османская империя тоже пала, Турцию оккупировали французские и греческие контингенты. В Константинополе главную роль играло не марионеточное турецкое правительство, а французские генералы. И здешняя Патриархия стала строить проекты, что в подобных условиях она может вернуть себе положение «Второго Рима»! Перехватить у Москвы первенство в православном мире.
Автором этой политики стал Патриарх Мелетий IV. Личность весьма темная. Он был секретарем Синода Иерусалимской Патриархии, но патриарх Дамиан выгнал его с формулировкой «за деятельность против Святого Гроба». Мелетий отправился на Кипр, в то время оккупированный британцами. Как сообщает историк Александр Зервудакис, служивший в министерстве обороны Великобритании, архимандрит Мелетий на Кипре вступил в английскую масонскую ложу [5]. Это способствовало успешной карьере. Он переехал в Грецию. При поддержке главы правительства Венизелоса (масона) стал архиепископом Афинским. Потом отправился в США, где организовал «Греческую архиепископию». И каким-то очень загадочным образом, заочно, был избран в 1921 году Константинопольским Патриархом. Прибыл из Америки театрально, на корабле под византийским флагом!
В марте 1922 года Мелетий издал томос о праве своей Патриархии на «непосредственный надзор и управление всеми без исключения православными приходами, находящимися вне пределов поместных Православных Церквей, в Европе, Америке и других местах». Титуловать себя стал не иначе как Вселенским Патриархом. Но одновременно Мелетий стоял у истоков экуменического движения. Считал возможным и нужным слияние разных христианских конфессий, чтобы в перспективе образовалась некая единая, универсальная «церковь». Он считал, что до сих пор этому мешала Россия, но, как говорил Мелетий, «положение Православной церкви в России сейчас изменилось, и есть более благоприятные перспективы для сближения с Западом». Мелетий повел переговоры об объединении с англиканами, с армянской, коптской, эфиопской церквями, даже признал силу англиканских хиротоний – то есть духовную законность их епископов.
Но юрисдикция самой Константинопольской Патриархии оставалась слишком узкой, и Мелетий стал присматриваться, как бы расширить зону влияния в мировом христианстве. Для этого он попытался подмять под себя РПЦЗ. Ведь армия Врангеля и беженцы из Крыма сперва очутились в Турции, их разместили в лагерях в Галлиполи и на нескольких островах. Архиереи и священники, чтобы вести службы, вынуждены были попроситься под временную юрисдикцию Константинопольской Патриархии, на чьей территории они находились. Такое разрешение им дали. Потом они получили пристанище у Сербского Патриарха и перешли под его юрисдикцию, но в Фанаре (квартал в Константинополе, где расположена Патриархия) этот переход не признали. Продолжали числить РПЦЗ среди «своих» церквей.
А в 1922 году националистические власти в Эстонии пожелали, чтобы в их республике даже Православная Церковь отделилась от Москвы. Таллинский епископ Александр (Паулус) воспользовался церковным погромом в России, арестом Патриарха Тихона. Провел свой собор и обратился к Мелетию с просьбой о предоставлении автокефалии. Тот охотно откликнулся, взял эстонские приходы под свое начало и произвел Александра (Паулуса) в митрополиты. Аналогичное стремление выразили власти и часть духовенства в Финляндии. Мелетий был счастлив удовлетворить их – и увеличить собственную паству. Чтобы возглавить новую церковь, он рукоположил в епископы такую фигуру, как хотелось финскому руководству (чтобы был не русским) – эстонца Германа Аава. С протестами выступили и Московская Патриархия, и Собор РПЦЗ, но Вселенский Патриарх их проигнорировал. Возникли две новых церкви – Эстонская апостольская и Финляндская, под юрисдикцией Константинополя.
Ну а сам Мелетий выдвинул идею о созыве Вселенского (или Всеправославного) Собора). В качестве первого шага он собрал в мае 1923 года «Всеправославный конгресс» в Константинополе. Но в повестку дня он включил серьезные реформы Православия – решил изменить те устои и правила, которые, по его мнению, служили препятствиями для объединения с англиканской и другими западными конфессиями – в первую очередь календарь и пасхалии. Католическая и протестантские церкви живут и служат по «новому», григорианскому календарю. Православная – по «старому», юлианскому (но ведь и Благодатный огонь в Иерусалиме сходит по «старому стилю»!).
На конгрессе Мелетий схитрил. Название «григорианский» связано с именем римского папы Григория XIII, под началом которого придворные астрологи разработали этот календарь. Поэтому Константинопольский Патриарх предложил как бы не григорианский, а «новоюлианский календарь», созданный сербским астрономом и математиком Милутином Миланковичем (хотя до 2800 года он полностью совпадает с григорианским). Также были приняты положения о разрешении вступать в брак для епископов, а священникам – в повторный брак. Кстати, для Финляндии Мелетий рукоположил епископа Германа Аава вообще без пострижения в монахи, прямо из мирян. Он не носил бороды, ходил бритым и коротко стриженным. В Финляндской церкви он ввел четырехконечный латинский крест вместо русского восьмиконечного, храмы повелел строить по образцу лютеранских кирх, а русскую архитектуру запретил. В общем, реформы внедрялись далеко не православные.
На «Всеправославном конгрессе» присутствовали два русских архиепископа, Александр (Немоловский) и Анастасий (Грибановский). Они оставались в Турции окормлять русскую паству и представлять РПЦЗ при Вселенской Патриархии. Оба выступили резко против новшеств. Но их мнения были отброшены. На них началось давление – требовали на службах поминать только Константинопольского Патриарха, а не Московского, перейти на новый календарь. В итоге запретили служение и выгнали из Турции. Однако и Мелетий вынужден был уйти. Возмущение выражали и священники, и миряне. Впрочем, имелась еще одна весомая причина. Мелетий был тайно связан с правительством Греции. Для интервенции в Турции командование Антанты использовало в основном греческие войска, и возник проект «панэллинизма» с надеждами, что грекам со временем отдадут и Константинополь, и другие области. И возродится Византия!..
Но турок возглавил Мустафа Кемаль, наголову разгромил греческую армию, развернул наступление на Константинополь. Французы стали укладывать чемоданы, а мечты «панэллинизма» развеялись. В такой обстановке и Мелетий предпочел уйти в отставку и убраться отсюда. Однако покровители его не оставили, через несколько лет он стал Патриархом Александрийским (именовал себя папой и Патриархом Александрийским и всея Африки), продолжая экуменическую и реформаторскую работу. А его преемником в Константинополе стал Григорий VII – из той же «команды».
Он полностью поддерживал и продолжил курс Мелетия. Кроме Финляндии и Эстонии, выдал томос на автокефалию еще и Польской Церкви, перетянув ее из ведения Московской Патриархии под свою власть (а Польская Церковь, напомним, окормляла территорию Западной Украины, Западной Белоруссии, части Литвы). Поддержал обновленцев в России и пытался вмешаться в церковную смуту – было решено отправить в Москву полномочную комиссию, и Константинополь влезет в русские дела, окажется в роли вышестоящего арбитра. Но Святитель Тихон уже успел выйти из заключения и вовремя пресек эти поползновения: отписал Григорию VII, что Русская Церковь его комиссию не примет.
