‘No good. They might stuff your city with plain-clothes detectives and double the police and Constantine would still be a doomed man. My friends are not playing this game for candy. They want a big occasion for the taking off, with the eyes of all Europe on it. He’ll be murdered by an Austrian, and there’ll be plenty of evidence to show the connivance of the big folk in Vienna and Berlin. It will all be an infernal lie, of course, but the case will look black enough to the world. I’m not talking hot air, my friend. I happen to know every detail of the hellish contrivance, and I can tell you it will be the most finished piece of blackguardism since the Borgias. But it’s not going to come off if there’s a certain man who knows the wheels of the business alive right here in London on the 15th day of June. And that man is going to be your servant, Franklin P. Scudder.’
I was getting to like the little chap (мне начинал нравиться этот невысокий малый). His jaw had shut like a rat-trap (его челюсти сжались: «захлопнулись», словно крысоловка), and there was the fire of battle in his gimlety eyes (и в его сверлящих глазах был = пылал огонь борьбы; battle – битва, сражение; борьба). If he was spinning me a yarn he could act up to it (если он /и/ сочинял небылицы, /то/ ему удалось войти в образ: «если он рассказывал мне байку, он мог вести себя/играть в соответствии с ней»; to spin – прясть, сучить; составлять, стряпать; to spin a yarn – плести небылицы; to act – действовать, поступать, вести себя; играть /роль/; to act up to – действовать согласно /принципам, убеждениям и т. п./).
‘Where did you find out this story (где вы отыскали эту историю)?’ I asked.
‘I got the first hint in an inn on the Achensee in Tyrol (первый намек я получил в гостинице на Ахензее в Тироле). That set me inquiring (это подтолкнуло меня к наведению справок; to inquire – осведомляться; наводить справки), and I collected my other clues in a fur-shop in the Galician quarter of Buda (и я собрал другие сведения в меховом магазине в галицийском квартале в Буде; clue – клубок, моток /ниток, пряжи/; ключ к разгадке; сведение, информация; quarter – четверть; квартал, часть города), in a Strangers’ Club in Vienna (в клубе «Незнакомцев» в Вене), and in a little bookshop off the Racknitzstrasse in Leipsic (и в маленьком книжном магазине в стороне от Ракницштрассе в Лейпциге). I completed my evidence ten days ago in Paris (я завершил /собирать/ свои доказательства десять дней тому назад в Париже). I can’t tell you the details now, for it’s something of a history (я не могу рассказать вам подробности сейчас, потому что это в какой-то степени /целая/ история). When I was quite sure in my own mind I judged it my business to disappear (когда я был совершенно уверен, про себя: «в своей голове» я рассудил, что мое дело – исчезнуть), and I reached this city by a mighty queer circuit (и я добрался до этого города = сюда совершенно странным маршрутом; circuit – кругооборот, кругообращение; объезд, обход, круговая поездка).
I was getting to like the little chap. His jaw had shut like a rat-trap, and there was the fire of battle in his gimlety eyes. If he was spinning me a yarn he could act up to it.
‘Where did you find out this story?’ I asked.
‘I got the first hint in an inn on the Achensee in Tyrol. That set me inquiring, and I collected my other clues in a fur-shop in the Galician quarter of Buda, in a Strangers’ Club in Vienna, and in a little bookshop off the Racknitzstrasse in Leipsic. I completed my evidence ten days ago in Paris. I can’t tell you the details now, for it’s something of a history. When I was quite sure in my own mind I judged it my business to disappear, and I reached this city by a mighty queer circuit.
“I left Paris a dandified young French-American (я покинул Париж молодым франко-американцем щегольского вида; to leave; dandy – денди, щеголь, франт), and I sailed from Hamburg a Jew diamond merchant (и я отплыл из Гамбурга еврейским торговцем алмазами). In Norway I was an English student of Ibsen collecting materials for lectures (в Норвегии я был английским студентом, /изучающим/ Ибсена, собирающим материалы для лекций), but when I left Bergen I was a cinema-man with special ski films (а когда я покинул Берген, я был кинематографистом, /снимающим/ особые лыжные фильмы). And I came here from Leith with a lot of pulp-wood propositions in my pocket (и я приехал сюда из Лейта с большим количеством сенсационных предложений в кармане; to come; pulp – мякоть /плода и т. п./; сенсационный материал; wood – лес, роща) to put before the London newspapers (/которые я собирался/ предложить лондонским газетам: «представить перед лондонскими газетами»). Till yesterday I thought I had muddied my trail some, and was feeling pretty happy (до вчерашнего дня я думал, что я замел свои следы, и чувствовал себя совершенно счастливым; to muddy – обрызгать грязью; замутить; mud – грязь, слякоть). Then (а потом)…’
The recollection seemed to upset him (воспоминания, казалось, расстроили его), and he gulped down some more whisky (и он отхлебнул еще немного виски).
“I left Paris a dandified young French-American, and I sailed from Hamburg a Jew diamond merchant. In Norway I was an English student of Ibsen collecting materials for lectures, but when I left Bergen I was a cinema-man with special ski films. And I came here from Leith with a lot of pulp-wood propositions in my pocket to put before the London newspapers. Till yesterday I thought I had muddied my trail some, and was feeling pretty happy. Then…’
The recollection seemed to upset him, and he gulped down some more whisky.
‘Then I saw a man standing in the street outside this block (а потом я увидел одного человека, который стоял на улице перед этим домом; outside – снаружи, извне). I used to stay close in my room all day (я обычно скрывался: «оставался скрытым» в своей комнате весь день; close – закрытый; тайный, скрытый), and only slip out after dark for an hour or two (и выскальзывал на улицу с наступлением темноты: «после темноты» на час или два). I watched him for a bit from my window (я наблюдал за ним некоторое время из своего окна), and I thought I recognized him (и мне показалось, /что/ я узнал его; to think)… He came in and spoke to the porter (он зашел и стал разговаривать со швейцаром)… When I came back from my walk last night (когда я вернулся с прогулки вчера вечером: «прошлой ночью») I found a card in my letter-box (я обнаружил карточку в своем почтовом ящике; to find). It bore the name of the man I want least to meet on God’s earth (на ней было имя человека, которого я меньше всего хотел бы встретить на Божьей земле; to bear – переносить, перевозить; иметь, нести на себе).’
I think that the look in my companion’s eyes (мне кажется, что выражение глаз: «взгляд» моего собеседника), the sheer naked scare on his face (явное, неприкрытое /выражение/ паники у него на лице; naked – голый, нагой; открытый, явный; scare – внезапный испуг; паника), completed my conviction of his honesty (укрепили: «завершили» мою уверенность в его честности; conviction – убеждение, уверение; убежденность, твердая вера). My own voice sharpened a bit (мой собственный голос стал немного более резким; to sharpen – точить, заострять; делать более резким, пронзительным; sharp – острый; резкий, пронзительный) as I asked him what he did next (когда я спросил его, что он сделал дальше).
