– Слушай, а чего он вообще поперся в джунгли, на ночь глядя? Странный поступок для человека с высоким IQ.

– Не знаю. Разве этих интеллектуалов поймешь?

– Похоже, к тому моменту он порядком подрастерял свой IQ.

– Ну да, за ненадобностью. А остатки IQ из него вышиб Джон.

– Так или иначе, наутро Генри просыпается в глухом лесу. Луч солнца касается его изможденного лица, и ему, сквозь забытье, мерещатся чьи-то голоса. Он с надеждой открывает глаза и…

– Это спасение?

– Нет! Страшные оскаленные рожи склоняются над ним.

– Кровожадные туземцы?

– И к тому же голодные. Несчастный Генри видит окруживших его дикарей в боевой раскраске и слышит их громкие, радостные крики. Но их веселье не сулит ему ничего хорошего, ибо он понимает, что попал в лапы очень плохих парней. Малорослые, но мускулистые туземцы набрасываются на Генри, опутывают его лианами веревочного дерева и волокут куда-то в глубину джунглей…

– Куда? Зачем?

– Понять тарабарщину дикарей невозможно. Но вот неприметная тропинка выводит их к убогой деревушке с хижинами, покрытыми пожухлыми пальмовыми листьями. Полуголые женщины и дети радостными криками встречают мужчин, вернувшихся с удачной охоты. Им давно не попадалась такая крупная дичь, и племя весело приплясывает в предвкушении пиршества. Бедняга Генри догадывается о своей ужасной участи и все более сожалеет о том, что не умер предыдущей ночью. Сорвав с пленника одежду, охотники подтаскивают его к вождю, восседающему в окружении старейшин на троне из полированного бамбука. Одобрительно оглядев добычу, вождь отдает команду о подготовке праздничного ужина…

– Но мы же этого не допустим!

– Нет, конечно. Это было бы негуманно. Тем более что в этот драматический момент само провидение приходит на помощь Генри. Внезапно от свиты вождя отделяется стройный силуэт, и к обессилевшему пленнику приближается прекрасная девушка…

– Дочь вождя?

– Она самая. Юная принцесса с интересом разглядывает обнаженного пленника. Никогда раньше она не видела мужчину такой стати, с такой белой кожей, с таким большим…

– IQ, пошляк!

– Генри с трудом размыкает веки и видит над собой миловидное лицо туземки, украшенное изысканной татуировкой, ее выразительные глаза и нежную грудь. И невольно улыбается ей…

– И эта улыбка спасает ему жизнь?

– Вот именно! Ослепительная улыбка, голубые глаза и прочие прелести Генри поражают пылкое сердце принцессы. На мгновение она застывает, завороженная красотой молодого незнакомца, а потом возвращается к отцу и что-то говорит ему, указывая на пленника. Эти слова очень не нравятся дикарям, особенно одному из них, со свирепой раскраской лица и кольцами в носу…

– Жениху принцессы?

– Разумеется. Но девушка вступает с ними в ожесточенный спор. Она доказывает, что изможденный пленник недостаточно вкусен и его нужно хорошенько откормить, прежде чем подать к свадебному столу. Дикари неохотно соглашаются и сажают Генри в тюремную хижину, где начинают щедро кормить тошнотворным бататом и недозрелыми бананами, с нетерпением дожидаясь, когда он дойдет до нужных гастрономических кондиций.

– А что в это время делает белая Пятница?

– Она горько переживает утрату Генри, окончательно осознав, что любила именно его, а не этого грубого мужлана Джона. И буквально на следующий день, когда самодовольный Джон уходит на рыбалку, Мэри тайком отправляется на поиски Генри.

– Она полагает, что это реально? Похоже, ей тоже отказал ее IQ.

– Женской аудитории такой вопрос в голову не придет. Потому что любовь сильнее разума. И они будут всей душой болеть за влюбленную Мэри, которая, в красиво изорванном платье, изнемогая от усталости, бредет по страшному тропическому лесу в поисках любимого. Питаясь дикими бананами и утоляя жажду каплями росы из орхидей невероятной красоты. Но силы ее тают на глазах…

– Заблудилась? Так я и знал! Говорили же ей, дуре…

– Но вот, когда Мэри уже близка к отчаянию, ей слышится неясный шум. Напрягая последние силы, отважная путешественница пробирается сквозь колючие заросли и выходит к затерянному в джунглях водопаду. Его хрустальные струи низвергаются с высокой скалы в бирюзовое озеро, окаймленное пышной растительностью…

– И здесь мы будем снимать самый эффектный эпизод фильма – сцену купания героини. Пленки, конечно, не жалеем.

– О чем речь! Я бы и сам не прочь увидеть эту сцену.

– Увидишь. Когда фильм выйдет на широкий экран. Я приглашу тебя на премьеру. И на церемонию вручения «Оскара».

– Спасибо. Обязательно приду. А кто будет играть эту роль? София Лорен? Клаудиа Кардинале? Элизабет Тейлор?

– Лучшая голливудская блондинка. С параметрами 90–60–90.

– И на этом мы будем стоять насмерть! Не уступим продюсерам ни сантиметра. Все должно быть по высшему разряду!

– Еще бы! Такой сценарий.

– Итак, вволю накупавшись, Мэри выходит из-под освежающих струй водопада и блаженно опускается на теплые прибрежные камни. Капельки воды сверкают на ее шелковистой коже, волосы обрамляют прекрасное лицо, а восхитительная фигура принимает изящную позу. Незаметно героиню охватывает приятная истома…

– И здесь тоже можно не спешить. Но что это?! Чьи-то страшные глаза глядят на Мэри из глубины джунглей!

– И чьи?

– Пока неизвестно. Возможно, безжалостные желтые глаза леопарда. Или страшный немигающий взгляд гигантской анаконды. Или выпученные безумные буркала огромной гориллы…

– Или крокодила?

– Нет, крокодил должен смотреть из воды.

– А если смотрят все?

– Это сильный ход!

– Да, именно так. Алчные взгляды диких животных с жадностью впиваются в нежные изгибы обнаженного женского тела. Камера поочередно показывает соблазнительные фрагменты ее фигуры и, по контрасту, страшные морды чудовищ…

– И долго они будут ею любоваться?

– Нет, минут десять. И вдруг, словно по команде, с громким рычанием звери бросаются на беззащитную девушку!

– Ты что?! Не пугай меня.

– Ага! Значит, сработало. И зрителям тоже кажется, что спасения нет. Но, выскочив на поляну, звери сталкиваются с соперниками. Бешеный огонь ненависти вспыхивает в налитых кровью глазах извечных врагов, и начинается жестокая схватка за добычу…

– Стоп! Давай еще раз пересчитаем весь зверинец. Итак, что мы имеем? Леопард, анаконда, крокодил и горилла. Кого не хватает?

– Ну, я не знаю. Может, дикого кабана с клыками?

– Нет, это неэстетично, зрителям не понравится. А что еще страшное водится в джунглях?

– Да ладно, и четверых хватит! Как раз получается две пары бойцов, а победители выйдут в финал. По олимпийской системе.

– Да, это будет спортивно.

– Итак, в полуфиналах встречаются леопард с анакондой, а горилла – с крокодилом.

– Интересные поединки. Я бы не против посмотреть.

– Все в наших руках! Итак, огромная анаконда пытается задушить леопарда, а тот в ярости вонзает в нее свои страшные клыки…

– А в это время камера выхватывает бешеную борьбу на мелководье. В тучах брызг горилла пытается разомкнуть чудовищные челюсти вцепившегося в нее крокодила…

– Это будут сильные сцены!

– Здесь тоже на пленке не экономим. Я считаю, что из этой пары в финал должна выйти горилла.

– Почему?

– Ну не крокодил же! Кто за него будет болеть?

– Резонно. Тогда и анаконду отсеиваем в полуфинале. Как пресмыкающуюся. Вряд ли у нее будет много болельщиков.

– Согласен. Она с крокодилом разыграет третье место, в утешительном поединке. Но этот матч обычно не представляет спортивного интереса. Все ждут главную схватку – за звание чемпиона джунглей. Она должна быть очень зрелищной. В ходе сражения горилла и леопард будут красиво прыгать по деревьям.

– А кто победит?

– Неизвестно. Потому что Мэри, воспользовавшись суматохой, незаметно скроется в лесу…

– И не захочет досмотреть такой финал?

– Ты же знаешь, как женщины относятся к спорту.

– А мужская аудитория? Нет, так дело не пойдет!