– Понятно. И какой вывод из этой проповеди? Знай свой шесток? Сиди и не чирикай? И не бери лишнего в голову?

– Нет, эти утренние отрезвляющие мысли очень нужны. Они болезненны, но их нужно додумывать до конца. И делать из них правильные выводы. И принимать соответствующие решения…

– Еще чего! Нашелся тут, душеспаситель…

– Опять грубишь. И зря. Помочь тебе хочу. Чувствую, погряз ты в своих комплексах. Придется разгребать эти авгиевы конюшни. Случай, конечно, запущенный, но попробовать можно. Давай, колись, студент. Что в душе таишь, какой дурью маешься?

– Исповедовать меня хочешь? Выведать тайны сердечные?

– Скажите, молодой человек, вы играете на рояле?

– Играю, но плохо – карты скользят.

– А фронтом командовать умеете?

– Не знаю, не пробовал.

– А вот Жуков попробовал, и у него получилось!

– Не сразу. Много народу положил, пока отточил мастерство. А Илья Муромец вообще тридцать три года на печи сиднем просидел. А как развернулся в трудную минуту! Правда, для этого понадобились соответствующие условия: война, глад и мор…

– Значит, и тебе несчастий не хватает? Чтобы раззудить плечо, показать таланты богатырские. А если не повезет с гладом и мором? Так и будешь прозябать? С тобой все ясно. Комплекс Ильи Муромца. Прячешься на печке. Боишься заглянуть в себя, раскрыть карты, которые тебе сдала природа. Боишься, что нечего будет предъявить, слезши с печки. А вдруг там не козыри, а шестерки? Так? Признавайся, как на духу.

– Ладно, хорош язвить! Тебе-то какое дело?

– Ну вот, тебя тычут носом в молоко, как слепого котенка, а ты еще кочевряжишься. Ведешь себя гордо. Как Подающий Надежды Молодой Человек. И никакой благодарности за отеческую заботу…

– Котенка?! Да ты вообще охамел!

Я вышел из его комнаты, хлопнув дверью: «Да кто он такой?! Что себе позволяет? Тоже мне, учитель жизни! Аристотель со склада готовой продукции». Обида от оскорбления не давала покоя. Как всегда, после драки, появлялись блестящие реплики, убийственные вопросы, остроумные ответы. Но больше всего доставало чувство стыда, словно обнажился на глазах у людей. Зачем позволил влезть себе в душу? Какое ему дело до моих комплексов? Хоть в глаза теперь не гляди. Но я же сам виноват – дал слабину, позволил так с собой обращаться. А он воспользовался моментом, распоясался. И шуточки у него нехорошие, ядовитые. Но самое обидное, что по сути-то он прав. Провел операцию на открытом мозгу, вскрыл хроническую опухоль. Причем без наркоза. Болезненно, чего там говорить. Такие процедуры мало кому нравятся, и благодарности у пациентов не вызывают. Большинство из нас предпочитает жить в уютном мире устраивающих нас иллюзий. Вид голой правды смущает людей, и они стремятся прикрыть ее наготу ложью. И я ничем не лучше других, как это ни обидно. Ладно, придется все это переварить, зализать душевные раны.

В конце недели случайно встретились у входа в общежитие. Он, как ни в чем не бывало, пригласил зайти, обсудить идеи на предстоящие выходные. В пятницу вечером я поднялся на третий этаж. Он, как обычно, лежал на кровати с журналом «Наука и жизнь» в руках. Это было одно из немногих изданий, которое он читал регулярно. На магнитофоне крутилась лента с записями «The Beatles». Звучал бессмертный хит Пола Маккартни «Yesterday».

– Ну, привет! Балдеешь?

– А, подающий надежды молодой человек! Привет от поддающего! Потерявшего всяческие надежды…

– Кончай хамить! Разлегся тут, в нерабочее время.

– Имею полное право. После напряженного трудового дня.

– И каковы его итоги? Докладывайте в устной форме! Скольких нарушителей на единицу площади склада задержали за отчетный период? Сколько попыток выноса кабельной продукции с охраняемой территории пресекли?

– Докладываю: план по нарушителям выполнен на сто семь процентов. Без потерь личного состава и казенного имущества. А как вы исполняете решения XXV съезда КПСС? Какие методы оптимизации внедряете и каков их экономический эффект? Сколько перфокарт сэкономили с начала года?

– На десять процентов больше. А как вы участвуете в социалистическом соревновании к славному юбилею? В которое в едином порыве включилась вся страна. Знаете ли вы, сколько пудов зернобобовых на круг намолотили труженики полей Кубани?

– Догадываюсь, что немало. Не меньше, чем хлеборобы Алтая.

– А известно ли вам, с каким неподдельным энтузиазмом обсуждают трудящиеся новую Конституцию СССР, основной закон нашей страны? Страны победившего социализма, которая семимильными шагами идет к победе коммунизма. Под руководством КПСС, ее Центрального Комитета и ленинского Политбюро.

– Я себе это представляю.

– А вы заметили, как неспокойно нынче на берегах Потомака и Капитолийском холме? Как злобствуют вашингтонские ястребы, стоящие на службе у военно-промышленного комплекса США?

– А вы слышали, как тревожно сейчас на Ближнем Востоке?

– Еще бы! Из-за происков американской военщины, протянувшей свои мерзкие щупальца. В тщетных попытках удушить освободительный порыв стран Азии, Африки и Латинской Америки…

– Мы этих поджигателей решительно осуждаем. Но я вижу, ты вдумчиво читаешь передовицы. Заучиваешь наизусть.

– А ты, как тот самый Абрам, уже прочел завтрашнюю газету?

– А чем она лучше вчерашней? Разве в ней будут новости? Как заметил Станислав Ежи Лец, окно в мир можно закрыть газетой…

– Так нужно уметь их читать! Под правильным углом зрения. Мне тут недавно показали одну хохму. Представь себе, что в советской газете опубликована фотография полового акта…

– Ни фига себе! Это в какой же? Трудно представить. В «Известиях» вряд ли. В партийных органах тоже. Скорее всего, в каких-то женских. Какой у женщин главный орган?

– Сам не догадываешься? Журнал «Советская женщина».

– Нет, это немыслимо! Разве что при полном коммунизме.

– Нет, коммунизм наступит, когда из кранов потечет водка.

– Ладно, будем следить. А в чем хохма?

– Погоди, для этого нужна газета. Вот, тебе «Правда», а мне «Известия». А теперь я зачитаю варианты подписей под этой пошлой картинкой. Вот, прямо на первой странице: «Идеи овладевают массами», «Занятия в университете марксизма-ленинизма»…

– Эх, если бы такие! Постой, здесь тоже есть: «Агитаторы пришли в коллективы». «Теплый прием участников областного слета»…

– Неплохо. А вот еще: «Партийная работа на местах». «Молодежь продолжает дело отцов». «Без отрыва от производства». А вот вообще шедевр: «Освоена сверхглубокая скважина»!

– И здесь не хуже: «Уникальный агрегат введен в действие»!

– Круто! А как тебе это? «Мастера машинного доения передают опыт молодежи». «Злобинский метод на Брянщине»…

– «Эксперимент на орбите»! «Новая услуга населению»!

– «Актеры в творческом поиске»!

– «Оригинальная трактовка классического сюжета»!

– «Мастера сцены в гостях у ивановских ткачих»!

– «Дебют молодой балерины»!

– «Новая программа московского цирка»!

– Слушай, я давно так не ржал…

– Ну вот, а ты говоришь, что у нас скучные газеты. Нужно уметь читать между строк. А радио слушать между слов…

– А телевизор смотреть между кадров?

– У нас в общаге был один студент, родом из Коми. Так он все свободное время смотрел телевизор. Когда ни заглянешь в «красный уголок», он всегда там, в полумраке, освещаемый отблесками экрана. Наверное, это было для него чудо. Идет программа «Время», рассказывают о материалах очередного пленума ЦК КПСС, о росте урожайности свеклы, увеличении поголовья скота на Смоленщине – он все это смотрит. Все его считали идиотом.

– И зря. В Древней Греции таких людей уважали. А идиотами называли тех, кто не интересовался политической жизнью страны.

– Да у нас полстраны таких! В древнегреческом смысле.

– А полстраны природных. Которые верят газетам.

– Ну вот, рассчитались на первый-второй.

– А насчет прошлого разговора, ты зря обиделся…

– Но все же пределы должны быть! Шуточкам твоим поганым.