- Да, очень часто бывает, - сказала она сурово и опять продолжала свою работу.
Краткий ответ Тахмины-ханум, похожий на намек, еще больше усилил мое подозрение.
"Женщина что-то знает", - подумал я и решил выведать у нее тайну. Я имел основания подозревать Нину, так как выследил, что к Тахмине-ханум ходят еще какие-то молодые люди, и именно в то время, когда там находится Нина.
Меня беспокоила не ревность - я не признавал односторонней любви. Но я должен был знать любит ли девушка кого-нибудь другого, и причину ее измены. Больше всего меня огорчало участие Тахмины-ханум в этой измене.
Прежде всего я решил разузнать о молодых людях, посещающих этот дом. Я вызвал Тутунчи-оглы и поручил ему собрать сведения о молодежи, посещающей дом Тахмины-ханум, причем строго запретил ему говорить об этом Гасан-аге. Через несколько дней Тутунчи-оглы принес мне список семи молодых людей. Все они оказались старыми товарищами Гасан-аги по ковровой фабрике.
Нина держала в своих руках нити всех наших тайн и могла причинить нам непоправимый ущерб. В случае чего, надо было немедленно принять меры, чтобы обезвредить ее.
Я решил задобрить Тахмину-ханум и заставить ее выболтать тайну этих сборищ.
По дороге домой я купил на платья ей и ее дочерям, ходившим в лохмотьях.
При виде подарков Тахмина-ханум растерялась от радости.
- Сын мой, дай бог нам одеть эти платья на твою свадьбу! - сказала она со вздохом.
Эти ее слова дали мне возможность тотчас же приступить к выполнению моего замысла.
- Тахмина-ханум, я уж не жду для себя этого, - сказал я с деланной грустью.
- Почему, мой сын?
- На ком я могу теперь жениться? Какой девушке можно доверить, чтобы связать с ней свою жизнь? Характеры их изменились, а сердца, что зеркало, сегодня отражают одного, а завтра - другого.
- Я думаю, что Нина-ханум не из таких девушек, - сказала Тахмина-ханум серьезно, - она прекрасная девушка. Таких девушек я мало встречала среди чужеземок. И тебя она любит всем сердцем.
- Это правда, Тахмина-ханум, но то, что вы говорите, было раньше, теперь же... - и я многозначительно замолчал.
- Как это "теперь"?! - удивленно спросила Тахмина-ханум. - Что случилось теперь? Ты ли состарился, или Нина-ханум состарилась? Слава аллаху, вы оба молоды и как нельзя лучше подходите друг к другу.
Зная ее любовь к Нине, я решил еще больше разжечь ее.
- Нину никогда нельзя найти дома, - сказала я, - целыми днями она пропадает у вас в компании молодежи.
Я попал в цель. Спичка была брошена в порох. Тахмина-ханум швырнула веник и, вплотную подойдя ко мне, устремила на меня возмущенные глаза.
- Если ты еще раз повторишь эти слова, то ноги моей не будет в этом доме. Думать о Нине-ханум плохое, не верить в ее чистоту, честность и в ее верную любовь - бессовестно. Особенно не подобает это тебе. Ты отлично знаешь ее. В моем доме ничего плохого не может быть, у меня свои дочери. Я не хотела говорить тебе, я дала клятву, но я не хочу, чтобы расстраивалась ваша жизнь, и вынуждена сказать все. Только ты должен поклясться, что никому, даже самой Нине-ханум, ничего об этом не скажешь. Если Нина-ханум узнает, что я выдала ее тайну другому, она перестанет разговаривать со мной.
- Я не скажу никому, - ответил я равнодушно. - Какое мне дело? Раз девушка любит другого, а не меня, что я могу поделать?
Тахмина-ханум рассердилась еще больше.
- Пусть я увижу смерть своего единственного сына Гасан-аги, если говорю неправду: здесь нет никакой любви и измены. Раз ты не веришь, я скажу правду. Только скажи, что поверишь.
- Конечно, поверю! - успокоил я ее.
Она придвинулась ко мне и зашептала:
- Уже несколько дней, как Нина-ханум, собрав товарищей Гасан-аги, занимается с ними. Раньше она занималась с Гасан-агой, а потом позвала и его товарищей. Она учит их.
- Чему она их учит?
- Этого я не знаю. Они держат в секрете. У нее две книжки.
После этих слов Тахмины-ханум я понял, что Нина открыла кружок для рабочих ковровой фабрики и ведет с ними политические занятия.
Теперь уже я сам стал просить Тахмину-ханум:
- Раз это так, то никому не открывайте этой тайны, даже дочерям не говорите.
- И дочери, и невестка учатся, - сообщила Тахмина-ханум.
Нина усиленно занималась политикой, читала книги, задавала вопросы.
Как-то разговор зашел о Саттар-хане и Нина спросила о его "классовой физиономии".
Я понял, что ей хотелось знать. Очевидно, Нина хотела разъяснить этот вопрос в своем политкружке, поэтому надо было серьезно задуматься над ответом.
- Я давно хотел поговорить с тобой относительно Саттар-хана и Багир-хана, - сказал я, - но прежде чем познакомиться с ними, надо познакомиться с некоторыми обычаями феодального Востока. В восточных городах каждый район имеет своего главаря, который имеет большое влияние на население района. Все жители этого района, даже аферисты и воры, должны считаться с этим главарем, который участвует во всех добрых и худых начинаниях района. Он должен защищать права и честь жителей своего района не только внутри района, но и вне его. Когда району угрожает опасность извне, главарь собирает вокруг себя молодых людей и выступает с ними на защиту своего района. Каждый район Тавриза имеет таких главарей, например, Саттар-хан в Амрахизе, Багир-хан в Хиябане, Наиб-Магомет в Карамелике, Аскер Даваткер-оглы в Девечи и так далее. На Востоке с этими главарями считаются не только жители района, но и правительственные власти. Примерно, если в районе неспокойно, происходят грабежи, воровство, то правительство поручает главарю навести порядок в своем районе. Это практикуется, пожалуй, не только на Востоке, но и во всех феодальных странах. В тавризской революции создались два основных лагеря. В одном лагере очутился район Девечи, где живут сеиды, помещики-мучтеиды, банкиры, чиновники и все контрреволюционные элементы. Во второй же лагерь вошли крестьяне, бедняки, кустари, мелкие торговцы, считающие феодальный строй невыгодным для себя, а также лица, недовольные правительством, и прогрессивно настроенные мучтеиды. Во главе контрреволюционного лагеря стало организованное реакционным духовенством общество "Исламие". А лагерь революционеров возглавил Энджумен. Общество "Исламие" пыталось перетянуть на свою сторону всех районных главарей, особенно же известного во всем Тавризе Саттар-хана. Но Саттар-хан отказался примкнуть к контрреволюционной организации, поддерживающей правительство. Саттар-хан происходит из крестьян. Отец его Исмаил-хан, всю жизнь вел борьбу с правительством и, наконец, был убит по приказу губернатора Тавриза Гасан-Али-хана. Саттар-хану трудно было бы примириться с правительством, так как и сам он выступал против правительства и большую часть своей жизни провел в тюрьмах и ссылке. Это одно. Вторая причина более интересная. Здесь ты познакомишься с очень важной традицией народных героев. Район Саттар-хана - Амрахиз - стал на сторону революции, и Саттар-хан, как глава района, не мог пойти против воли района, так как по старым традициям Востока воля народа обязательна для его главы. Вот еще почему Саттар-хану пришлось стать во главе революции. Третья причина имеет личный характер. В Тавризе имеются четыре наиболее известных и влиятельных районных героя. Один из них Саттар-хан, другой Багир-хан, третий Наиб-Магомет, а четвертый Аскер Даваткер-оглы. Наиб-Магомет и Аскер Даваткер-оглы все время соперничали за первенство с Саттар-ханом и Багир-ханом, но не могли добиться успеха. Опираясь на контрреволюционную организацию, они оба хотели свести счеты со своими старыми врагами Саттар-ханом и Багир-ханом, а те подошли к вопросу иначе. Они заявили - "Мы уничтожим не только вас, но и ту организацию, за которой вы прячетесь". После этих объяснений тебе легче будет разобраться в движущих силах иранской революции, в причинах, вызвавших ее и в антагонизме разных политических группировок.
Классовая борьба в иранской революции крайне сложна. Тут мелкие помещики ведут борьбу с крупными помещиками, возглавляющими контрреволюционный лагерь. Берется и мелкое купечество, не умеющее защитить себя от нажима крупных капиталистов. Ведут борьбу также иранские капиталисты, не имеющие, возможности а условиях феодального строя эксплуатировать свой капитал в желаемой форме и доведенные до крайности взяточником шахом и его ставленниками. Все эти группы стараются свергнуть шаха и создать выгодное для себя правительство. В иранской революции участвуют и настоящие революционеры. Крестьяне, бедняки и мелкие торговцы, начавшие борьбу против шаха, не сумели выдвинуть руководителя из своей среды. Здесь играют роль два обстоятельства, но они требуют подробного разъяснения, и потому оставим это до следующего раза.
