А ведь над его созданием трудились лучшие архитекторы и художники Российской академии художеств, среди которых Степанида помнила картины и росписи Сурикова, Крамского, Верещагина. Софья водила свою младшую, совсем не образованную сестренку Степку по собору, показывала ей скульптуры и картины прославленных мастеров и драгоценное убранство храма. Стены его были живой летописью деяний святых русских князей и героев, погибших в боях за Родину. В сквере у храма стоял памятник императору Александру III, разрушенный в 1918 году. С этого момента началось разграбление и самого храма. Степанида хорошо помнила зимний день 5 декабря, когда величественный собор был взорван[1]. От этой новости Степка с сестрой заболели и даже спустя много лет, вспоминая те дни, плакали. Обе потеряли работу, а Софья и средства к существованию. Ей пришлось с тех пор петь не в церкви, а в театрах и в концертах. Степку по ее рекомендации приняли певчей в кладбищенскую церковь Воскресения Словущего.

Вспоминая прошедшие времена, эти церкви, отметившие разные вехи ее жизни, Степанида не могла удержаться от слез. Она осознавала, что бесовское богоборчество в течение семи десятков лет одерживало победу над христианством, но победил Господь, как и предсказывал апостол Иоанн Богослов. Пережив неимоверные страдания, кровопролитные войны и катастрофы, наша страна вернулась к истине, к вере православной. Дьявольские козни по воле Божией побеждены. Вот такой круговорот времен…

«За что мне такая милость Божия? – стоя у окна, выходившего на Ленинский проспект, вопрошала она. – За что мне дано Богом понимание этой истины, долгая жизнь и всяческое благополучие? – А потом сама же на свой вопрос и отвечала: – Наверное, за то, что я всю жизнь работала и молилась Богу». Повернувшись к стене, противоположной окну, она обратилась к висевшей на ней большой иконе – Боголюбской иконе Богородицы. Оставаясь одна, она никогда не чувствовала одиночества. Божия Матерь всегда находилась рядом. Эта святая икона пережила все долгие годы гонений, тяжкое лихолетье.

«Жизнь кончается, – думала Степанида. – Пора возвращать святыню домой. Круговорот времен совершился!» Опустившись на колени, она горячо молилась со слезами благодарности за круговорот времен, который совершился, вернув жизнь на круги своя.

В последние дни своего земного существования старая женщина, поднявшись с постели, принялась писать завещание.

Вся ее жизнь укладывалась в драматический и суровый двадцатый век. Церковной певчей она была почти всегда, сколько себя помнила, с детских лет. Почти всю взрослую сознательную жизнь Степанида пела в церковном хоре кладбищенского храма. Теперь, на старости лет, она лишена была этой возможности. «Какие порой нечеловеческие усилия приходилось мне предпринимать! Сколько грехов перед Господом я совершила! Обо всем не расскажешь, – с горечью признавалась она самой себе. – Жаль, что самостоятельно уже не дойдешь до церковной исповеди!..»

Степанида родилась в самом центре России, в городке Данкове, выросшем в незапамятные времена на живописном берегу Дона, в верховьях этой полноводной и величественной реки, в месте впадения в нее речки Вязовки. Свое название Данков получил от имени реки Дон и раньше назывался Донков. В те времена он входил в состав Рязанской губернии. Из статистических данных известно, что в 1856 году город насчитывал две церкви, триста восемь домов, шесть лавок, население его было немалое – двадцать две тысячи жителей. В центре города стоял, возвышаясь над невысокими домами, величественный собор, посвященный Тихвинской иконе Божией Матери.

Степанида любила свой родной город, знала его историю и историю собора, который во времена ее детства был главным храмом города. Она знала, что на его месте когда-то стояла деревянная церковь. Старожилы рассказывали, что побуждаемые нечистой силой злоумышленники подожгли ее с разных сторон в 1817 году.

Деревянная церковь горела, как огромный костер. Когда пожар удалось потушить, на ее пепелище люди увидели каменный столб с иконой Тихвинской Божией Матери. Пораженные этим чудом люди попадали на колени, истово молясь Богородице. Весь окрестный народ принялся собирать деньги на возведение нового храма. Жертвовали кто сколько мог, от нескольких копеек до нескольких тысяч рублей. Понадобилось не одно десятилетие, чтобы набрать достаточную сумму, – край этот не был богатым. Наконец, в 1860 году на месте пожарища начали возводить новую церковь, каменную, двухэтажную. Храм, построенный в византийском стиле, получился необыкновенно красивым и в воспоминание чуда – найденной на месте пожара иконы Тихвинской Божией Матери – был освящен в честь этой иконы. Степанида уже теперь, в старости, жадно читала исторические данные об этом соборе, в котором когда-то впервые зазвучал в церковном хоре ее детский голосок.

Сегодня старинный городок Данков входит в состав Липецкой области, является районным центром Данковского района. Он украсился современными зданиями, новыми школами, супермаркетами. Девять его отелей принимают всех желающих видеть исторические места вокруг оборонительных рубежей Древней Руси. Тайком от дочери, не одобрявшей ее дальние прогулки, Степанида ходила в интернет-кафе, расположенное не очень далеко от дома, смотрела современные фотографии родных мест и убеждалась, что на главной площади города, как и в старые времена, стоит сегодня возрожденный, величественный, ослепительно голубой, стройный, знакомый ей до мелочей, – собор Тихвинской иконы Божией Матери.

В этом соборе в 1890 году была крещена любимая старшая сестра Степаниды Софья, за ней все другие ее сестры и братья. Младенец Степанида получила святое крещение здесь же в 1904 году. В городском храме крестились, венчались, отпевались все ее предки, включая родителей и родителей ее родителей, так же как и многие жители города Данкова и его окрестностей.

Прихожане любили свой собор, оставались с ним всю жизнь, помогали чем могли, трудились в нем безвозмездно. На втором этаже храма размещалась богадельня. Мощный церковный хор славился на всю округу.

Пришедшие к власти в 1917 году большевики изъяли из собора все драгоценности и подвергли его поруганию. Без слез и содрогания Степанида не могла думать о том, как, зияя пустыми проемами окон, храм возвышался мрачной молчаливой громадой многие годы. В нем помещались то какие-то мастерские, то склады, то неизвестно что еще. Старинное кладбище рядом с ним зарастало бурьяном. Шестьдесят лет после своего закрытия в 1924 году здание храма сопротивлялось разрушению временем – никому и в голову не приходило ремонтировать его, а уж тем более реставрировать. Тем не менее его голые стены под дырявым железным куполом твердо стояли на своих местах и ждали своего часа, чтобы поддерживать купол возродившегося собора.

Пришло время, и опять, как сотни лет назад, объединился народ. Снова по рублю и копейке собирали люди пожертвования, не жалея сил и времени трудились, восстанавливая старинный собор.

Степанида была стара и слаба для того, чтобы навестить свой родной город и его вновь отстроенный храм. Душа ее, однако, рвалась в Данков, хотя ее родственников там уже не осталось. Все, что она могла сделать – горячо молиться Господу. Молитвами и воспоминаниями прошлых дней были наполнены ее последние дни и ночи на земле…

Отец Степаниды Петр был крестьянином, потомком донских казаков. В воспоминаниях дочери он навсегда остался стройным, высоким, красивым, добрым и трудолюбивым. Со своей суженой Петр познакомился все в той же церкви. Одаренный от рождения сильным и приятным голосом, он пел в церковном хоре, был даже его солистом. Певцу приглянулась красавица Мария, и девушка ответила ему взаимностью.

Боевые лихие казачьи дружины, в которых служили предки Петра с древнейших времен, охраняли окраины русской земли от набегов кочевых племен. Одним из сторожевых поселений, населенных казаками, была слобода, которая так и называлась, – Казаки. Она расположилась на противоположном от Данкова берегу Дона, как раз напротив городского храма. Слобода сообщалась с городом лодочной переправой, находившейся в верховьях еще не очень широкой, но довольно бурной реки. При переправе на берегу стояла будка, в которой постоянно дежурил урядник со свистком на шее и саблей на боку. Он следил за порядком и безопасностью переправлявшихся на лодках людей.