Я проверяю экран домофона, и мои губы растягиваются в улыбке при виде Яна. Он позирует, как никудышная актрисулька на премьере малобюджетного фильма.

Я быстро натягиваю штаны для йоги и розовую толстовку, пробегаюсь пальцами по волосам, только чтобы придать им хоть какую-нибудь презентабельность, и выхожу в коридор.

— Как-то ты долго отвечала, — ворчит Ян. Он кривит рот, и стоит, опершись о дверной проем и скрестив в лодыжках ноги. Стоящая позади него Таша качает головой и беззвучно произносит «Зануда».

— Думаешь легко привести в порядок такую красоту? — отвечаю я, моргая опухшими глазами. Они оба фыркают, а Ян жизнерадостно заявляет.

— Ты всегда прекрасна! А сейчас убери свой кишащий микробами труп подальше от меня. Мне нельзя заражаться. Мое тело составляет важную ценность на работе, — он мягко оттолкнул меня пальцем.

— Я никак не могла представить себе, что ты можешь так выглядеть. Так естественно, — Таша улыбается мне своими идеальными зубами и сжимает в теплом объятии. Ян поддается ее примеру, обнимает меня и поднимает вверх.

— Что вы, ребята, здесь делаете? — спрашиваю я их, провожая в гостиную.

— Что ж, хрен мне в зад, в какую хибарку ты переехала, — заявляет Ян, указывая руками в сторону комнаты.

Его способности драматизировать каждую вещь, вырывающиеся из его рта, иногда меня утомляют. Таша и я обмениваемся сардоническими взглядами.

Дом Дэниела гораздо менее роскошный, чем особняк родителей Яна, но мы позволили Яну сыграть свою мини-сценку.

— Итак… Что вы здесь делаете? — я веду их на кухню, и они следуют за мной.

— Не рада нас видеть, дорогая подруженька? — Таша выгибает изящную бровь.

Я улыбаюсь ей.

— Окей, вот моя часть истории, — прерывает нас Ян с таким видом, будто нас ждет эпичная история. — Ровно в семнадцать часов я получил звонок, — мы с Ташей хихикаем над тем, как он пытается создать напряжение своим вступлением. — Мисс Тейлор доставила приказ Короля, что она должна составить компанию его лежачей Королеве.

Я бросаю на Ташу насмешливый взгляд в поисках подтверждения, мои брови практически сливаются в одну. Она согласно кивает мило улыбаясь.

— Теперь моя версия, — сухо говорит Таша, пока я наливаю Яну бокал охлажденного белого, ей итальянского мерло, а себе кружку жасминового чая.

— В четырнадцать тридцать… — Таша передразнивает выступление Яна, заставляя нас троих рассмеяться. — В общем, пару часов назад я получила электронное письмо от гендиректора моей компании. Обращаю ваше внимание, это было вежливое письмо… ну, для него, — издеваясь, говорит она. — В нем говорилось, что я должна собрать свои вещи и позаботиться о своей лучшей подруге.

Я рассеянно поднимаю руки, чтобы закрыть лицо. Он не знает никаких границ, этот властный близкий мой человек.

— Простите, наверно, эм, от его имени...? — я посылаю им обоим извиняющийся неловкий взгляд.

— Типун тебе на язык! — рычит Ян. — Моя лояльность к сексуальнейшему из всех Королю неоспорима. Я выполняю приказы короля до последней буквы.

— Да ну, Сэр Ланселот, давай не будем отвлекаться. Почему бы нам не сесть за стол, — сухо говорю я и предлагаю Яну локоть.

— Пфф, как будто мы бы сюда не пришли, — Таша обхватывает меня за талию и кладет свою голову на мою.

— Подожди, давай захватим деток с собой, — я с любопытством изучаю контейнер в руке Яна. — Свежие домашние имбирные печеньки, — говорит он. — Я сделал их специально для тебя, красотка.

Я улыбаюсь и целую его в щеку. Обожаю моего Яна.

Втроем мы втискиваемся в плетеный шезлонг. Ян ставит контейнер с печеньем на мои бедра, так как я зажата посередине. Большую часть часа мы пробуем благословенное гастрономическое произведение искусства Яна, попивая наши напитки и слушая «The young professionals» на заднем фоне. Вдвоем они рассказывают о каждой минуте своих недель. Я была рада, что Ян не издевался ни над каким бедным существом в моей кровати.

— Пока, — ехидно заявляет Таша.

После этого мы с Яном очень внимательно слушаем подробные истории Таши о ее свиданиях со своим кажущимся идеальным новым увлечением.

— Что ты напеваешь? — я спрашиваю Яна.

— Песню из Пиноккио, — на мои вопросительно поднятые брови он объясняет, — я смотрел его с Эйденом недавно, — Эйден это парень, чьим «старшим братом» по волонтерской программе является Ян. И ему нравится этим заниматься, несмотря на то, что это начиналось как наказание за преступление (слишком идиотское, чтобы упоминать о нем), которое он совершил очень давно. Он уже с лихвой отбыл свое наказание, но все еще продолжал заниматься волонтерством.

Таша и я ласково ему улыбаемся, добавив коллективный женский вздох. Он делает глоток вина и заявляет:

— Деревянный чувак — гений. Он обнаружил наилучший образ жизни.

— Разве? — Ташины губы поднимаются.

— Там как-то так: «Я без веревочек теперь могу ходить, плясать и петь! Где шалить и где гулять — уж это мне решать!», — счастливая улыбка Яна практически ослепляет нас.

Только Ян может переделать невинную детскую песенку в гимн полигамии.

— Мм-хмм, понятно. Вы имеете в виду, что гарантированные ЗППП — это и есть наилучший образ жизни, Сэр? — я качаю головой, ухмыляясь. Мои компаньоны присоединяются ко мне в хихиканье.

— Ты сама этим занималась, перед тем как стать такой домашней с мистером Чертовски-Сексуальным. Так что, это ты мне скажи, — Ян прищуривает на меня глаза.

— Ауч, сучка, — говорит Таша, и мы все обмениваемся веселыми взглядами.

— И что нам с тобой делать? — спрашивает она.

— Любить меня до последнего вздоха на этой земле? — говорит Ян, и мы все втроем фыркаем в унисон.

— Правда или вызов, красотка, — говорит мне Ян, отложив подколки.

— Я выберу правду. Ни за что я не сделаю того, для чего потребуется поднять задницу.

Таша вздыхает с согласием.

— Прежде чем ты меня спросишь, я отвечу так же, — говорит она Яну.

— Правда, что нет никаких шансов, что ты вернешься обратно в квартиру, да?

Ян и Таша обмениваются загадочными взглядами, что не остается незамеченным. Когда я корчу лицо и собираюсь ответить, Таша останавливает меня, подняв руку:

— Эм, ну, прежде чем ты ответишь, могу я тебе напомнить, что ты все еще поклялась соблюдать священный пакт, который мы заключили годы назад, «не обмани подруженьку свою»?

— Правда, — подчиняюсь я, кривя рот, пока они ехидно ухмыляются мне. — Вы снова в центре внимания, ребята, спасибо, — ни за что я больше не буду в центре их внимания, так как в их глазах сейчас сверкают злобные искорки.

— Ян, правда. Почему ты звонил отцу в тот день?

Я вздрагиваю. Пытаешься вскрыть ему кишки в открытую, мисси?

— Наверно, как бы жалко это не звучало, я думал, что, может быть, если он узнает, что у меня проблемы, он начнет со мной общаться.

Я переплетаю пальцы с пальцами Яна в молчаливом сочувствующем жесте. Мы замолкаем. Внезапно чувствуется, что вечер наступил быстро, и температура упала на несколько градусов. Или это из-за болезненной темы.

— Итак, Таш, Брэд хорош в ослеплении твоих интимных мест? — спрашивает Ян в явной попытке улучшить атмосферу.

— Не хочу сглазить, но он… — взгляд Таши становится томным, и я запросто могу представить, как ее зрачки принимают форму сердечек сейчас. — Ну, он определенно знает, как заставить женщину… улыбаться.

— Ничего плохого в нем? — настаивает Ян, изображая шок.

— По шкале от одного до собственника? Я думаю, девять с половиной.

Я пораженно улыбаюсь. Наверно, он редкая штучка, если мисси ставит ему такую высокую оценку.

— Пока что… я держу пальцы крестиком, чтобы не столкнуться с какими-нибудь сюрпризами.

Мы сидели втроем в комфортной тишине почти десять минут, а, может, целую вечность. Наше рассеянное медитативное состояние напоминало мне о былых временах. Времена, которые сейчас кажутся другой жизнью, в которой мы любили сидеть вот так часами.