Полубасенная драма Волк завыл однажды под луной, Не подхваченный людской волной: «Отныне охочусь свободно, Когда хочу и где угодно!» Кучма предложил: «Их не учить». Путин требует: «Их всех мочить». Буш, поборник демократии, Приказал решать все хартии. В хартию входили партии Верные лишь демократии. Европейские поборники Всякие там макаронники. Волчье логово исследуя, Хартии законам следуя, На беспорядок сетовали, Ничего не советовали. Поняв все в тоталитаризме, Занялись совместно с туризмом, Делами гуманитарными, Порядками санитарными. Волк по свету дальше рыщет, Он в городах смерть людям ищет. Жестокий, хитрый, беспощадный, До чужой крови всегда жадный. А в Нью-Йорке американцам Банк несет золотые яйца. Шиши достаются афганцам, Сирийцам, иранцам, ливанцам. Есть у волка верные друзья. Без жестокости им жить нельзя. От людей упреки слушая, Раздавили «яйца» Бушевы. Что в мире сталось, не описать, Начали их главарей искать. Всех мочили томагавками, На янки чтобы не гавкали. В Штатах заседает лоббизм, Там объединился глобализм. Ситуация не простая, Началась война мировая. Кукловоды Зрелищное выступление – В театре представление. Куклы объемные, плоские, Работают на подмостках. А в награду марионеткам Сладкие дают конфетки. Верховые и тростевые Собирают чаевые. Метафорически живые Люди-куклы деловые, Карлики дециметровые, Гиганты трехметровые, Кукловодами водимые (Зрителю невидимые). Кукол заставляют кланяться Или за ширмой прятаться. Красиво выполнять аферу, Подчиняться лишь актеру. От смеха зритель умирает, Снова куклу выбирает. Артисты же остаются, С простаков тайком смеются. Учитель Слово «мама» дорого каждому из нас. Но приходим в школу и входим в первый класс. Встречаемся впервые мы с учителем, В жизни нашей главным путеводителем. Немного смущена, открытые глаза, Как море ласковые, цвета бирюза. Тоненькие нити в солнечных морщинках, Их соединили словно паутинкой. Затихает, ну словно замер шумный класс, Мальчуган завороженный: «Училка – класс!» Забываются домашние заботы, В классе начинается час работы. Светятся как лампочки глазки-озерца, Освещая тропку к познанию мальца. Солнечные зайчики в тех глазах горят, О ребячьей гордости глазки говорят. За окном спокойно небо голубое И лежит за школой их село родное. В озерцах сияющих плавает мечта, Порадуется мама, ту мечту прочтя. С душевным порывом желаний известных Стремятся к простору наук бесконечных. А с чем столкнутся они в неизбежности За поворотом ближним неизвестности? Петр I улыбался или злился…
Петр I миру славил Русь, А славы собственной добился. Но на меня находит грусть, Царем Петром я б не гордился. Петр взобрался на постамент, Орлиным взором осмотрелся, В свой адрес слыша комплимент, От славы бронзой раскраснелся. Доволен Петр, мечта сбылась! – Россия стала необъятной. При нем ведь слава родилась, Морской державы… непонятной… Народ куда-то все спешит, Почти бежит, так торопится. Петра люд метушней смешит, В улыбке ус зашевелился… А может быть, от злобы? При виде пьяных без колоды, В Думе сидящих прохвостов, Отпрысков боярской породы. На арендованной земле Банкир панует безземельный – Крестьянин сеет по золе, Шашлык с шампура ест бездельник. Скольких людей Петр растоптал. Казну богатством наполняя, Казнил, ссылал, в бою терял, Обличье русское меняя. Русь великая и все та же, Разгульная, воровская. Могучая, со славой даже, Космическая и морская. Конь вздыбленный, царский строгий лик, Ус бронзовый зашевелился… В голове моей вопрос возник: Петр улыбался или злился? Памяти земляка Стонет земля поруганная. Шагает смерть наяву. Речь непонятная, грубая, Пасмурный вечер в дыму. Пламя пожарищ скрыло закат. Ужас множится страхом, Случаю жизнь дана напрокат, И кровь смешалась с прахом. Взрывами поле изранено, Тлеет рожь созревшая, Вверх подымается марево, От хлеба сгоревшего. В минимум жизнь обесценена, Все – поставленной цели. Горло орудий нацелено, От смерти нет панацеи. В горнило военных пожарищ Послан мальчишек отряд. В бой ведет их старший товарищ Юных покойников ряд. Лязганье гусениц танковых, Осколочный свист в ушах. Батальон противотанковый Замедляет смерти шаг. Стальная броня сжата в кулак, Страх приумножен гулом. Но земляк гранатой поднял танк И воткнул в землю дулом. Время в вечность швыряет года, И жизнь не совсем легка, А престарелый солдат всегда Помнит подвиг земляка. |
