Гермиона трансгрессировала сначала в Министерство, чтобы взять бланки для отчетов, а затем к себе в квартиру. Такая спешка очень дорого ей вышла, силы почти были на исходе. Но она боялась потерять драгоценные минуты да и не очень хотела светиться на улицах Лондона.

Как только Грейнджер появилась в квартире, то тут же схватилась за перо и письмо от Малфоя.

«Послушайте сюда! Для меня Профессор Макгонагалл пример! Она рисковала своей жизнью, защищая нас и школу от таких, как вы! Она одна из тех немногих, кто готов идти до конца! И не остановится даже перед лицом смерти! В тот день она боролась с такими, как вы! Чертовы пожиратели смерти! Да вы такой же монстр, как и они все! Вы точно стоите своего хозяина! Своего Темного Лорда! Как же я вас ненавижу! Вы и ваши дружки превратили мою жизнь в кошмар! Да будьте вы прокляты, Люциус Малфой! Я напишу этот отчет и расскажу все, что узнала! И вы ничего мне не сделаете!

Запомните, что если еще раз вы попытаетесь как-то очернить в моих глазах настолько великих людей, я сотру вас в порошок!»

Когда она закончила писать, то её руки дрожали и дыхание было очень тяжелым. И все, что смогла сделать, так это просто сидеть и ждать ответа, не сводя глаз с пергамента. Прошло десять минут, тридцать минут, сорок минут, но ответа так и не была.

«Может, я победила? Наверняка он понял, что ничего не может мне сделать: ни запугать, ни подкупить, и сдался? Я выиграла у тебя, Малфой! Тебя сделала какая-то грязнокровка».

Поняв, что ответа не будет, Гермиона решила пойти что-то перекусить, а то она уже еле на ногах стоять могла. И желательно еще бы было принять душ.

День начал тянуться, после обеда и принятия хорошего, освежающего душа, осмелев, села писать отчет, но её отвлекла Джинни, которая решила заскочить в гости.

«По правде говоря, меня стали напрягать её визиты в последнее время. Потому что восемьдесят процентов того, о чем она говорит, так это то, как плохо Рону без меня! Бедный, наверное, не знает, сколько баб поиметь. Рассказывает, как он страдает и что пьет только из-за нашего расставания! А не потому что всю ночь по клубам со своими друзьями и тёлками шляется. Это очень напрягало. Я точно знаю, что не вернусь к нему, и точно знаю, что ему без меня очень даже хорошо! Просто что Джини, что мама Рона переживают из-за его образа жизни и наверняка думают, что, если я вернусь, он возьмется за голову. Но нет! Я не вернусь! Все те чувства, что я испытывала, он же и уничтожил! Растоптал меня!»

Надолго Джинни не задержалась у Гермионы. Побыстрее спровадив подругу, ссылаясь на кучу работы, Грейнджер поспешила вернуться к написанию отчета. Но стоило ей написать буквально два предложения, как звук подало письмо Малфоя.

«Уважаемая мисс Грейнджер,

У меня не было и в мыслях кого-то очернить в ваших глазах. Я всего лишь играю по правилам нашей с вами и не только игры. Вы должны понять, что я не указываю на кого-то конкретного. А всего-навсего пытаюсь донести до вас очень важную информацию.

Я не хочу вас пугать, но тем, что вы сейчас сделаете, навредите не только мне и себе. Если вы сомневаетесь в моих словах, вот вам небольшое доказательство.

Через две минуты к вам зайдет мой сын Драко и отдаст вам письмо от моей бывшей жены, с местами, где мы отдыхали. Но поверьте, что места, где я сейчас, в этом списке нет. Она никогда его не напишет. Для неё это очень важное место. Там она узнала, что беременна, там наш сын сделал первые шаги. Очень многое связывает её. Но вы все равно можете проверить те места, которые она указала».

Дочитав письмо, «Ищейка» вздрогнула от стука в дверь. Тихо подойдя с палочкой за спиной, она открыла дверь. Там и в правду стоял Драко.

— Здравствуй, моя мама попросила это тебе отдать. — Он протянул ей письмо.

— Спасибо, а что это ты вдруг решил ко мне придти? — забирая конверт из рук, спросила Гриффиндорка.

— Ну, ты живешь в таком районе, где если человек появится из ниоткуда, то весь мир запестрит газетами с заголовками о мистическом юноше. А почтой слишком опасно, так что я здесь. Но это лишь по просьбе моей матушки, так что не надо это принимать на своей счет. — Гермиона пробежалась по нему взглядом. Он был одет в черный строгий костюм и сверху черное пальто.

— Слушай, Драко, а могу я задать тебе несколько вопросов? Давай пройдем ко мне в гостиную?

Немного подумав, Малфой младший дал ответ.

— Ну, хорошо, только налей мне, пожалуйста, чаю.

Они расположились друг напротив друга и, попивая чай, продолжили беседу. Интересно, могли ли они предположить, что вот так будут сидеть в квартире и спокойно о чем-то разговаривать, после всего того, что с ними было?

— Итак, Драко, могу я узнать, где отдыхали твои родители первые годы твоей жизни?

— Нигде.

— Что, прости?

— Нигде. Они не покидали Малфой Мэнор первые три года моей жизни. Еще газеты были с заголовками, что Малфои стали затворниками, скрывают сына, Нарцисса родила от другого. И все в этом духе. Я видел парочку сохраненных газет у нас в кладовых. Только не пойму, зачем они их оставили.

— А какая была причина всему этому? Тебе объясняли?

— Да нет, и зачем? Может, они наслаждались родительским счастьем, ну, ты знаешь, как это бывает обычно. — Договорив, он сделал глоток чая и внимательно посмотрел на Грейнджер.

— А я-то откуда могу это знать? У меня нет детей! — Выпучила она глаза.

— Ну, зато скоро Рон узнает.

— Что?

— Сегодня я был в Министерстве и проходил мимо кабинета старшего Уизли. Моё внимание привлек шум из его кабинета. И я решил остановиться и проверить, все ли там в порядке. Но то, что я услышал, повергло меня в некое удивление.

— Да не знаю, я отец! Я вообще её не помню!

— Да ты хоть понимаешь, что ты натворил? Это же скандал! Вот если бы ты не был таким дураком, то Гермиона бы осталась…

— Вот только не надо о ней сейчас! Ты лучше скажи, что нам делать?

— Что-что?! Жениться! Ей всего семнадцать лет, а она беременна! Или ты в Азкабан захотел?

После этого я услышал, что кто-то идет по коридору, и пошёл дальше, — закончил Драко и внимательно посмотрел на Грейнджер.

Казалось, словно время остановилось и сердце не билось. Она вроде не любила Рона, но почему-то все равно ей было больно.

— Это все вопросы? — вытащил её из ступора Малфой младший.

— Угу, ты можешь трансгрессировать отсюда.

— Нет, спасибо, мне понравилось ваше метро.

Проводив Драко, она отправилась в свою комнату и просто легла рыдать на кровати. Желание что-либо делать пропало. Проснувшись глубокой ночью от чувства того, что на неё кто-то смотрит, взяв палочки в руку и произнеся заклинание Люмос, осветила комнату, но в ней никого не было. Она поднялась и пошла на кухню, чтобы попить воды и дальше лечь спать, но она увидела ответ Малфоя:

«Теперь вы убедились, что я не шучу? Вам не стоит так расстраиваться из-за Рона. Он вас не стоит».

Пройдя мимо, Гермиона все-таки пошла спать.

Как только встало солнце, Грейнджер отправилась в Архив Министерства и нашла там газеты, где говорилось о том, что родители и вправду не показывали маленького Драко. Так еще они усилили защиту своего родового поместья. Много странного было в этой истории. Немного посидев, поизучав документы, она отправилась на выход и увидела целую коллекцию перьев Тетерки. И тут её осенило, на что указывал Люциус. Она вспомнила, что во сне карта была шестеркой, и стала искать информацию в секции шесть.

Через три часа изучения одной только документации сил больше не осталось. Потерев глаза, «Ищейка» все-таки сдалась. Ничего интересного она там не нашла. Только пару странных газет. «Малфои впервые появились на публике после трагедии в их семье», ” Нарцисса не дает комментарии по поводу трагедии». Так звучали заголовки.

«Интересно, что за трагедия? Так газета от 30 августа 78 года, надо посмотреть газеты за этот период». Схватив стопку всех газет за 78 год, до августа, направилась к выходу.