Андроид отвернулся, удрученно вглядываясь в темноту. Его диод все еще горел желтым, широкая куртка не могла скрыть прерывающегося дыхания. Пусть даже это и была имитация, но имитация идеальная. Впрочем, в нем всегда все было идеально.
— Идем, — едва ли не шепотом произнес Коннор. — Мы должны поторопиться.
Сорвавшись с места, андроид ринулся куда-то в темноту. Чувства внутри бушевали, ладонь рефлекторно вспомнила о прикосновении к груди Коннора в подвале, как только в мыслях возникла идея протянуть к нему руку. Но это чувство так и осталось невысказанным. Оно осталось там, в темном мертвом квартале.
Оставшееся время мы шли молча. Время от времени приходилось скрываться от проезжающих мимо редких машин. Коннор старательно избегал моего взгляда, иногда он обращался к странным знакам на стене. В один прекрасный момент его отрешенность была все же нарушена. Путь, который ему указал девиант в участке, требовал взобраться на оборвавшуюся лестницу. Коннор изъявил желание сделать это первым. Однако когда настала моя очередь — все же в нерешительности протянул мне руку.
Я неуверенно смотрела на мужскую ладонь. Успокоившийся глупый сердечный орган вновь забился в истерике, и в голове всплыли вспоминания о холодном белом пластике, скрывающимся за искусственной кожей. Я знала, какова на ощупь бионическая кожа андроида, но совершенно не представляла каков он настоящий.
Ухватившись за руку, я заставила все мышцы подтянуться. Коннор резво затащил меня наверх и, как только я оказалась на лестничной площадке, тут же отпустил руку. Мелкие электрические разряды блуждали по кисти, трепет внутри от этого прикосновения едва не вызвал во мне приступ восторженного удушения, но я не подала и виду. Возможно, все же перед смертью мне хотелось нечто большего, чем просто убедиться в целостности андроида. Прикосновение руки было невероятным, щемящим душу. Там, во мраке я не буду иметь воспоминаний, сознания или мыслей. Но разуму хотелось запомнить это чувство ощущения его крепких пальцев на моей руке.
Крупная часть города осталась позади. Идя в молчании, мы могли лишь метаться в догадках, как и что из себя представляет «Иерихон». Девианты стекались туда, как муравьи, таща за собой своих собратьев, надеясь на спасение. Должна признать, что увидеть реку и доки для меня было странным. «Иерихон» ощущался чем-то религиозным, таинственным, в сознании слово облачалось в крупное, старое, но крепкое здание, больше похожее на церковь. Однако представшая картина заставила меня на несколько минут забыть о нежелании смотреть Коннору в его темные прекрасные глаза.
Это была баржа. Старая и ржавая. Где-то из глубины доносились тихие скрипы прогнившего железа, на обветшалом носу красовались стертые буквы «ИЕРИХОН». Откуда у девиантов была такая любовь к заброшкам не известно. Возможно, им просто некуда было идти. Однако все же старая, едва держащаяся на плову баржа была не самым безопасным выбором. Прямо перед нами предстал широкий и высокий вход. Из глубины темноты мерцали огни, словно бы кто-то разжег костер. Мне не нравилось это место. Совершенно не нравилось! Идея посетить девиантный улей и раньше казалась безумной, но сейчас страх играл на нежелании быть потопленной в железном гробу. Это было бы очень иронично: иметь высокие способности к регенерации и не нуждаться в креме от старения больше двухсот лет, но помереть в уходящей на дно посудине, которая была старше, чем Хэнк.
Андроид уловил мой непонимающий и встревоженный взгляд.
— Мы пришли, — коротко осведомил меня уже не такой теплый, но все еще мягкий голос.
Не успела я выразить собственные сомнения в отношении безопасности идеи, как Коннор не спеша двинулся в сторону входа. Все внутри кричало и орало, требовало схватить андроида за руку и оттащить куда глаза глядят подальше от этого навевающего ужас места. Но поворачивать назад было поздно. И я, завороженно наблюдая за отточенными уверенными движениями удаляющегося андроида — настоящей цели всей моей никчемной жизни, переступила порог «Иерихона».
Назад пути нет.
========== Эпизод IX. Девиант. (штурм “Иерихона”) ==========
Комментарий к Эпизод IX. Девиант. (штурм “Иерихона”)
Пс: учитывая, как резко упали комментарии - я что-то делаю не так… но история живёт во мне уже полгода, и все внутри требует ее рассказать. Осталось немного. Надеюсь, кто-нибудь со мной ее разделит.
ВНИМАНИЕ! эпизод получился длинным и довольно кровожадным. история подходит к своему завершению, и, к сожалению, он не всегда бывает счастливым. здесь и сейчас вы не найдете смешнявочек. нет.
эпизод писался под удивительную песню Kaleo - Way Down We Go. мое первое знакомство с ней состоялось, когда я просматривала различные фанатские клипы на детройт. найдите - вы не пожалеете.
жизнь имеет свои повороты и крутые склоны… Гойл доживает свои последние дни в предвкушении конца, Коннор пытается смириться со своим новым положением. Хэнк… Хэнк как всегда лишь молча наблюдает за тем, как тонет мир в кровавых красно-голубых реках.
спасибо вам за указания на ошибки! и еще большее спасибо за отлики относительно глав. даже ваши “жду продолжения” как бальзам на больную душу)
все, ради свободы
Вонь. Едкая, сырая вонь. Это первое, что воспринял и осмыслил мозг. В воздухе стояла смесь ржавеющего и гниющего металла, сырости и страха. Из всего этого коктейля самым неприятным был последний элемент. Каждый угол, каждый метр здесь был пропитан страхом и отчаянием, даже самые обычные для старой необслуживаемой баржи вещи: железные балки, лужи, кучи металлического хлама и инструментов — все источало чувства боли и обреченности, угнетающие душу. Я слышала и ощущала на себе все те ужасы, которые испытывали здешние жители, если их вообще можно было так назвать.
Мы шли медленно, продвигались шаг за шагом от одного бака с огнем к другому. Девиантов еще не встречалось, и это было вполне логично — какой смысл сидеть на входе со сквозным ветром, если можно углубиться в комнаты, где наверняка от горящих баков было гораздо больше пользы? Блики пламени и тени перескакивали от стены к стене, изредка отплясывали на спине идущего впереди Коннора. Даже мешковатая куртка не могла скрыть уверенность и стойкость широко разведенных плеч. В отличии от меня, находящейся в ужасе от окружающей атмосферы страданий, андроид чувствовал себя вполне комфортно. По крайней мере, изменений в нем я не заметила.
Спустя несколько минут блужданий по мерцающим коридорам, мы впервые встретили местных жителей. Небольшая сквозная комната была плохо освещена всего одним костром, но и этого хватало, чтобы разглядеть стоящих у стены обездвиженных девиантов. Многие из них все еще сохраняли свои униформы, кто-то — успел переодеться в поношенную одежду. Чернокожий андроид, стоявший к нам ближе всех, облачился в потрепанную и местами потертую синюю спортивную куртку, черные широкие джинсы свисали вниз. Подолы штанин едва ли не волочились по полу, практически полностью скрывая белые изношенные кроссовки. Диод у андроида отсутствовал. Вряд ли андроиды могли так просто войти в магазин и купить себе одежду, и потому наверняка многим приходилось бродить по мусоркам или даже воровать, лишь бы обезличить себя в толпе.
— Что с ними?
Коннор, ненадолго снизив темп, вопросительно глянул в мою сторону. Языки пламени отразились в темных карих глазах, в свою очередь снизив темп сердечной мышцы. Ему определенно следовало быть более аккуратным в своих движениях, любое такое может привести меня в истерию. «Главной истеричкой был солдат», вдруг промелькнула мысль в голове. Сейчас от солдата остались лишь натренированные рефлексы и маленькая могилка с монументом.
Сглотнув образовавшийся комок в горле, я кивнула в сторону стоявших андроидов. Все они, словно предметы мебели, стояли у стены с закрытыми глазами. У некоторых не было диодов, но и без них можно было понять, что с девиантами что-то не так. Ничто не выдавало в них признаков жизни. Лишь один единственный андроид-девушка в форме офисного секретаря стояла рядом с баком. Ее руки обхватили тонкие плечи, взгляд пустых глаз слепо изучал догорающие поленья.
