Заехав домой и быстро обняв родителей, я даже не успеваю пустить к ним Никиту. Сынишка сам вырывается из моих рук и виснет на шее моей мамы.

- Никита! - та смеется и крепко обнимает его.

- Я сейчас. Я торт купить забыла, - ретируюсь.

Я действительно заезжаю за тортом. Покупаю свой любимый, шоколадный, и уже собираюсь уходить, когда мой взгляд падает на банановый торт.

Интересно, а как дела у Андрея?

А дальше я действую по наитию: торопливо расплачиваюсь и выхожу из магазина.

Этот вечер я провожу со своей семьей. Все время своей практики я ужасно волновалась за родителей, особенно за маму. Но сейчас я ужасно рада видеть, как женщина то и дело подскакивает, пытаясь сделать что-нибудь у плиты и тут же садится обратно, увлекаемая папой или мной.

Кит засыпает в кресле с рогаликом в руках, посасывая его кончик. Мы несколько минут умиленно наблюдаем за ним, а потом я осторожно поднимаю ребенка на руки, отношу в его спальню, кладу на кровать и накрываю одеялом.

Сажусь на край кровати, рассматривая его одухотворенное сонное личико, а потом неслышно встаю и прокрадываюсь к маме на кухню.

- Не проснулся? Как он себя вел на практике? Подружился с ребятами? Тебе понравилось?

Я сажусь с ней рядом, прижимаюсь к маме, обнимаю ее за плечи:

- Очень понравилось. Там такие инструменты! Меня даже допускали к операциям! А Никите очень понравилось в том садике. Детям рассказывали, как почетна профессия их родителей. Кит даже уходить не хотел! А это редкость - он же у нас не очень любит садики!

Мы с мамой болтаем до глубокой ночи, а папа иногда задает интересующие его вопросы. Папа у меня тот еще молчун!

Следующий день - воскресенье. Родители забирают Никиту в развлекательный центр, а я выхватываю из холодильника коробку с тортом и еду по знакомому адресу.

Перед обитой клеенкой дверью я немного медлю - первый раз приехала сюда без приглашения Яны. Глубокий выдох - и нерешительно касаюсь кнопки звонка.

Звук получается на удивление громкий, я даже вздрагиваю. С той стороны слышатся торопливые шаги. Я растягиваю губы в улыбке, готовясь встретить Яну, но на пороге стоит не она.

Темноволосая худенькая девушка с изможденным лицом и скрытой в глазах печалью. Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, где могла ее видеть.

- Привет, - настороженно произносит незнакомка. - Андрей!

От этого “Андрей!” мое глупое сердце совершает кульбит. А в коридор уже выходит Кисляк и щурится, всматриваясь в меня.

Мне показалось, или он правда ВИДИТ?

- Привет, Андрей, это я, Алина. - быстро произношу я. Губы Кисляка расползаются в улыбке:

- Алин, привет. Это Полина. Полин, это Алина.

Полина! Ну точно, это же та самая беременная девушка, за которую когда-то вступился Андрей. И Яна еще так на нее злилась… Не думаю, что она рада, что Полина у них в гостях.

Пока я размышляю, Андрей подходит ко мне вплотную и хмурится. Протягивает руку и проводит рукой по синей полоске на пиджаке: - Синий? - полувопрос-полуутверждение.

- Андрей… - я не договариваю. Просто не могу. Этот вопрос застревает в горле.

Кисляк в своей обычной манере разводит руками:

- Доктора сказали, что где-то через месяц зрение вернется.

Я не могу удержаться. Громко взвизгиваю и обнимаю Андрея. Парень на секунду теряется, а потом обнимает меня в ответ.

Полина с улыбкой отводит глаза в сторону. Я выдала себя?

- Я же говорил, что еще тебя увижу! - Кисляк смеется и слегка отстраняется. - Чего ты в дверях стоишь?

- Я тут торт принесла, твой любимый банановый. Хотела чаек попить с тобой и Яной.

Полина предупреждающе кашляет и несильно наступает мне на ногу. Весь ее вид сообщает, что сейчас мне лучше помолчать.

Андрей мгновенно мрачнеет. Отступает от меня и направляется вглубь коридора.

- Яны больше не будет здесь, - тихо произносит парень, и от боли в его голосе у меня саднит в сердце. - Проходи в кухню, не стесняйся.

Неужели он все-таки узнал про измену жены? Бедный Кисляк!

Вопросительно смотрю на Полину, та пожимает плечами. Я скидываю с ног сапоги и прохожу в квартиру.

Первый сюрприз ждет меня за углом - коляска. Вторую неожиданность я замечаю чуть позже: дверь спальни слегка приоткрыта, и я отчетливо вижу крохотного ребенка на кровати.

- Его зовут Андрей, - губы Полины трогает улыбка, и она словно светится изнутри. Знакомая картина: я тоже всегда улыбаюсь, когда речь заходит о сыне.

Под моим вопросительным взглядом девушка смущается и робко поясняет:

- Ну да, я тогда прониклась подвигом Андрея и ужасно захотела, чтобы мой сын был хоть немного похож на него. Ну и вот… - девушка застенчиво передергивает плечами.

Я же улыбаюсь:

- Значит, будет.

- Девчонки, вы где там застряли? Я же голодный! - недовольный голос Кисляка разносится по всей квартире.

- Я сейчас чайник поставлю, - Полина убегает.

Тортом занимается тоже Полина, видимо, на правах временной хозяйки. Я сразу же замечаю тарелку блинов, которая гордо стоит посередине стола.

- Ого! Я и не знала, что ты умеешь готовить! - подтруниваю я.

- Это Полина приготовила. Попробуй - знаешь, какие они шикарные? Я такие никогда и не пробовал!

Щеки девушки разгораются робким румянцем:

- Андрей, перестань.

- Нет, это ты перестань! Хватит себя стесняться, Полин! Алин, да скажи же ты! - в голосе Кисляка - напор.

Я сворачиваю один блинчик, откусываю от него кусок и киваю:

- Правда, очень вкусно!

- Ну, вот! - довольный Кисляк утихомиривается, Полина накладывает торт на тарелки, а я изо всех сил пытаюсь сдержать слезы.

Стоило исчезнуть Яне - и Андрей сразу же нашел себе другую девушку. Хотя чего я ожидала от Кисляка?

Девушка косится на меня, а потом внезапно вскакивает.

- Андрей, прости, мне нужно уйти! Нам с Андрюшей на сегодня назначено! Оставьте мне кусочек торта, пожалуйста!

Я никогда никому в жизни настолько не была благодарна, как этой проницательной девушке!

Дверь хлопает, Кисляк урчит над кусочком торта.

- Очень вкусный, Алин, спасибо большое! И как ты только умудрилась запомнить?

- Как ты только можешь есть столько шоколада? - в шутку возмущается Андрей, наблюдая за тем, как я уплетаю торт “тройной шоколад”. - У меня после одного кусочка во рту море сахара!

- А как ты можешь есть эту банановую гадость? - не остаюсь в долгу я.

- Эй! - Кисляк в шутку толкает меня. - А ну, не трогай! Банановый торт - это святое!Я ахаю, глядя на испачканный рукав кофточки: - Ты меня запачкал своим кремом! - быстро поднимаю руку и провожу шоколадным пальцем по носу Андрея.

А спустя секунду между нами разгорается настоящая кремовая баталия.

- Хорошая память, - ровно произношу я.

- Я бы даже сказал, чересчур хорошая! - смеется парень.

Его лицо во время поглощения торта полностью преображается, совсем как 3 года назад. Я некоторое время наблюдаю за ним, а потом все-таки решаюсь: - Прости меня.

- Это за что же? - Кисляк все еще улыбается.

Я очень не хочу делать ему больно. Но я слишком долго держала все в себе:

- Я ведь давно видела Яну с этим парнем. Я не хотела делать тебе больно, поэтому не могла сказать. Прости, - вновь повторяю я.

Андрей хмурится и с силой закусывает губу:

- Алин, перестань. Имя “Яна” больше не произносится в этом доме. И ты ни в чем не виновата.

Он мрачнеет на глазах, и я просто ненавижу себя за то, что затеяла этот разговор.

- Отведешь меня завтра на процедуры? Мои врачи тебя любят.

- Конечно! - радуюсь я.

- Андрей! - я быстро сбегаю с крыльца к такой уже родной машине. Парень открывает передо мной дверь и шутливо раскланивается: - Ну что, как контрольная?