Когда Оливия упомянула о бестактности, Макферсон едва заметно улыбнулся - только круглый идиот рядом с такой женщиной мог думать о такте.
Оливия заметила его ироничную улыбку.
- Чему ты смеешься?
Макферсон слегка дернул плечом.
- Я смотрю, ты похорошела, Оливия. Сколько мы не виделись: месяцев четыре? пять? полгода? Может, поужинаем в каком-нибудь приятном, тихом ресторанчике, как в старые добрые времена?
- Об этом не может быть и речи, Клайд. С тех пор, как произошла эта нелепая трагедия, я... Сам понимаешь - мы не можем больше встречаться. И я тебе тысячу раз говорила об этом - не начинай, пожалуйста, снова.
- Даже, если я очень попрошу?
- Даже, если очень. Давай останемся просто друзьями. Хорошими, добрыми друзьями.
Макферсон не стал пререкаться.
- Итак, Рик против кандидатуры Милтона?
- Совершенно верно,- подтвердила Оливия.
- И он, естественно, требует другого доктора?
- Просит,- поправила его Оливия.
Макферсон ехидно улыбнулся.
- А тебе не кажется, дорогая, что ему доктора совсем ни к чему. Ты не пыталась показать его психиатру?
- О психиатрах он и слышать не хочет.
- Но зачем ему доктор? Приглядывать за ним может и обыкновенная сиделка. А доктор... Доктор - это уже прихоть и... глупость, как мне кажется.
- Но ты же знаешь Рика,- как-то неуверенно произнесла Оливия.
- Конечно знаю, хотя после того несчастного случая он, как я понял, сильно изменился.
- Даже очень,- сникла Оливия.
- Ну ладно,- поднялся со стола Макферсон.- Попробую тебе помочь и в этот раз. Только кого порекомендовать - ума не приложу. За год с небольшим Рик сменил уже, если я не ошибаюсь, трех или четырех докторов. У меня и на примете-то больше никого нет...
Макферсон задумался, Оливия тоже замолчала. Через несколько минут в кабинет вошла мисс Морис с подносом с кофе в руках. Макферсон поблагодарил, взял у нее поднос, поставил на край стола, передал одну из чашек Оливии и сказал:
- Мисс Морис, в ближайшие десять минут никого ко мне, пожалуйста, не впускайте.
- Хорошо, доктор Макферсон, только пришел доктор Котмен, как вы ему назначили.
Макферсон недовольно скривился.
- Попроси его, пожалуйста, зайти после обеда.
- Хорошо,- сказала мисс Морис и направилась к выходу.
- Доктор Котмен? Кто это?- спросила Оливия Макферсона, когда его секретарша вышла.
- Доктор Котмен?- переспросил Макферсон.- Наш терапевт. Ты его совсем не знаешь, он у нас недавно: третий месяц, но в своем деле собаку съел - огромный практик.
Оливия призадумалась, потом сказала:
- А можно мне на него взглянуть?
- Он совершенно не в твоем вкусе, Оливия,- с усмешкой сказал Макферсон.
- И все же я хотела бы посмотреть на него.
- Как тебе будет угодно. Мисс Морис,- запросил он секретаря по селектору,- доктор Котмен еще здесь? Ушел? Ну ладно.
Макферсон отключил селектор и снова обратился к Оливии:
- Он, к сожалению, вернулся в отделение.
- А мне туда доступ уже закрыт?
- Ну что ты, Оливия. Ты же знаешь, для тебя в этой клинике все двери нараспашку.
- Тогда пройдем в отделение.
Макферсон улыбнулся:
- Ты как всегда напориста. Хорошо, я проведу тебя.
Они вышли, поднялись на второй этаж. Макферсон спросил у первой попавшейся им на глаза сестры, где находится доктор Котмен.
- Был в восьмой палате, доктор Макферсон,- ответила, не моргнув, та.- Разыскать его?
- Если вам не трудно, миссис Харлоу, мы подождем в его кабинете.
Они прошли по коридору и вошли в небольшой и скромный кабинет заведующего терапевтическим отделением. Оливии комната приглянулась: светлая, чистая, аккуратная.
- Все комнаты, Клайд, у тебя, как близнецы.
- Это больница, милая, здесь пестрота отвлекает.
- А может, наоборот, будет только стимулировать и давать возможность отдохнуть?
- Не знаю, не знаю, Оливия. По правде говоря, я никогда не задумывался над этим.
Дверь отворилась, и в кабинет вошел высокий стройный мужчина лет тридцати восьми-сорока в белом халате и белой цилиндрической шапочке.
- Доктор Макферсон? Я заходил к вам.
- Доктор Котмен,- представил Макферсон вошедшего Оливии.- Миссис Оливия Рэнделл.
Доктор Котмен слегка кивнул головой. Оливия, не поднимаясь с места, пристально посмотрела на него. Мужчина смутился, отвел глаза, но она успела заметить таящееся в них тепло. Во взгляде было что-то такое, что сразу же заставило Оливию заволноваться. Она увидела в его глазах твердость и мужественность, нежность и доброту. А может, просто почувствовала.