– Мы с тобой, Влас, будем изображать купца с охранником. Значит, к нам выйдут князь и Табачник. Главарь разбойников должен увидеть, как купец передаст деньги князю Лаперину. – Савельев повернулся к лучникам и продолжил: – И вот как только мы сойдемся, ты, Истома, и ты, Надежа, бьете холопов, которые окажутся на башенке и внизу, скорее всего, у ворот. Мы с Власом захватываем Табачника. Князь сообщит нам, где семья. Идем туда. – На этом воевода особой дружины сделал паузу.

– Все это сделать не сложно, – сказал Влас. – И лучники прибьют холопов, и мы с тобой, воевода Дмитрий Владимирович, схватим Табачника, и князь проведает, где его семья. Но ведь рядом с ней останется четвертый разбойник. Как его?..

– Магоня, – подсказал Уваров.

– Вот-вот, Магоня. Он услышит шум и прибьет княжескую семью. Все наше дело полетит в тартарары.

Савельев улыбнулся и заявил:

– Влас, а ведь ты совсем забыл про одного из нас.

– Ага! – понял Бессонов. – Осип?

– Да, наш незаменимый богатырь. – Воевода повернулся к Горбуну, внешне совершенно равнодушному, и спросил: – Ты понял, что надо сделать?

– А чего тут понимать-то? Это не с Клавкой разбираться, где война похлеще Ливонской. До начала ваших действий мне надо будет скрытно пролезть на подворье, в дом, отыскать там место заточения семьи князя Лаперина да прибить Магоню, стерегущего их. – Он поднял шестопер. – Это я сделаю одним ударом.

– Наперво надо найти семью, причем тогда, когда Табачник еще будет в доме.

– А глаза и уши на что? Не беспокойся, князь, я пойду не с подклети, а с верхнего этажа, туда залезу по бревнам. Как-нибудь да проберусь в верхние сени, послушаю, что в горнице, опочивальне, двух комнатах. Коли там спокойно, то это будет значить, что семья князя где-то в подклети. Буду ждать, когда вы перебьете охрану и схватите главаря разбойников. Затаюсь в нижних сенях. Коли потом поднимется шум, то и без указаний князя Лаперина определю, где пленники. Магоня не успеет ничего понять, как уже получит шестопером по макушке.

Савельев кивнул и сказал:

– Верно, но до того как войти в дом, тебе, Осип, следует скрытно осмотреть все постройки на подворье. Это небольшой гостевой дом, летняя кухня, баня, конюшня, хозяйственные постройки в самом углу.

– В конюшне и хозяйственных постройках разбойники княжескую семью держать не будут, а гостевой дом и баню я посмотрю, – сказал Горбун.

– Но скрытно, Осип, – напомнил Савельев.

– Конечно, воевода. Работа не ахти какая. Там всего-то главарь разбойников и двое на внешней охране. Неужто я мимо них незаметно не проскочу? А заметят, так я этих иродов и без булавы прибью так быстро, что они и пискнуть не успеют.

– И тем самым предупредишь Табачника. Если он заметит тебя или не увидит своих охранников, то все поймет.

– Да шучу я, Дмитрий Владимирович. Никого не трону, все сделаю тихо, как оно и надо.

– Как будешь внутри дома, наверху, у окна покачаешь свечой. По этому знаку лучники уже будут на месте, и мы с Власом выйдем на прямой участок дороги, видимой с башенки.

– Уразумел.

– Вот и хорошо. – Савельев взглянул на лучников и осведомился: – Истома, Надежа, вы все поняли?

– Да, воевода, – ответил Дрозд. – Мы должны из леса зайти на подворье главаря шайки, выбрать места, откуда будут видны охранники, и приготовиться прибить их. Искать, я думаю, не придется. Оттуда Магоня стрелял, значит, там есть где пристроиться.

– Бить опять-таки по знаку. На этот раз по моему.

– Что за знак? – спросил Надежа.

– Я ворот рубахи расстегну.

– Хорошо, мы это увидим.

Воевода перевел взгляд в торец помещения, где у кучи крестов сидел князь Крылов.

– Вот так и будем работать, Юрий Петрович, – сказал Дмитрий.

Крылов поднялся и произнес:

– Мысли хорошие, вполне исполнимые. Тут многое будет зависеть от Горбуна. Надеюсь, ты справишься, Осип.

– Не сомневайся, князь.

– Ну что ж, тогда держи, Дмитрий Владимирович. – Крылов протянул Савельеву тугой мешок с деньгами.

– Вот это дело! Деньги наверняка отвлекут внимание Табачника.

– И повозку, Дмитрий Владимирович, настоятель отец Онуфрий выделил.

– Но она известна в округе.

– Вовсе нет, ее только вчера сюда доставили. Коней своих впряжешь.

– Уразумел.

– Один вопрос у меня к тебе, Дмитрий Владимирович.

– Слушаю, Юрий Петрович.

– Что остальные ратники делать будут? Здесь сидеть?

– Выходить всей дружине в лес, поближе к Тихомировке, нет никакой нужды. Все тропы и дороги все одно не перекрыть, а вот местные жители увидеть ратников могут. Посему вы сидите тут. Хватит и малого отряда. Мы справимся с этим делом.

Крылов вздохнул и сказал:

– Ну, гляди, воевода, тебе виднее.

Савельев отдал команду:

– Горбун, Дрозд, Уваров, во двор, на коней и в лес! – отдал команду князь Савельев. – Мы с Власом отправимся в путь, как стемнеет полностью, и доберемся до места, откуда сможем заметить твой сигнал, Осип.

– Угу! Да и мы в темноте начнем свое дело делать.

– Все, друзья мои, вперед!

Горбун, Уваров и Дрозд выехали из задней калитки монастыря, взяли влево, обогнули обитель, оказались в овраге, по нему и пошли дальше. Вскоре всадники оказались в лесу, спешились напротив деревни, привязали коней к деревьям и надели им на морды торбы с овсом.

Потихоньку стемнело. Сегодня небосклон был чист. Света от месяца и звезд вполне хватало для того, чтобы делать дело.

Ратники смотрели на деревню. У Горбуна при себе была копия чертежа, сделанного князем Лапериным.

Он поглядел на него и сказал:

– Слева от улицы сразу подворье Табачника. – Осип взглянул на лучников. – Вам туда, друзья, а мне в обход.

– Погоди, не торопись, – проговорил Дрозд. – Видишь, у забора лежит сторожевой пес. Он не подпустит нас к подворью.

– Так прибить его, и все дела, – сказал Горбун.

– Да жалко животину. Собака ведь ни в чем не виновата. Люди заставили ее охранять деревню.

– И что делать будем? Из-за этого пса позволим лиходею прирезать всю семью князя Лаперина?

– Отвлечь бы собаку.

– Эту не отвлечешь. Она свое дело знает, чужаков в деревню не пустит.

– Не подумали мы. Надо было взять из монастыря пару кошаков и бросить их ей под нос. Вот они уж точно отвлекли бы ее, – сказал Уваров.

– Ага, тогда такой шум поднялся бы, что переполошилась бы вся деревня, – проговорил Горбун. – Хочешь ты этого или нет, Истома, а пса бить придется.

– А если где-то тут есть второй, а то и третий?

– Кто такую ораву кормить будет? В деревне обычно сторожевой пес всего один.

Дрозд вздохнул и произнес:

– Да, другого ничего не остается. Жалко псину, но людей еще больше. Они ведь могут погибнуть ни за что.

– Вы тут разбирайтесь, а я пошел по своим делам. Как попаду в дом, найду способ выглянуть и вам знак подать, – произнес Осип.

– А надо? – спросил Дрозд. – Не будет шума, значит, и ты, и мы справились со своими делами до прибытия сюда князя Савельева, а коли поднимется грохот, то, стало быть, оплошали. Тут уж придется идти напролом.

– Ладно, что будет, то и будет. Я пошел!

– С Богом, Осип.

– Ага, вам того же, – сказал Горбун и мигом исчез за деревьями.

Дрозд вышел из леса всего на сажень. Этого хватило, чтобы его заметил сторожевой пес. Он поднялся, опустил голову, прижал хвост, злобно глянул на Надежу и двинулся к нему. Хорошо, что разбойник, сидевший на башенке, теперь не мог его видеть.

Дрозд поднял лук, вставил стрелу, натянул тетиву и проговорил:

– Извиняй, животина, я этого не хотел.

Стрела пробила тело собаки. Пес завалился набок, засучил лапами.

Дружинники тут же бросились к изгороди подворья Табачника. Дыр в ней хватало. Хозяин совсем не следил за порядком.

Ратники действовали осторожно, скрытно перемещались по двору, проверяли все постройки. Они убедились, что здесь никого нет, вышли к изгороди подворья князя Лаперина.