В нижней лаборатории уже никого не было. Все разошлись. Сегодняшний план выполнен. Но все экраны ярко светились: на столах, на стенах и просто в воздухе. Они показывали в основном текстовую, информацию. В самом центре, Алива заметила сидящего за столом, единственного человека. Она подошла к стулу, с невысокой, широкой спинкой, на котором сидел Сэм, боком уткнувшись головой в стол. Сначала, девушка долго смотрела в его экран, пытаясь, что-то понять. Он заметил её, и, не подавая виду, слегка постукивал кистью, сжатой руки, себе по затылку. Заметив, что Сэм измотан, она начала делать ему массаж. Слегка втыкая пальцы в плечи, и щепая кожу, она, молча, продолжала осматривать его спину, время от времени бросая взгляд на лицо. Затем Алива совершала медленные, круговые поглаживания, нижними частями ладоней. Она сама получала удовольствие, делая ему приятно. Сэм не спеша повернулся назад:

– И сколько ты здесь стоишь?

– Недавно, – она продолжает гладить. – Я приготовила стейк. Тебе принести?

– С чего ты решила это сделать?

– Просто, соскучилась по готовке. Я, наверное, лет пять не готовила мясо. И года два не ела его.

– Не надо. – Сэм встал со стула и обнял её одной рукой за талию. – Я не хочу тебя расстраивать. Но, мне некогда. – Он взялся ладонями за её узкие плечи.

– Ты веган? Ниразу не видела, чтоб ты ел мясо.

Он глубоко вздохнул, глядя ей в глаза:

– Какой ещё веган? Нет. – Сэм опустился от Аливы и пошёл вдоль компьютеров, снимая свой браслет с руки. – Видишь эту штуку. – Он показал заднюю часть гаджета, ту, что прислоняется к руке. – Мне не нужна еда. Это и есть моя пища. Да, звучит очень странно. Я привык к этой штуковине, и теперь мой организм адаптировался к искусственному, капиллярному введению питательных веществ. Даже когда я ем фрукты или овощи, организм их уже с трудом их переваривает. Поэтому не удивляйся, что я ем вместе с тобой диетическую еду и то, за редким исключением. Кушать мясо сейчас для меня, наверное, очень рискованно.  – Почему эту технологию не используют другие, например, твой брат, Макс, Джаред, тот же Купилаба? Ты что ли скрываешь это от всех?

– Нет, конечно. Они давно в курсе. Просто эта хрень далеко не подарок. Поверь, питаться через браслет, не лучше, чем традиционным способом. Скорее, это нестандартно. Проблема в том, что она создаёт скопления подающегося нано материала. Те, в свою очередь расширяются. Это что-то вроде облучения. В итоге, за пару месяцев, возникают злокачественные раковые опухоли. Понятно, что я давно бы конягу двинул. Поэтому, мне приходится проходить специальное облучение, в моём инкубаторе, пару раз в неделю. Ну, всё же эффективней, чем каждые три часа закидывать в себя мясо и растительность, как глупое животное. Везде есть свои побочки. Хрень рискованная. Ещё сильно нуждается в доработке. Я даже не знаю, с чем это сравнить. В общем, мой организм сломается, если его вовремя не обслужить.

Алива дослушала с грустным выражением лица и ушла в гостиную. Сэм ещё поработал пару минут, на другом мониторе, огромного изображения и пришёл к ней. Воткнув вилку, Алива разрезала ножом маленький кусочек мяса, в чистом, белом блюде. Увидев Сэма, она, молча, продолжала сидеть за столом. Он подошёл к ней и, пододвинув соседний, стул сел рядом. Обняв девушку одной рукой, Сэм внимательно смотрел, как она ест.

– Мне неприятно, – сказала она, снимая с себя его руку. – Зачем ты смотришь? Неужели интересно? Ты так воспринимаешь меня животным.

– И что? Разве это плохо?

– Это унизительно… Хотя, знаешь. – Она с трудом пережёвывает горячий кусочек. – Я всего лишь человек. И мне не то чтобы хочется быть естественной. Мне просто хочется быть похожей на тебя… Но, как оказывается, ты уже не человек. Даже наполовину. Я сижу в твоей чёртовой лаборатории, чтобы найти максимальную связь между нами. Я готова сделать всё возможное, чтобы найти больше общих интересов. Похоже, что секс, будет единственным, что нас по-настоящему, искренне объединяет. – В некоторые моменты, её голова слегка тряслась. Временами, у неё прослеживается нервный тик.

– Ошибаешься. Я действительно ценю тебя как личность. Порой, больше, чем себя самого. Пусть ты не всегда являешься главным в моей жизни. Твои интересы стали частью моих интересов. Ты занимаешь во мне больше места, чем какая-либо другая женщина, в сердцах других мужчин. Может, это выглядит как абсурд. Но с моей не человечностью, я способен видеть то, чего не видят самые человечные. И я и ты, далеко за гранью не только животных инстинктов. Мы открыли горизонты несуществующей любви. Благодаря правильным расчётам, и сложному восприятия мира, мы получаем всё новые и новые чувства. При этом старые чувства лишь усиливаются. – Милана доела и продолжала смотреть ему в лицо. По её щеке скатилась слеза. Сэм осторожно вытер её. – Мы стремимся к совершенству, не совпадающему с нашими идеалами. Будь тем, кто ты есть, и ты всегда будешь нужна мне. Если осознать это сейчас, жить будет намного легче. Нам не нужна вечная молодость и вечная жизнь. Мы станем сухими. Мы разучимся страдать и наслаждаться.

«Да»

Ричард Брансон

Из воспоминаний Сэма Велторса

Меня зовут Сэм Велторс. Наверное, вы уже слышали обо мне. Как-никак я здесь в одной из главных ролей. Что ж, и вы всё ещё не знаете, с чего всё начиналось. Что было до прихода Джузип со мной и с другими энтузиастами. Эта история не стоит подробностей. Ну раз уж я начал… Ещё в школе, в старших классах я мечтал стать инженером. Хотя нет. Инженером я мечтал стать с детства, а в старших классах предпринял первые попытки осуществить свои мечты. И мечты мои были довольно простые. Я хотел сделать летающие машины, как в фильмах. Ну, или летающие тарелки. Чтобы у них не было крыльев. Не было крутящихся винтов и ничего, что связано с авиацией. Я перечитал все исследования и эксперименты в этой области. Но не нашёл ничего путного. Даже забавные экземпляры летающих игрушечных дисков, как-то по-хитрому загребали под себя воздух и разряжали его над собой. Меня не интересовали перепады давления и воздушные потоки. Я хотел поднимать объект с помощью магнитного поля. Но, на тот момент это было только в фильмах. Надо мной бы смеялись все знакомые, если бы я рассказал им над чем работаю. Нет, я не был изгоем своего общества. Но я не был тем, кем являюсь на самом деле. Перед всеми людьми, я надевал маску. Прикидывался обычным пареньком, с обычными мечтами. Так было проще. Я не нуждался в помощи. Ведь я знал, что мне никто в мире её не окажет, даже если сильно захочет. И тогда я начал конструировать свой первый двигатель. Я делал всё исключительно на чертежах. Даже в то время, я был не настолько тупой. И не видел необходимости в набирающих популярность бессмысленных экспериментах, когда расчёты явно указывают на отрицательный результат. Этот мир я начал познавать издалека. В начальных классах, я фанател от астрономии. В средних классах, я увлёкся физикой. В старших классах, я углубился в физику и химию. И только по окончанию школы, плавно переходил в математику. И только после школы, я плотно занялся программированием. В 19 лет моя жизнь перевернулась с ног на голову. К этому времени, у меня были уже сотни разработок и тысячи идей. Я начал осознавать функцию универсального кодирования. Только после того, как я собрал тэтраэдральную схему условных магнитных потоков, я понял, что на практике применил равенство p и np алгоритмов. Но это не было каким-то потрясением. Я мог оптимизировать решение всё больше и больше. Словно, огромный камень дробил на мелкие песчинки, магнитные потоки всё больше получали условий. Наконец, я смог направить их в любом направлении, с любой силой. Но радости на этом закончились. После столь грандиозного открытия, я начал искать инвесторов для сборки этого двигателя и выпуска его в массовое производство, параллельно конструируя свой первый летающий корабль. И, кстати, я ещё учился в колледже. Вернее, числился там. Из-за упрямых, стереотипных родителей. Реально же, я совсем туда не ходил и не сдал не одной сессии. Они ругали меня за это, но я не обижался на них. Я хорошо осознавал, что между нашими поколениями слишком огромный разрыв в модели общественного поведения. В эпоху глобализации стёрлись все границы в достижении любых целей. Любую информацию, даже самую секретную, можно получить в интернете. Другое дело, что не любой её там найдёт. Они не понимали, как можно одному разработать какое-то приложение, лёжа у себя на кровати и заработать миллионы долларов. Они думали, что на это способны лишь настоящие гении, избранные. Или просто люди, которым повезло. От части, они правы. Чтобы самостоятельно добиться высот на IT площадках, в условиях огромных бизнес монополий, необходимо, либо быть оригинальным художником, артистом, либо не стандартно мыслящим гением, либо целеустремлённо ждать, когда тебе повезёт. Слава богу, меня не постигли последствия юношеского максимализма. Боюсь даже представить, что было, если бы я не попал в Дузип. Мне бы пришлось отчислится из колледжа и, наверное, поссориться с родителями. Пришлось бы искать работу. А это дополнительные трудности и огромная трата времени. Мой брат Глэйсон, тоже не горел желанием учиться. Ну, он хотя бы посещал университет. А вообще, братишка не жаждал быть высокого полёта птицей. Ему лишь бы хватало на жизнь. Он готов был взяться за любую работу, если хорошо заплатят. И, в отличие от меня не мало поднял, на разного рода подработках, по тем меркам. Он был дальнобойщиком, ремонтировал старую технику. У него в кармане всегда была пара сотен долларов, и он успешно клеил разных девчонок. Мне было не до этого. Прежде, чем я получил уведомление судьбы, я успел запатентовать свой магнитный двигатель. Разместил свой проект на «кик стартере» и ждал инвесторов. Одновременно, шерстил весь интернет, в поисках подобных проектов. Ни чтобы выявить конкурентов, а, чтобы понять, действительно ли я единственный в мире, кто применил технологию универсального кодирования. Я так ничего и не нашёл, хотя подобные проекты существовали. Просто они преследовали другие цели, и по-другому сформулированы. Цзума, Кенни, Макс, Джаред. Сразу несколько гениев, независимо друг от друга, в разных точках мира, работали над одним и тем же. Все они были в деле. Кто-то ждал момента, а кто-то продолжал двигаться в одиночку. Однажды, появился странный сайт. Его особо не пиарили, но в кругу айтишников, он вызывал бурю эмоций. Там предлагались бешенные гонорары всем, кто просто пройдёт тестирование. Один миллион долларов. И все искали подвох. Может, он был в том, что на некоторые вопросы не было вариантов ответа. Однако, когда я решил глянуть тест, я был поражён. Первые вопросы были простые. От того, как я понимаю этот мир, до личных социальных и политических взглядов. Но каждые последующие всё больше уходили в фундаментальную математику, вплоть до универсального кодирования! Это не походило не на один опрос, что мне приходилось проходить. В одном из последних вопросов, нужно было набрать необходимое количество баллов, иначе доступ к нему закрыт. И этот вопрос звучал, что-то вроде: «Как вы относитесь к инопланетным цивилизациям, и готовы ли вы с ними сотрудничать?» Я так и не знаю, сколько баллов я набрал, но, судя по всему немало. Интересный факт. Даже после вступления в Джузип, я так и не получил предложений от инвесторов. Более того. Даже после создания Констант и организации собственных производств, люди до сих пор не верили, в то, что это происходит на самом деле. Не один смельчак не вложил в нас не цента, до тех пор, пока мы сами не захватили весь рынок. Да так быстро, что и моргнуть никто не успел. Ведущие автопроизводители даже не знали, что где-то в Гонконге, уже делают летающие тарелки на вечном двигателе. А Интел продолжали клепать свои бесполезные процессоры, когда в продажу вышел Джузип гаджет. Они обанкротились в мгновение ока, похоже, до конца не осознавая того. Благо, мы осознали тёмную сторону данной ситуации. Вернее, осознали это инвесторы. Они сами предложили нам ограничить продукцию и не поднимать цены. По сути, рынок уже принадлежал нам. Одним щелчком пальцев, мы могли разорить кого угодно. Наконец, я ощутил свободу. Ведь все мои идеи оказались придуманы не зря. И теперь, я смогу воплотить в жизнь всё, о чём мечтал. Электричество, электричество, электричество. Весь мир – это электричество. Люди, воздух, земля. Я видел его везде и всюду. Но долго не мог понять самых основ. До тех пор, пока ребята не объяснили мне это по-своему. Например, я никак не мог представить, почему ток, текущий при определённом напряжении, мог удерживать или добавлять большие потоки в резисторах, с помощью лишь одного изменения. И, вроде Хи Гу Лим сказал мне, что на самом деле, потоки просто меняются направлением, как раз таки вносимым данным изменением. То есть вся энергия, связанная с вычислительным механизмом, всегда имеет одинаковое количество разнонаправленных потоков не только в источнике, но и во всём остальном, как неразрывном целом. Выходит, что при изменении потоков, фактически, полюса не меняются. Они меняются относительно содержания конкретных направлений. Казалось бы, банальная истина, но все книги это просто игнорируют. А весь этот шлак с работой транзисторов и перетекания зарядов управляющих электронов в пнп и нпн ячейках – полный бред. Забавно, что люди смогли построить столь сложные электрические схемы, так правильно и не поняв их работу. За какое-то мгновение, получив огромные деньги и мировую власть, я только больше отдалился от реальности. И погрузился в себя. Может, я не понимал той ответственности, что возложили на меня. В прочем, не я один вёл себя подобным образом. Макс, например, мистер всезнайка. С детства был гиперактивным вундеркиндом. Ещё в школе он вызубрил все тонкости платформы .net framework и строчил на низкоуровневом Ассемблере. Он первый из нас протестировал элементарную ПО с генерируемой оптимизацией, на стандартном процессоре. Однако, в математике, он был не моего уровня. И я не хвастаюсь! Каждый раз, как мы беседовали, с искренней радостью, мы делились всем, что знаем. Все мы впервые встретили себе подобных. И мы были первыми людьми, которые попытались друг друга понять. Уже при первой встрече, я знал о таких фундаментальных вещах, как отрицательный ноль. И то, что любое движение – это расхождение векторных рядов трёхмерной матрицы, как в прямом, так и в обратном направлении, в зависимости, от точки отсчёта. Другими словами, я уже знал форму многообразия и то, что она одновременно делится на фиксированное конечное и не фиксированное бесконечное состояние. Даже Цзума до этого не дошёл, хотя, почему-то именно его в Джузип изначально назначили самым ответственным. Он на английском-то, еле говорил. Может поэтому, он так туго соображал. Легко озвучивать свои идеи, а вот понять что-то, уже не так просто. Не редко приходилось ломать голову, на долгое время закрываясь от всех. И всего через пару недель знакомства, мне казалось, что я знаю их целую вечность. Мы слетали на другую планету, и получили от них предложение о сотрудничестве. Некоторое время, они следили за нами, прежде, чем дать в пользование свои технологии. По их прототипам, нам было легче изготавливать собственные продукты, ориентированные на нашу планету.