Дерек положил свою горячую немного шершавую и мокрую от выступившего пота руку омеге на живот, и тот резко притих, переставая рыдать. Казалось, будто одной лишь руки достаточно, чтобы почувствовать всю защиту и любовь, о которой никто и никогда из них не говорил вслух.
- Я люблю тебя, Мики, и всегда любил, с самого первого взгляда я понял, что ты тот, с кем мне суждено провести всю свою жизнь, - альфа никогда не позволял себе подобных сентиментальностей, никогда не говорил слова «люблю» вслух, не был столь нежен и искренен. – Всё слишком завертелось, я запутался абсолютно во всём, срывался на тебе, считая это забавным, но как я мог, прости меня, Мики, прости, - Дерек крепче сжал своего любимого, утыкаясь ему в шею, мимолётно целуя.
Омега, широко распахнув глаза, не может поверить собственному счастью. Его истинный альфа любит его и только его, всегда любил. Мики утыкается ему в плечо, тихо всхлипнув, вжимаясь в мужа сильнее, пытаясь как можно сильнее ощутить тепло, исходящее от альфы, как можно лучше запомнить этот момент, хотя бы и на несколько месяцев, но запомнить.
- Прости, прости, Дерек, что не смог ничего для тебя сделать, что оказался таким бесполезным… Я очень сильно люблю тебя, даже когда ты бил меня, я не переставал любить. Спасибо тебе за всё, я всегда буду это помнить, всегда, всегда…
В этот момент в палату зашла всё та же полненькая медсестра.
- Простите, что прерываю, но пациенту нужно поставить укол и дать успокоительное. Прошу вас, не волнуйтесь, вы сможете навещать его в любое время, вы ведь уже договорились с врачом о том, что омега будет проходить у нас лечение до родов? – после положительного ответа, она продолжила, - отлично! А вы не волнуйтесь, сейчас пройдёте у нас курс лечения, и будет всё замечательно! – проговорила девушка, обращаясь к Мики. Она понимала, что в сложившейся ситуации ни в коем случае нельзя наводить омегу на негативные мысли, пусть даже и ложная, но хоть какая-то улыбка его должна немного приободрить, всё лучше, чем говорить пугающую правду.
- Дерек, не уходи, пожалуйста, - тихо просипел омега, судорожно схватив альфу за руку.
- Я никуда не ухожу, теперь я буду рядом, Мики, всегда. – Он крепко сжал кисть мужа, пытаясь его хоть как-то подбодрить, оставалось надеяться лишь на лучшее и на Бога, в которого Дерек никогда не верил.
***
Прошло полтора месяца, омега по-прежнему находился в не очень хорошем состоянии. Курс лечения отчасти помогал, но явно не кардинально. Мики стал выглядеть немного свежее, но в целом ситуация оставалась прежней. Молодой альфа, обследующий Мики, ничего не мог поделать с ситуацией, организм молодого омеги всё так же не выдерживал сильных нагрузок, разве что слишком частая тошнота прекратилась, но на смену ей пришли жуткие головные боли, из-за которых омега от силы спал по 3-4 часа в день, даже с успокоительным. В моменты, когда ребёнок начинал проявлять активность и легонько толкаться, омегу скручивало от боли, которой и в помине не должно было быть при лёгких толчках. Дерек каждый день навещал супруга, пытаясь порадовать того различными любимыми им сладостями и фруктами, которые были разрешены врачом, но даже это редко могло поднять омеге настроение. Оставался всего лишь месяц, а, может, и меньше, никто не знал, все лишь ждали и надеялись на чудо. Мики понимал, что неизбежное грядёт и наступит вот уже совсем скоро.
Комментарий к Часть 6. Исход
Вот, собственно, что вышло. Прошу прощения за долгое отсутствие, надеюсь, вам понравится :D
========== Часть 7. Спасибо ==========
Полмесяца длились для Мики словно целый мучительный год. Омега не мог нормально сидеть, спать, да и в целом просто лежать из-за большого живота было безумно неудобно и тяжело, он вовсе не приносил в душу некое спокойствие, а наоборот лишь дико пугал. В целом, омега выглядел всё так же, его состояние заставляло молодого врача только разводить руки, а всех остальных просто приходить в ужас от ситуации. Казалось, будто за этот короткий промежуток времени омега потихоньку умирал, тая на глазах. Ночь для Мики была самым страшным кошмаром, хотя раньше она была его лучшим другом, тишина и спокойствие часто спасали омегу от собственных разрушающих мыслей и садиста-мужа. Но теперь, ночь была самым настоящим адом, который заставлял парня каждый раз истошно взвизгивать и кричать, из последних сил бросаться на прибегающих медсестёр, умолять их уйти и отбиваться от настойчивых рук что есть мочи. Тихий плач уже стал обыденным, как и недавнее время. Мики испытывал адскую боль, она сводила с ума, заставляла корчиться в неестественных позах, пальцы самопроизвольно сжиматься в кулаки до побеления в костяшках. Омега пугался всего, а каждодневные мысли о смерти заставляли сердце на считанные мгновения замирать, слёзы вновь литься по бледным впалым щекам. Из почти распустившегося прекрасного цветка, манящего любого альфу, юный омега превратился в жалкое подобие человека, иногда напоминающего шизофреника. Что творилось в его голове, не понимал даже он сам, каждый раз хватаясь за неё при очередном приступе раздирающей боли. Куда же делась вся та робость, миловидность, черты, завлекающие любого, всё здравомыслие. Осталась лишь уже испорченная худобой и взглядом мертвеца оболочка, но сохранилось ли что-то за ней, не знал абсолютно никто. Теперь он знал лишь боль, которая последнее время окутывала его, а теперь и вовсе поглотила, отставив лишь один волосок надежды, за которой омега пытался ухватиться.
Помимо всего прочего, Мики совершенно перестал признавать Дерека. Он понимал, кем это альфа ему приходится, что он его вечно любимый супруг, но какой-то невидимый барьер не давал всё с лёгкостью отпустить, заставляя каждый раз вскрикивать, стоило только альфе нежно прикоснуться шершавыми пальцами к щеке своего мужа. Но несмотря на все подобные неприятные моменты, Дерек постоянно приходил. Он ужасно психовал, злился и почти всё время испытывал дикое раздражение, но только не тогда, когда переступал порог белой жуткой палаты. Один шаг менял в нём всё, злость сменялась нежность, раздражение – желанием заботы. Были ли эти желания естественны, Дерек не мог сказать, но в глубине души он надеялся на это.
***
Мучительно. Невообразимо дико и нестерпимо сидеть на жёсткой лавочке и сверлить взглядом дурацкую белую стену. У Мики начались преждевременные роды. Врач, безусловно, предполагал подобный исходи событий, поэтому всё время был начеку, как и заранее оповещённые медсёстры. По состоянию омеги можно было сделать смелое предположение о том, что роды начнутся раньше нужного срока, а хорошо это или нет, ответить было невозможно.
Перед альфой всплывала картина, как буквально час назад его омега громко плакал, умолял супруга остаться рядом, прекратить всю эту боль, которая заставляла громко вопить, корчиться и царапать собственные руки. Сердце в те минуты пропускало тысячи тяжёлых ударов, его омега страдает, а Дерек не может никак помочь, совершенно никак. Эти заплаканные красные глаза, руки, судорожно пытающие ухватиться за альфу, словно за последний глоток воздуха, словно они виделись в последний раз…
Дерек тряхнул головой. Мысли всё никак не давали покоя, а извращённая фантазия рисовала в голове его тощего белого, словно сама смерть, омегу, который лежит весь измазанный в собственной алой крови на кушетке и пристально смотрит в потолок с широко распахнутыми глазами от дикого ужаса, и не двигающейся грудной клеткой, без дыхания. Картинка сменяет другую, он видит, будто врач опускает свои глаза, услышав один единственный пищащий звук и увидев горизонтальную, плавно бегущую линию на кардиомониторе, предвещающую конец…Конец всему. Возвращаясь в недалёкое прошлое, альфа вспоминал своего красавца-омегу, на которого заглядывались все альфы, глазами раздевая его и мысленно уже имея за ближайшим углом, да вот только Мики выбрал именного его, но ошибся с выбором. Что же Дерек дал своему омеге? Унижения, постоянную боль, израненную и порванную в клочья душу, всё в увечьях тело и обиду на целый мир. Кто бы мог подумать, что какое-то незначительное действие или слово сможет кардинально поменять человеческую жизнь, изменить самого человека до неузнаваемости, заставить поверить в лучшее. И полное имя этому – любовь. Она творит чудеса, пусть некоторые и не верят в это, но Дерек прекрасно знал, что когда-нибудь этот прекрасный омега сможет переломить его, заставить, наконец, испытывать эйфорию от нежности любви, но он не хотел достичь этого подобное способом. В голове ютилось одно: обнять того единственного, кто смог открыть глаза на мир, смог сделать всё, чтобы альфа был максимально счастлив, даже не важно, оставаясь рядом с Мики или нет, просто счастлив всю оставшуюся жизнь. До упомрочения хотелось стиснуть хрупкое тело, ощущать сладкий, привлёкший в тот день альфу, аромат, ощущать под своей шершавой грубой кожей нежную и упругую, хотелось…
