— Не буду я ничего признавать! И вообще, это ведь неправильно, здесь нельзя сдаться.

— Ну почему с тобой так тяжело? — Ворх устало потер переносицу. — Вызов бросают равным. А с тобой мне вообще выяснять нечего, ты и сама знаешь, насколько слабее, так что просто признай это!

— Нет, — я поднялась на ноги, — вставай и дерись.

Вервольф просто схватил меня за лодыжку и опрокинул на землю, даже не двинувшись с места:

— Не вставай, я не хочу делать тебе больно.

Но я снова поднялась, отбежав на пару шагов для надежности:

— Придется. Поднимайся или признай свое поражение.

Ворх скрипнул зубами и встал на ноги:

— Ну и что ты собираешься делать? Магией воспользоваться ты не сможешь.

Я действительно не чувствовала свой источник силы, ледяные когти сжали и его.

— Поддаться я не могу, кровь не позволит, — продолжал он, неминуемо приближаясь.

Я попятилась, только сейчас начиная понимать, что вляпалась. Идея казалась хорошей, пока я не начала ее воплощать. Мне казалось, что шесть сигарет должны ослабить его до невозможности твердо держаться на ногах, как пару дней назад, когда у него уже кровь горлом пошла. Теперь, когда он наступал, я чувствовала, как вибрирует воздух от его силы, и просто не могла не пятиться, она прижимала к земле. Какое уж тут драться.

— Я просто пыталась сделать хоть что-нибудь, — я уперлась спиной в ствол дерева и зажмурилась.

— Да, идея хорошая, но для этого ты должна быть как минимум чистокровной, — Ворх остановился совсем рядом, опасно нависнув надо мной и просто подавляя морально. — Но ты не оставила мне выбора.

— У тебя его и не было, — огрызнулась я. — А я не привыкла сдаваться.

— Не сопротивляйся, я не хочу делать тебе больно, — напомнил он и ненавязчиво так оскалился.

— Хорошо, — я опустила голову. — Да какого лешего ты такой сильный даже после пачки сигарет?!

И тут же мое сердце сжали когти, напоминая о невозможности поддаться.

— Хорошо. Я поняла, — повторила я уже куда искреннее. — Я не могу сопротивляться, так что бей.

Вервольф легко опрокинул меня на землю, на всякий случай еще и прижав за плечи, чтобы я уж точно снова не поднялась. Я все же дернулась пару раз, не в силах противиться желанию снова оказаться на ногах, но он держал крепко.

Я чувствовала, как закипал Зверь внутри меня, рвался наружу, наивно пытаясь трансформировать мое неприспособленное к подобному тело. Это оказалось болезненным занятием, но плодотворным, Ворху даже пришлось опуститься ниже и прихватить мое горло зубами. Не до крови, но ощутимо. И я снова почувствовала страх, как и в тот день, когда он остановил меня на полпути к порталу. Он явно победил. Сжавшись в нервный комок под ним, я даже дыхание задержала, но уперлась сильнее, отчаянно сопротивляясь подавлявшей меня силе. И тут же клыки сжались чуть сильнее. Это была просто невыносимая пытка, потому что я не могла заставить себя подчиниться, но и сопротивляться больше не могла. Ледяные когти сжимали сердце все сильнее, вынуждая сжиматься и меня саму, непрозрачно намекая, что Эфир не любит неподчинения. Ужасающее понимание безысходности накрыло меня с запозданием. Я выдохнула и медленно, опасливо разжала кулаки и колени, которыми отчаянно упиралась в Ворха, признавая, что он в своем праве.

Лишь тогда он меня отпустил и позволил подняться.

— Отлично, идем, — Ворх схватил меня за плечо и потащил к озеру.

— Утопишь? — почему-то подумалось мне.

— Хотелось бы, но нельзя, — хмыкнул он, останавливаясь у кромки воды. — Расшнуровывай ворот.

— А может, все-таки утопишь? — пискнула я. — Так оно быстрее будет…

— Ничего с тобой не случится, бестолочь ты, — Ворх сам рванул шнуровку. — Через два месяца метка сойдет и будешь жить, как раньше.

И он, не дав мне даже возразить, вцепился клыками в мое многострадальное левое плечо. И пока я брыкалась и орала благим матом от острой боли, он сам же макнул мою правую руку в кровь на плече и мазнул ею себя по груди.

— Все, можно идти, — мужчина отпустил меня, отчего я тут же упала, не удержавшись на ногах.

— Больно же, твою ж налево! — я набрала в пригоршню воды из озера и приложила к горевшему огнем плечу. И как только Ирва выдержала это все с таким невозмутимым видом? Никаких нервов не хватает на этого выхухоля!

И вдруг мое сознание затопило такое отчаяние, злость, бесконечное раздражение и усталость, что я едва не захлебнулась этим, пытаясь понять, откуда оно взялось во мне. Я испугано оглянулась, но никого, кроме Ворха, рядом не было.

— Что это? — я в ужасе подняла на него глаза.

— Извини, — он поморщился, к потоку добавилась досада.

— Это… твое? — я была в шоке, так и оставшись сидеть на земле. — Я теперь чувствую твои эмоции? Так много, и все такие… негативные.

Меня аж передернуло, когда я поняла, что и он мои, видимо, тоже ощущает.

— Это ужасно, — я снова смогла говорить лишь спустя минуту, за которую немного взяла себя в руки. — Что с этим делать? Как остановить?

— Никак, притупится со временем, первое впечатление всегда самое острое. Это ненадолго, потерпи.

Я прикусила губу, поняв, о чем он. Да, ему ведь теперь всего месяц осталось жить. И все же это лучше, чем пару дней. Есть надежда что-нибудь придумать за это время.

— Пойдем, нужно возвращаться, — Ворх вздернул меня на ноги. — Выйдем за пределы стаи, а там уже и порталом можно будет воспользоваться, зона искажения закончится.

— А попрощаться? — я оглянулась на медвежий город. — Как-то невежливо…

Меня окатило ехидным скепсисом. Вот я даже не думала, что такое бывает, но оно было.

— Невежливо придти пожать руку Альфе, когда оторвал ее, — усмехнулся магистр и подтолкнул меня в правильном направлении.

— Ну, я-то никому ничего не отрывала, — возмутилась я, — так что могу и зайти на минуту.

— У тебя ровно минута, — вервольф тяжело вздохнул и сел под деревом. — Я буду ждать здесь.

— Спасибо, — я побежала обратно к дому Прая.

Медведь так и сидел на том же месте, когда я забежала, а Рая и Аша перевязывали ему плечо.

— Зачем вернулась? — неприязненно буркнул он, увидев меня на пороге.

— Извини, но это ведь не моя вина, — я подошла и обхватила перевязанный обрубок руки, пропустила магию, пока еще слабую, через него, кое-как закрывая порванные сосуды. — Я не целитель, меня мама немного научила, но и это может помочь. Я попрошу Риена посмотреть, как только увижусь с ним. Он очень сильный целитель и некромант, думаю, он сможет и новую отрастить.

Прай молчал, отвернувшись к окну.

— Иди, он не терпит жалости, — Рая тронула меня за плечо.

— Нужно различать жалость и сочувствие. Это разные вещи. Я просто хочу хоть чем-то помочь.

— Ты, наверное, каждую жизнь такая, — он нехотя повернулся ко мне. — Я сразу тебя узнал. Когда-то ты пришла к нам в стаю как бурая, маленькая храбрая Дайке. Но ты так и не исполнила свое предназначение, ты погибла, спасая мою младшую сестру из огня. А я не смог спасти тебя, не успел, мы оба тогда погибли в огне. Я столько жизней помнил это, я так хотел увидеть тебя снова.

— Прости, я этого не помню, — я отпустила его руку. — Ну, раз уж увидел, теперь живи своей жизнью с чистой совестью. Как видишь, я жива, относительно здорова и даже почти не жалуюсь.

— С таким защитником тебе ничего не грозит, — хмыкнул он. — Иди, не тревожь старые раны.

Я кивнула женщинам и вышла из дома. Действительно, нечего ворошить прошлое, которое я даже не помню. Все равно от этого только горечь поднимается. Мне и тех двух, что я вспомнила, по горло хватает… Кстати! Я припустила к озеру.

— Есть способ снять метку! — выпалила я, едва не налетев на поднявшегося навстречу Ворха. — Есть способ! Слышишь, все будет хорошо! Мы снимем это проклятое клеймо!

Я встряхнула его за грудки, так как он, кажется, завис.

— И какой же? — спросил магистр, оторвав мои руки от себя.

— Точно не могу сказать, надо основательнее покопаться в воспоминаниях из прошлых жизней, но он есть. Я уже снимала метку однажды! Снимала, понимаешь? Какая-то черная жидкость… Я не помню точно! — я снова попыталась схватить его за грудки, но Ворх перехватил мои руки, меня обдало раздражением пополам с разочарованием.