Даже если Кори-человек был готов и не на такое, Кори-демон скорее свернул бы себе шею.

— Готов к бою-то? — Лазурит, как всегда, будто читал его мысли. — Будет больно.

— Мне теперь всё время больно, невелика разница.

Сказал — и тут же поморщился. Прозвучало как жалоба, а жаловаться он не собирался, это тоже унизительно… Впрочем, белобрысый засранец и без того читает по его лицу, как по книжке.

— Ему тоже, — заметил Лазурит. — Полигон нам разворотил, любо-дорого посмотреть. А ещё чуть не убился о твоего женишка, но это такие мелочи, не правда ли? Серьёзно, Кори, так у нас до конца года пол-Академии в руины превратится!

— Пф, не мои проблемы.

По крайней мере, хотелось бы в это верить. (Но не получалось.) И…

— Погоди-ка, — клинок с глухим стуком повстречал половицы, — он сделал что?

Лазурит с деланным равнодушием пожал плечами, будто и не произошло ничего особенного. Но Кори знал его слишком хорошо, чтобы не понять — приятель всерьез обеспокоен.

— Соперники по петушиным боям решили поспорить, кому из них принадлежит твоя прелестная задница. Дагмару претензии Сайруса не понравились, и он решил, что надо бы набить ему морду. Светопреставление было что надо, в зрелищности твоему деревенщине не откажешь.

Кори нервно сцепил руки в замок, с трудом удерживая себя на месте. Хотелось бежать сломя голову — то ли к Дагмару, настучать по бестолковой башке за непроходимую дурость; то ли к Сайрусу, обломать бараньи рога и отожрать лицо. Да как посмел этот хмырь!.. Кори зло скрипнул зубами. Он может сколько угодно злиться на Тео, но это же его Тео! Никто, кроме Кори, не смеет пытаться его угрохать! Никто и никогда!

— Он… он в порядке? — голос дрожал от волнения, но Кори сейчас не было дела до таких мелочей. — Сайрус его не покалечил? Не покалечил ведь?.. Ну чего ты ухмыляешься?! Да или нет? Геенна тебя пожри, Таардаэнтиэр, ты ответишь мне сейчас же, или я наваляю тебе так, что ни один целитель не починит!

— Так что там было про «не посмотрю на рожу»? – протянул Лазурит, но, по-видимому оценив зверское выражение лица, примирительно махнул рукой. – Да расслабься, живо твое сокровище. Грифоний племянничек там был, не дал Дагмару убиться, хотя тот очень старался. Но, как я понял, Тео теперь в курсе твоих похождений и вряд ли рад, что ты побывал в постели своего, прости Бездна, женишка.

Кори страдальчески застонал и спрятал лицо в ладонях.

— Ёбаный стыд, — только и смог выдавить он. — Я даже не представляю, что этот говнюк мог наговорить Тео! Хотя нет, представляю…

— О, он уже Тео? Это явный прогресс.

— Пошёл ты, Тиэри!

— Да я-то пойду, — смиренно отозвался Лазурит. — Но ты же помнишь, что в большинстве случаев наш демонский сифилис действует в обе стороны? Либо вы вместе, либо сдохните в одиночестве, в окружении сорока кошек. Хотя тебе осталось собрать всего тридцать девять…

Кори предпочёл это проигнорировать, смутно надеясь, что друг уже закончил глумиться и свалит в туман.

— …и ты же понимаешь, что этот болван с топором влюблён в тебя по уши?

Не свалил. А счастье было так близко!

— Возможно.

Не настолько он идиот, чтобы не понимать — кому попало не дарят котят-переростков стоимостью с особняк в районе Золотых ворот. И самоубиться об полудемона-полублядь по имени Сайрус тоже абы ради кого не рвутся. И не носятся с тобой, как с писаной торбой; не глядят, будто на невесть какое невъебенное сокровище…

Но как же противно думать, что Сэм и прочие ублюдки всё знали, наблюдали за ними и гадали — что такое нашло на нашего кретина, разве это для него не просто спор? Невыносимо!

— Понимаешь. Значит, мирись уже со своим придурком! Бездна, Кори, он себе места не находит! Вы айрш’энсайр, у вас общий кот… Какая разница теперь, отчего там он тобой заинтересовался?

— Да никакой в общем-то, — пожал плечами Кори, усиленно разглядывая половицы. — И я простил вроде. На что обижаться — на дурость? Но всё равно… видеть его не могу. Без него тошно, хоть вешайся, а как гляну — так ещё паршивее. Что там в итоге за хрень со спором? И как вообще можно было думать, что я не узнаю? Почему он позволил своему дружку выставить меня посмешищем?

— Посмешищем? — переспросил Лазурит, недобро щуря свои невозможно синие глаза. — Над тобой кто-то смеялся? Кто посмел?..

— Да если бы! Смотрят как на побитого, ах, бедненький Цветочек, поигрались и выкинули! — он с отвращением помотал головой и растянулся на полу. — Тиэри, хорош. Не хочу я это больше обсуждать. Не сейчас.

— Ну, обсуждать, может, не хочешь — а только что-то решать всё равно придётся, — безжалостно припечатал друг. — Будь на месте через час. Хель ненавидит, когда мы опаздываем.

Кори повозился на жёстком полу и зябко поёжился. Мёрз он нынче совсем ужасно, во что бы ни обрядился. Одна только мысль о том, чтобы разгуливать по арене лишь в тонком облипающем свитерке и зацените-мою-задницу брюках, вызывала дрожь.

Будто почуяв, что в его кошачьей светлости тут нуждаются как в первоклассном утеплителе, к нему на грудь влез Манбрис, не сильно, но всё-таки заметно подросший. Обнюхал его лицо, потоптался по груди и наконец свернулся посерединке пышным тарахтящим клубком. Так он обычно спал с Тео, что и понятно — на том места побольше будет, да и ворочался он куда меньше…

…да, конечно, именно об этом надо думать перед боем с дагмаровской командой!

— Красивый, красивый, — забормотал Кори, любовно наглаживая кота, — ну какой же ты у нас красивый, прямо неприлично… Что, я снова сказал «у нас»? Оговорился, ясно тебе? — он болезненно поморщился — Манбрис чуть распрямился и принялся месить его лапками; здоровенные когти, даже остриженные, легко проникали под толстый свитер. — Скучаешь по нему, да? Вот и я тоже, и кто бы только знал как… Но, если кому-нибудь проболтаешься, всё буду отрицать.

Манбрис посмотрел на него до Бездны красноречиво — мол, и хотел бы растрепать всем да каждому, какой ты кретин, да речевым аппаратом слегка не вышел. Кори печально вздохнул — кретин и есть же — и ткнулся губами в ароматную беленькую макушку. Почему, спрашивается, макушки у котов так вкусно пахнут?..

Когда Хель получила результаты жеребьевки, он, признаться, был доволен — ура-ура, бойцы Дагмара будут его сучками! И куда, спрашивается, это довольство делось? Может, нормальный демон и был бы искренне рад возможности отыграться, да только Кори теперь вся эта ситуация жутко тяготила. Хотелось обычной нормальной драки на мечах, а не какой-то ебанутой священной войны во имя чести и достоинства.

«Может, поговорить с ним перед боем? — мелькнула предательская мысль. — Полегчает наверняка, да и… так, нет. Нет! Бездна, кошачья макушечка творит с людьми страшные вещи!»

Он позволил Манбрису полежать на нём ещё немного, печально посматривая в сторону сумки, что валялась чуть поодаль. Её он собрал еще утром, пока голова варила, а все мысли не крутились вокруг одного только Тео. Хотя, кому он тут врет? Всю неделю Кори только и мог думать, что о нём; о том, как было хорошо; о прикосновениях, таких горячих, таких… нужных, что попросту больно.

«Нет, не думать, хватит! Хватит, я сказал!» — Кори замотал головой, заставив Манбриса недовольно прижать уши к голове.

— Прости, любовь всей моей жизни, мне пора идти.

Он аккуратно ссадил кота на пол, напоследок снова поцеловав его между ушек. Манбрис ответил мурчанием, потерся о его щеку и даже ткнулся носом в лицо — утешал или успокаивал, так сразу и не поймёшь. Но легче стало — факт.

Кори со вздохом оглядел гостиную, будто что-то в ней могло помочь разобраться в себе и своём дурном состоянии, подхватил сумку и направился туда, где сегодня хотел бы оказаться меньше всего на свете. Подумать только, первый бой, когда рядом не будет Тео…

С «не думать», очевидно, не получалось совсем.

На арене было ещё холоднее, чем воображалось. Едва не стуча зубами, Кори ополовинил фляжку с бузинной водкой и не без удовольствия — тепло же! — принял порцию обнимашек от каждого сокомандника.