Дядюшка, значит. Учитывая, что с роднёй у него не так чтобы густо, девчонка может быть только той самой Анэйтис, о чьём благополучии не так давно пеклась Виктория Дорих. В отличие от своей премиленькой, что уж там, матушки, девчонка оказалась белобрысая, остролицая, скуластая и по-мальчишески худощавая. Лейернхартовская порода, как сказал бы Уилл. Себастьян лицезрел себя в зеркале ежедневно и даже пару раз натыкался на портреты своего батюшки, мир его праху, поэтому узнал семейные черты. Что ж, понятно, отчего теплоты в голосе и чувствах Виктории, говорившей о дочери, не было ни на гран.

— Тот самый Макнейр, который коммандер и редкостный мудак? — уточнил Себастьян, вспомнив рассказы Мэйр и Уилла. — Я по-другому представлял. Вас обоих.

«Коммандер и мудак», да ещё и принц по версии лесной нечисти, по-птичьи склонил голову набок и улыбнулся. Вблизи он не так невыносимо красив, как издали: лицо его куда нежнее и миловиднее, чем у Мэйра, однако на нём застыло неизменное вызывающе-желчное выражение, а ясные серые глаза кажутся колючими и холодными, точно лёд.

— И как же ты представлял меня, деточка? — наконец сладеньким тоном осведомился некромант.

— Ну точно не бледной кудрявой молью, — в тон ему отозвался Себастьян. И с удовольствием понаблюдал, как вытягивается спесивая физиономия «моли». — Уж простите, милорд, светским речам не обучен. И вообще некромантов не люблю.

— Да кто их любит-то? — философски заметила Анэйтис, пожав плечами и не без озорства покосившись на Макнейра.

— Мой муж вроде не жалуется, — невозмутимо ответствовал тот.

— Ой, как будто у него есть выбор!

«Бедняга», — окрестил Себастьян того несчастного, которому взбрело в голову охомутать некроса. Френсис поприятнее этого чудилы раз эдак в пять тысяч, но с ним идти в храм согласится только больной. Вот он бы не пошёл, это точно.

— Вы закончили? — поинтересовался Себастьян, всё-таки убирая за спину лук. Стрел и впрямь жаль. — Я всё ещё не знаю, какого хрена вы тут забыли. Не счастливой же семейной жизнью хвалиться пришли?

— Я захотела познакомиться с дядюшкой, — деловито заявила Нэйти. — Родственные связи и всё такое — времена нынче сложные, семья должна держаться вместе.

— И ты решила, что ради сомнительного знакомства сбежать в лес, где живут всякие чудища, — отличная идея? — хмыкнул Себастьян, ощущая, как поднимается внутри злость.

Не такая, чтобы бросаться на людей и превращать их мозги в кашу, но достаточная, чтобы выкинуть обоих визитёров обратно в портал. Додуматься притащить к нему, нестабильному магу-менталисту, малолетнюю девчонку!

— Почему же сомнительное? — Нэйти выглядела удивлённой. — Ты мне нравишься, хотя бы потому что симпатичный. И лук у тебя крутой.

— Я спятивший менталист с сотней трупов в биографии. И могу поджарить тебе мозги в любой момент. Не лучшая кандидатура для знакомства, не считаешь?

Макнейр презрительно хмыкнул, а Нэйти зыркнула на него как-то очень уж понимающе и, перекинув через плечо толстую белую косу, чуть снисходительно заметила:

— Ой, ка-ак страшно! Могу поспорить, Кай к своим сорока двум угрохал людишек раз в десять больше. Невелика потеря, между нами говоря…

— Она славная девочка, да? — криво ухмыльнулся Кай. — Хоть на что-то сгодился твой безмозглый братец.

— …да и с головой у тебя наладилось, раз уж твой целитель разрешил нам тебя проведать.

— Мэйр? — зачем-то переспросил Себастьян, как будто у него тех целителей по одному на каждый день недели. — Мэйр вам разрешил?..

— Ну естественно. Я же не идиот — лезть к Неметону без разрешения хранителя, — желчно заверил Кай, крутя в изящных костистых пальцах краешек вышитого серебром шарфа. — Макинтайр — невыносимый слюнтяй и мягкотелый зануда, но уж в отсутствии мозгов и здравого смысла я его нипочём не заподозрю. Так что смирись уже, что у тебя гости, и не отыгрывай мне тут королеву драмы. Я занятой архимаг и сюда пришёл не на твои сопливые перфомансы любоваться.

Себастьян на это только хмыкнул — резкий тон некроманта его не пронял и даже почти не покоробил. Чувствовалось, что под всем этим позёрством и показным сучарством скрывается отнюдь не самый плохой человек. Нашёл же время самолично притащить к нему девчонку?..

Впрочем, не факт, что у «занятого архимага» отсутствует свой интерес. Особенно если вспомнить всё, что о нём болтают.

— А зачем тогда пришёл-то?

— Это потом, деточка. Вы милуйтесь тут, а я найду себе занятие поинтереснее.

Кай выразительно махнул на них рукой и, выхватив прямо из воздуха парные клинки в затейливых ножнах, направился к дому — после секундной заминки Себастьян догадался, что идёт он туда, где стоит очередной деревянный столб, уже изрядно потрёпанный Мэйром.

Как ни хотелось поглазеть на фехтующего в беленьком пальтишке столичного франта, Себастьян за ним пойти не мог — девчонка-то никуда не делась и явно жаждет внимания «дядюшки».

— Миловаться мы, конечно, не будем, — протянула Нэйти, — ты для меня староват и вообще родственник. Но вот кое-какие семейные делишки обсудить можем. Интересует?

— Допустим, — Себастьян покладисто кивнул. — Только, по-моему, твоя матушка желает, чтобы я от вашей семьи как раз таки держался подальше. Кстати, где она? Не скажу, что соскучился, но надеюсь, она ищет новых самоубийц в Гильдии — у нас лошадка плотоядная в хозяйстве, её кормить надо.

Нэйти на это фыркнула и неопределённо махнула рукой. Если она и удивилась его заявлению, то не сильно — повадки мамочки ей, судя по всему, хорошо известны.

— Тратит мои деньги в очередной шмоточной. Или в борделе.

— Занятая она дамочка.

— И не говори! — она огляделась — видимо, в поисках того, на что можно присесть, — заметила только пенёк, на котором Себастьян и скелеты колют дрова. Бросила короткий взгляд на дом, но идею распивать чаи быстро отмела. — Так и будем разговаривать стоя? Или ты уже покажешь мне этот ваш волшебный лес?

— А не боишься? — склонил голову Себастьян. Конечно, ни его, ни Нэйти с ним никто из местной живности не тронет. Но вот он, например, будь в уме чуть более здравом, трижды подумал бы, прежде чем соваться в обиталище Неметона.

— Ну ты же со мной, — возразила девчонка, ступая на виднеющуюся среди деревьев тропку.

«Самоубийственная самоуверенность», — хотел было проворчать Себастьян.

И передумал, вспомнив, что сам такой же. Особенно когда дело доходит до вещей, которые его интересуют. Впрочем, оно и правильно — тот же Мэйр из-за этих его фейских заморочек играл бы в неприступную крепость до конца своих дней, если бы Себастьян не взял дело в свои руки.

— Так о чём ты хотела поговорить? — поинтересовался он, когда сказочный мэйров дом окончательно скрылся за деревьями.

Анэйтис любовалась блуждающими огоньками, мелькающими среди веток, и ответила не сразу.

— Так красиво, — выдохнула она, явно очарованная. Себастьян улыбнулся, глядя на неё — для него лес, пусть даже самый волшебный, уже давно стал домом, в отличие от городской девчонки. Интересно, Сэра так же смотрела бы на то, как прямо перед её глазами оживает сказка?

— Ага. Здесь не так, как в Иленгарде. Или…

— Не так, как там, где ты жил раньше? Ты скучаешь?

Первым желанием было рассмеяться — по чему скучать? По Серому Долу, где он никогда не был счастлив? Или по Нэдволльскому лесу, где не было ни его эльфа, ни Неметона, а только страхи и холодные зимы?

Он покачал головой.

— Не скучаю. С чего ты взяла?

— Все по кому-то скучают. Или по чему-то, — Нэйти пожала плечами. — Я вот иногда скучаю по отцу. Он был тем ещё придурком, но…

— Но он был твоим отцом, — закончил за неё Себастьян. — Мне не хватает разве что сестры. И Мэйра, когда он подолгу пропадает на своей работе.

Нэйти, устав наблюдать за огоньками и мрачноватым осенним лесом, повернулась к нему.

— Я была так рада, когда ты нашёлся, — заявила она. — У меня ведь никого нет, знаешь? Отец умер, когда мне было пять, а матери я неинтересна: она видит свой родительский долг лишь в том, чтобы я была сыта, одета и при деньгах. Только Каю на меня не наплевать, но он мне не родня… просто чересчур сердобольный парень, когда-то крутивший шашни с моим отцом. И затем убивший его.