— А как бы не взяли? У меня был подходящий возраст, отличная физподготовка и степень по криминалистике, — Изар отодвинулся, чуть надменно вскинул лохматую голову, сощурил злые чёрные глазищи. — Ещё я был беженцем с юга, усыновившим двух сироток, и прекрасно смотрелся на всякой предвыборной макулатуре, где журналюги на все лады распинались о гуманности, щедрости и толерантности действующего правительства…

Толерантность, как по мнению Дара, та ещё трижды грёбаная хрень. Не по сути, но по действию — искренности в ней нет, сплошная показуха, когда на словах все друг друга любят и уважают, а на деле же… На деле люди — те ещё зашоренные сволочи, которых хлебом не корми, дай кого-нибудь поненавидеть вдосталь.

Пожалуй, Изар заслуживает уважения. Сложно представить, сколько ему пришлось работать, сколько выслушать, прежде чем его приняли в обществе белых чистокровных республиканцев.

— И чегой-то они тебя в таком разе со столицы вашей выпустили? Я б не пустил!

Не пустил бы, факт. Запер бы в своей комнате, отымел бы как следует. А потом уже нашел бы, как половчее приставить к делу — Северу нужен присмотр и крепкая рука.

Маршал тем временем недооценил мощь самогоночки и с каждой минутой трепался всё охотнее.

— Ну так где же это видано, чтобы всякая шваль лидировала по списку удачных ордеров пять лет кряду? Меховая шлюха, ещё и черномазый. Меня шустро сплавили в эту северную дыру, и теперь можно спокойно пропихивать наверх Ро-оджера… Ой, да ебал я вашего Роджера! — он негодующе фыркнул и залился очередной порцией самогонки, которую хлестал как водичку. Дар мысленно накинул его кошачьей форме ещё десяток-другой килограммов. — Кстати, в постели он был так себе, бедная его жёнушка…

…естественно, каким бы крупным ни был внутренний кот, а так лихо распивать гномий самогон ни одному медведю не рекомендуется. Изара явно пробрало, раз уж такие весёлые откровения пошли.

— И ничё не дыра, — обиженно протянул Дар, занимательные сказочки о чужих похождениях старательно пропуская мимо ушей. Это не нравится его зверю, а с ним он давно предпочитал находиться в согласии. — У нас тут ваще… миленько, во. И утешить, ежели что, всегда найдется кому.

— Это ты о себе, что ли? — пьяно усмехнулся Изар.

«Можно подумать, найдется кто-то лучше меня!»

Вслух, правда, пришлось говорить немного другое. Опытным путем выяснено: кошки считают верхом эволюции, грации и красоты исключительно себя. Ни к чему разочаровывать.

— Так если бы и о себе? — Дар развёл руки в стороны, поводил плечами, откровенно красуясь. — Али чем-то плох, м?

Всё буквально кричало, что очень даже хорош — и жгучий взгляд премилых глазок, и одуряющий запах хищника, который так хотелось смешать со своим. Однако ж вслух несносный кошак ляпнул совсем другое:

— Ну, ты… ты альфа. Вот. Альфы, они ж… они реально бесят!

— Ха-ха! А ты, стал’ быть, такой весь в белом пальто, умный да красивый?

Видно, завернуть надо было как-то попроще: ему подарили очередной кошачий прищур, на сей раз полный неясных подозрений.

— А ты сообразительный, уж как для охранника с ближайшей бензоколонки.

— С каравана, — поспешно соврал Дар. И мысленно похвалил себя прекрасного за идею прикинуться заправским деревенщиной — с Шандаром гро Магратом столичный маршал трепаться бы не стал. — С торгашами, стал’ быть, езжу до приграничья. Не успеешь оглянуться — обчистят, прирежут. Места-то дикие.

Ответ Изару если не понравился, то как минимум удовлетворил — взгляд чёрных глаз смягчился. Или это очередная стопка самогонки виновата?..

— Уж я заметил. Не, вот эти ребята, — Изар многозначительно обвел рукой зал, полный гномов, — ничего такие. Но если в этом вашем Моэр… дрыне такая же дыра, то я умываю руки. На пенсию пойду, заработал.

Ага, размечтался. Да Дар костьми ляжет, но вот эту красоту никуда не выпустит. И нет, дело даже вовсе не в горячем желании отыметь норовистого поганца во все дыхательные и пихательные. Просто оборотень-ликвидатор — лучшее, что республика сделала для Севера (и всей грейморской нечисти во главе с ним и Кэм). Надо будет разузнать, кто в Аркади такой умный завёлся. И какую цель преследовал, отправляя в земли оборотней их собрата.

— И ничё не дыра, — повторил Дар. — Прилично всё, чисто. Ци-виль-но, во. Эти, как их… транваи ходят!

— М-да, прелестно…

— А уж айнэ Кэмэрин какая! Вот с кем не забалуешь. Ну это… ты альф-то местных предупредил, что сам едешь, стаю везёшь? Небось нет. Зря.

Интересно было послушать ответ — уж Дар-то, будучи тем самым альфой, ни о каких новеньких слыхом не слыхивал. А привозить в Моэргрин новый прайд, не спросив позволения у него или Кэм, — всё равно что бросать вызов их власти.

«Нет, котейка, так не пойдёт, — усмехнулся Дар про себя. — Можешь бросать мне вызовы хоть по пять раз на дню, только делай это в тёплой постельке».

Изар скроил очередную надменную, поистине кошачью физиономию, отчего желание сгрести его в охапку и перегнуть через первый попавшийся стол возросло до небывалых высот. А затем широко развёл руки — неожиданно сильные, жилистые — и весьма самоуверенно заявил:

— Во-о-от такенный хуище я клал на их альф! Мне ваши севера никуда не упали, я сюда не рвался. Если твоей косолапой братии что-то не нравится — все претензии к моему начальству.

Дар окинул борзое нечто плотоядным взглядом и умилённо вздохнул. «Перегнуть через стол» из ленивой прихоти перерастало в жизненную необходимость.

— Ай-ай-ай, какой плохой котик! Не боишься огрести по своей хорошенькой шейке?

Изар на это насмешливое замечание глянул как-то нехорошо.

А затем вдруг одним неуловимым движением махнул через стол да свалил обалдевшего Дара вместе со стулом. Мелькнула даже опасливая мысль — не придуривался ли ушлый кот? Чудовищная скорость и отличная координация, уж как для бухого насмерть. Нет, он и сам не промах, но такого не ожидал.

А следовало бы. Слабаки не держат лидерство по числу ликвидаций пяток лет кряду.

Даже стыдно стало. Загляделся на хорошенькую шейку да бархатные глазки; позабыл сдуру, с кем имеешь дело, — и вот пожалуйста, уже лежишь под драным котом. Увы, вовсе не в постельке, как мечталось.

— Драка, что ли? Вот ведь неймётся шубам бешеным, — проворчал кто-то из гномов.

— Да не! — эдак понятливо усмехнулся его собутыльник. — Он же ж эти, как их… альфы, во. Выясняют, кто кого завалит.

— А! Ну тады чернявый.

— Да ты чо, мишка ж всяко-разно!..

Сам «мишка», может, и был с этой выкладкой согласен — да только покуда не рыпался. Больно интересно было, что Изар сотворит дальше.

— Для тебя, мудила плюшевый, я маршал котик, — тихо прошипел он почти в самые губы, навалившись сверху. Неожиданно тяжёлый и сильный. Хаос, да много ли кошек способны помериться силой с медведем? — И я никого не боюсь. Я сверххищник.

— Лапуля, так и я не тушканчик…

— Научный факт: тигр одним ударом лапы способен раскроить медведю череп или сломать позвоночник. Будут ещё остроумные замечания или ты снова у мамы дурачок?

По крайней мере одно остроумное замечание у Дара, несмотря на лёгкий ступор пополам с каким-то детским восторгом — тигр, ну тигр же, с ума спятить! — вполне имелось.

— Маршал котик? Сам-то сможешь без смеха повторить?

Изар нахмурился в замешательстве, закусил нижнюю губу. Улыбнулся чуть неуверенно. А затем вовсе рассмеялся — негромко, хрипло, до неприличия соблазнительно.

— Вряд ли.

Дар снова засмотрелся на обнажившуюся шею, с удивлением ощутил, как удлиняются клыки во рту, как мечется под кожей перевозбужденный зверь, требуя… чего-то. Убить и разорвать или нагнуть и отыметь?..

Определенно, второе. Маршал котик здорово нарвался: быть ему медвежьей добычей.

Позыв Дар подавил — славься, самоконтроль! — но пометку в уме сделал. Сам-дурак-виноват — наихуевейшее оправдание из всех, что когда-либо придумывало человечество, однако здесь Дар категорически отказывается брать всю ответственность на себя. Он зверь, пусть и наполовину; а зверя провоцировать нельзя.