Ребёнок приоткрыл рот от удивления — Действительно? Точно! Вот почему ты пропал и никто не мог тебя найти! — он повысил голос.

— Тише, тише. Никто больше не должен об этом знать! Ты будешь единственным хранителем этого секрета! Не подведи меня, иначе, вселенная снова окажется в опасности!

Джон сразу замолчал и понимающе кивнул.

— Ну всё, а теперь беги спать, может, когда-то мне понадобится твоя помощь.

— Я понял! — парнишка бегом направился в свою комнату.

— Я поражена… — вскинула одну бровь девушка — Умело ты его выпроводил.

— Хаха, ничего сложного — рассмеялся подросток.

— И всё-таки, что случилось? — Рейчел села на кровать рядом с другом.

— Мою тётю убили…

— Оу, Эрон, мне так жаль…

— Никого, кроме меня и Тода не было на похоронах. Как и на похоронах моей матери. Я не понимаю, почему остальные так ко мне относятся. Мы с отцом и мамой были счастливой семьёй, но на праздники никогда никто не приезжал, мы всегда были втроём. Родители не говорили мне, почему так происходит. Мне и не нужно было всё это, но на похоронах отца они назвали нашу семью грязью… — парень опустил голову — Рей, я не понимаю, что мы такого сделали?

— Не волнуйся, ты не виноват в этом. Значит они вам не родные, раз так относятся к тебе. Не думай об этом, они тебя не знают — Рейчел снова обняла друга.

— Теперь… завтра приедут органы опеки.

— Что? Тебя заберут?

Ответа не последовало.

— Всё будет хорошо — не отпускала его подруга.

В коридоре послышались шаги.

— Рейчел, ты спишь?

У девушки сбилось дыхание — Это мой отец!

========== 29. Новая угроза ==========

— Это мой отец! — воскликнула девушка.

Рейчел резко толкнула друга и тот упал спиной на кровать. Подруга быстро накинула на него сверху одеяло, выключила единственную работающую лампу и навалилась на парня.

— Дочка, ты спишь? — мистер Мембрук заглянул в комнату.

— А? Папа? Это ты? — сделала сонный голос девушка — Я… я сплю.

— Просто я слышал какие-то звуки…

— Это, наверно, Джон. Он хотел пить, вот и пошёл.

— А, ну ясно. — мужчина сощурился — Эм, Рей, а что это под одеялом?

Эрон задержал дыхание и замер.

— В смысле? Слушай, пап, я спать хочу.

— Хорошо, ухожу. Спокойной ночи, моя принцесса.

— Спокойной ночи — девушка спряталась под одеяло, сделав вид, что собирается спать.

Мужчина закрыл дверь и по звуку шагов можно было понять, что он вернулся в свою комнату.

Рейчел откинула одеяло и включила лампу. Эрон сделал глубокий вдох. Девушка засмеялась — Пронесло.

— Ага…

— А из тебя ничего так подушка — с улыбкой произнесла она.

Внезапно улыбка ушла с её лица, подруга посмотрела парню прямо в глаза, схватила его за толстовку и притянула ближе.

Подросток послушно приблизился. Но тут наткнулся губами на чужую ладонь. Рейчел закрыла глаза и отстранилась — Нет, не нужно. Прости меня — грустным голосом произнесла она.

— Нет, всё хорошо.

Повисла тишина. Подростки застыли в тех позах, в которых и были, не двигаясь.

Эрон встал, поправил одежду — Мне пора. Уже поздно. — парень открыл окно — Пока, Рейчел Мембрук — огорчённо взглянул на неё друг.

— Пока, Эрон Мейсон — грустно произнесла она.

Подросток вылез и скрылся в ночной темноте.

Рейчел встала и громко захлопнула окно, потом закрыла лицо руками, упала на кровать и начала тихо всхлипывать.

Рассвет, словно тяжёлая волна, надвигался на город, накрывая собой всё живое. Но светло не становилось. Он не предвещал начало новой жизни, скорее ещё один день её мучений в ожидании смерти.

Хлынул ливень. Тяжёлые серые капли, ударяясь, разлетаются на множество мелких.

Вода размывает красное пятно на асфальте, кровь медленно смешивается и течёт вместе с ней. Некогда блестящие перья теперь растрёпаны и заляпаны кровью. Мёртвые глаза-бусинки уже не видят всю грязь этого мира, они бесцельно смотрят в небо. Труп ворона с открытым клювом лежит на дороге. Теперь он часть смерти, всех её проявлений.

Бывает смерть физическая, когда твоё холодное тело лежит на земле и мёртвые глаза смотрят в пустоту, а бывает, когда ты мёртв изнутри. Ты что-то чувствуешь, но это как попытка глотнуть воздуха под водой: больно и безнадёжно. И порой, лучше умереть и ничего не чувствовать, чем чувствовать, как ты умираешь.

Остатки дождя тихо стучали по крыльцу. Эрон сидел на лестнице старого дома, который когда-то служил ему местом, где он жил.

Никогда здесь не было ничего хорошего, никогда. Даже лестница на которой он сидит, сколько раз он убегал по ней от всего: от обиды, страха, боли, отчаяния, огорчения…

Внутри совершенно пусто: ни мыслей ни чувств.

К дому подъехала машина. Женщина лет тридцати на каблуках и в строгом костюме вышла, смотря только на парня.

— Эрон Мейсон — обратилась она.

Ей больше ничего не пришлось говорить. Подросток встал, смотря в пол, и сел в машину.

Старое здание встречает своим суровым видом. Детский дом для трудных подростков. Место, куда попадают те, кто никому не нужен. Машина почти бесшумно подъехала и остановилась у входа.

Открылись двери и Эрон зашёл внутрь, молча, не испытывая никаких чувств. На первом этаже трёхэтажного здания расположилась широкая лестница на второй этаж, ничего другого здесь не находилось, просто два коридора по обе стороны от лестницы. Правый вёл в небольшой зал со стульями и каким-то подобием дряхлой разваливающейся сцены, левый в довольно просторную столовую. На втором и третьем этажах были жилые комнаты.

Всех подростков позвали вниз и выстроили в ширенгу, чтобы представить новенького. Дети стояли, скрестив руки на груди, и раздражённым взглядом смотрели на парня. Их отвлекли от своих дел, чему они были совсем не рады.

— Это Эрон, — с фальшивой улыбкой произнесла женщина, что привезла его сюда — теперь он часть нашей семьи, прошу вас относиться к нему с уважением.

«Семья», Эрон давно не слышал этого слова, оно было таким фальшивым и противным. Эти люди никогда не смогут стать его семьёй. Парень поднял глаза и оглядел своих новых «членов семьи»: всего их было двадцать человек от четырнадцати до семнадцати лет; четверо парней постарше недовольно смотрели на него, другим было совсем всё равно.

Женщина показала остальное здание и комнату, где он, и ещё три человека будут жить. После чего попрощалась и ушла, оставив парня в одиночестве. Эрон сел на скрипучую жёсткую кровать, на него падал небольшой луч света через узкое окно.

Настало время ужина и подросток спустился в столовую. Он взял еду и сел за стол в одиночестве. Некоторые дети изредка поглядывали на него, изучая. Но Эрон спиной чувствовал, что та четвёрка парней пристально наблюдала за ним. Внезапно к нему кто-то подсел, это был парень лет пятнадцати с тёмно-русыми волосами немного длиннее ушей, курносым носом и ободранным ухом.

— Привет, я Гарри — мальчик улыбнулся, протянув руку для рукопожатия.

Эрон проигнорировал его жест и продолжил думать о своём.

— Ну ладно. — пожал плечами он — Почему тебя сюда отправили? У меня вот папа давно умер, а мама в тюрьме пожизненно. А у тебя что?

Опять молчание в ответ.

— Знаешь, а ты не очень разговорчивый. А может ты немой? Ты умеешь говорить? — с детским любопытством спросил Гарри.

Подросток закатил глаза и тяжело вздохнул, его явно уже достали эти расспросы.

Паренёк замолчал, переведя взгляд на четвёрку за соседним столом — Они на тебя смотрят, это плохо. Держись от них подальше. Видишь, — он показал на ободранное ухо — у меня там серьга была. Это они сделали. А у тебя аж целых пять.

— Слушай, чего тебе от меня надо? — грубо спросил Эрон.

— Значит не немой — ухмыльнулся Гарри.

— Знаешь что, советую тебе и от меня держаться подальше, понял? — подросток вскинул одну бровь.

— Да ладно, всё равно больше не с кем не подружишься.