Мы морали лёгкие, выкуривая сигарету за сигаретой. Элен курила наравне. Я поражался её стойкости – выпить пол бутылки «Мартини» и поддерживать диалог, не сводя его до низкого однообразия. И как я раньше с ней так не сошёлся, и почему давно ещё не позвал к себе? Она чертовски хороша. Особенно в моей шубе.
Мы обсуждали одноклассников и учителей. Говорили обо всём, что происходит в городе. Без устали и оглядки на время. Стоп произошёл, когда в пачке осталось 2 сигареты.
-Тебе и мне по последней, – сказал я. -Выкурим их так, словно это лучшие сигареты в нашей жизни…
–Да…
Я выпустил одинокое колечко.
–Слушай, у меня давно в голове крутилось, – что такое цыганский поцелуй? – спросил я для поддержания диалога.
–Хочешь покажу? – кокетливо посмотрела на меня Элен.
–Давай, – безропотно ответил я и закрыл глаза.
Она затянулась и поднесла свои губы в двух миллиметрах от соприкосновения, и распахнула дым в меня. Я взял полностью, чувствовался вкус малины, наверно, это её жевачка, и нежно выбросил его в окно.
–Мне так понравилось, – необузданно прошептал я. -Можно ещё?
Она молча припала к мои губам и вместе с дымом подарила глубокий призрачный поцелуй. Я не удержался и целовал её сильнее и сильнее. Она этого хотел. Я этого хотел?
Когда её руки оказались на моей шее, а мои на её груди, я резко оттолкнул её от себя и возразил: ”Элен, я так не могу! Я же с садика тебя знаю. Ты мне как сестра. Это неправильно!”
Она обозлённо швырнула в меня бутылку, скинула шубу и вышла с балкона.
-Ну прости меня, Элен! Меня, правда, совесть мучает. Я говорю, что чувствую. Ты мне симпатична, как девушка, очень даже, но я тебя столько лет знаю и не могу так просто это…
–Юность простит, а я пошла. Развлекайся сам с собой. Приятно оставаться, братец.
Она открыла все двери, швырнула ключи на плитку и исчезла в лифте. Мой самый страшный прогноз сбылся – я ей нравлюсь. Или нравился… Уже. За ней всегда бегали толпами парни, а тут я её отшил. После такого она будет со мной, вообще, разговаривать? Нахуй я вообще сюда припёрся? Нахер я пил?!?!?!?!?!?!
Я ударил себя от злости 3 раза подряд в челюсть. Не вырубился. Шлифану-ка я свою неуместную безрассудность ”Арманьяком”. Я выпил подряд 3 стопки. Меня закочевряжило. Я одел на себя шубу, взял с балкона бутылку с пролившимися остатками и пошёл в ночь с громкой музыкой до дома. "Эту ночь надо забыть", – вторил я себе. Надо же случится такому неждану в конце рабочей недели…
С утра бабуля донимала меня назойливыми расспросами: "С кого ты шубу снял, внучок, блять?" Я еле отошедший объяснил ей, что взял её с Журбы, мол мама попросила принести. Бабуля сказала мне в ответ: ”Саша, не глупи! Мама твоя меня бы попросила, я знаю. Не дури! Верни обратно шубу. Не заставляй меня материться, блять!”
Только к 5 вечера я пошёл её относить обратно (похмелье). И то не просто так. Я одел её на себя, а куртку положил в пакет. Бабушка кричала мне в догонку: ”Ты, что ополоумел в женской шубе по улице идти. Засмеют!” Я спускался всё ниже по лестничным этажам и почти уже не слышал, что она там говорит.
На улице я пытался делать вид, будто сам на неё заработал, но люди смотрели на меня с усмешкой. Я плевал им в след и показывал «фак». Мне было плевать по двум причинам: во-первых, я с бодуна, во-вторых, у меня пол лимона на плечах висит. Да, это тот самый цинизм, который я не разделяю, и который переодически овладевает мной.
Я пришёл. Убрал в шкаф шубу и заглянул в ящик, откуда вчера пропало «Мартини». Там лежала в закутке ещё бутылочка шампанского.
-Во все тяжкие?
–Во все тяжкие, – ответил я себе.
Ноябрь истончился. Я провожал его, лёжа на большой кровати, в объятиях с бутылочкой у которой название веселее, чем вся моя жизнь – "Помпадур". В плей-листе заиграла ”Выздоравливай скорей – Mujuice”.
Задумался…
Может не надо было рубить с плеча? Можно же было просто поговорить с Элен. Не было бы проблемы. Бы, бы, бы!!! Опять я пошёл на поводу у своей экспрессии и надоедливой совести. Почему мысли в голове такие чёрные, порочные? А в жизни они воплощаются в поступки, которые вроде бы правильные, но за которые так стыдно потом. Сколько не гонись за пониманием тонких жизненных вещей – всё равно какая-то хуйня произойдёт, которая всё нарушит! И чего хорошего после всего этого ждать от жизни? Ничего. Со всех сторон прижали вплотную. Соседка, мама, друзья, школа. Одно утешает – ФСБ! Жаль, пока только образно и не так сильно как хотелось бы. Может нужно всё отпустить? Просто не обращать внимания на всё то дерьмо, что происходит вокруг? Абстрагироваться. Взять надежду за невидимую руку и поверить в то, что какой-нибудь луч света озарит мое тёмное царство? Надежда… Глупое слово. Если ты сам себе не поможешь, то тебе никто уже не поможет. Что тогда может помочь мне, если я сам давно потерял себя в этих сумасшедших буднях? Не-зна-ю. А город то всё наблюдает за мной. Чем-то мы с ним похожи. Он такой же холодный и одинокий, как я. Или во мне всё-таки есть огонь?
Запал важных рассуждений прервал телефонный звонок. Алик?!
-Алло, привет, Алик. Неожиданно, – проглотил шампанское я.
–Привет, Саша! Чего ты мне не звонишь? Свой бизнес что-ли организовал? Тут партии на складе пылятся. Реализовать некому.
–Алик, тут проблемка случилась небольшая, – поперхнулся я. -Пока нужно время, чтоб всё улеглось. Поэтому, я пока не в деле.
–Проблемы?! Так может тебе помощь моя нужна? Ты не стесняйся, обращайся.
–Спасибо, Алик, за предложение, но я сам постараюсь всё разрешить. Тут не настолько серьёзная проблема, которая бы требовала вашего вмешательства.
–Ну ладно, Саша. Сколько тебе времени нужно? – учтиво спросил он.
–Да ещё недельки 2 и все окей будет.
–Ладно, работай. Не буду тебе мешать. Через 2 недели наберу. До связи.
–Отбой…
У меня заиграл включённый до этого плейлист с шансоном. Тишинская Татьяна пыталась меня успокоить. Я достал фломастер и с левого края на балконе, ближе к полу, написал маленькими буквами:
"Угостите даму сигаретой,
Сигарета тлеет две минуты,
А у дамы время больше нету,
Чтобы поменять секунды на минуты."
Ещё Алик теперь подключился. Я о нём и забыл. Сейчас желания заниматься больше этим вообще нет. Не суждено мне быть вторым подпольным «Голландцем». Кишка, походу, у меня тонка. Тем более все знают, что у меня паль. Но я же сам так рвался в этот бизнес. Что я скажу? Вдруг за отказ работать с ним дальше он меня порешает?! Как у них там устроен криминальный мир? Не знаю. Я допил шампанское и пошёл домой. Градусы играли в голове: "Нужно меньше думать о плохом. У меня есть ещё 2 недели. Что-нибудь придумаю", – успокаивал я себя.
Лёг в постель. С трудом очистил разум. Вспомнил хорошее. Поначалу долго мучился от бессонницы. Потом убежал во двор сновидений по щелчку. Проснувшись завтра, я увижу за окном декабрь…
Лия.
Декабрь сразу не задался. Элен со мной не общалась. Миша послан. Рик кинул обиду, что я его не зову к себе. Пипитос вообще в школе не появлялся уже неделю. Тренировки я забросил. Не то что выпить, поговорить уже стало не с кем. Ещё и полярная ночь внезапно наступила. По научному, это когда солнце в течении 30 дней не поднимается над горизонтом. А если говорить по-простому – идёшь в школу – темно, выходишь из школы – темно.
