–У тебя есть предложения?!

–Да! Целых 2!!! «Блэк Лейбл» тебе по душе в двукратном размере положенный на сердце?

–Чё?

–Короче, у меня почти 2 литра зачётного вискаря. Погнали пить?

–Что ж ты раньше молчал! – оживился Илья. -У меня тоже кое-что есть.

–М?

–«Капитан Блэк» вишнёвый. Как тебе?

Конечно, мой избалованный сигаретный вкус он не удивил, но для него это было настоящим поводом понтануться.

–Неплохо.

–А ты думал, что у меня, как у латыша только хуй да душа?

Илья здорово рассмеялся и направил меня к диванчикам.

Там сидели относительно красивые девочки, окружённые занудами-математиками. Илья начал говорить своим обо мне, как о золотой находке, осчастливившей её обладателя.

Я объявил: «Ребята, все кто в теме, собираемся в моей комнате 212 через 10 минут. Если, что я главный топ-менеджер по хорошему проведению внешкольного досуга. Сегодняшний вечер спонсирует 12-й виски "Black Label" – шедевр шотландского винокурения, лучший приятель русской молодежи!»

В наш с Риком маленький номер ввалилось человек десять. Половина ребят с "А" класса, другая с "Б". Когда каждый накатил почти по 2 унции, в душной конуре запахло куражом и общим весельем. Я отдал свою порцию Рику. Стало шумно: каждый общался между собой, громко смеясь. Зазвучала музыка прямо из айфонов – «Smells Like Teen Spirit – Nirvana», «Rasmus – Baby I'm on fire». Я поймал волну, излучаемую их настроем, и наперёд понял, что оставшееся виски нужно израсходовать с умом.

"Ребята! Ребзя! Ребзоиды! Внимание!!! У нас осталось мало горючего. Предлагаю спуститься вниз на кухню и немного пофантазировать с именными коктейлями ”Tumanov night + infinity drinks”.

Внутренняя часть кухни напоминала корабельный камбуз, старый и неприглядный. Мы пробрались через нелепую занавеску в тёмное помещение и, орудуя телефонными фонариками, принялись искать кофе, варить его. Я схитрил и сделал следующее: в кофе каждому добавил по 50 грамм виски, сорвиголовам добавил пива. Всем пришлась по нраву моя изобретательность, только вкус, разумеется, был паршивый, но общему остаканенно-озорному состоянию это исключительно пособило.

-Что вы тут делаете?! – обозлённо спросил мужичёшка, видно сторож. -Вы знаете, что кухня платная? Вы тут, что, кофе пили? – он подошёл поближе и заглянул в стаканы с явным налётом. -Платите! Платите!!

Я вставился.

–У нас нет денег, кэп.

Мужика это задело. Похоже сильно.

–Вы чё охерели, молодёжь? Кто вас сопровождает? Где ваш руководитель?!

–Отдыхает, наверно. Мы же на турбазе, а?

–Хватит ёрничать! Я щас позову вашего руководителя. Ждите, стойте здесь!

–Ага… – бросил я ему в след.

-Ребят, пахнет жареным?

–Что делать будем? – спросил у меня Илюха.

–Я не хочу влететь из-за этого движа, – жалостливо всхлипнула одна из барышень.

Остальные недоуменно раскрыли зенки и ждали ответа от кого-то из нас.

–Спокойно!

Я взял стакан из рук Ильи и мигом впитал его.

–Есть идея! Мы готовы сыграть в прядки с учителями?

–Чтоооооооо?

–Смотрите: нас всех разом щас возьмут и накажут – вечер потерян. А так дом же большой – каждый может спрятаться в тёмном месте, зашкериться. Мы переждём их, пока они проведут рейд и пойдём к нам на балкон курить сигареты. Илюха ты угощаешь?

–Ну… Если всё получится, то почему бы и нет.

–Тогда go-go-go!

Юные пули разлетелись по дому.

Илюха, играючи взял меня под руку, и мы пошли по неведомому первому этажу, который случайно вывел нас на узенький полуподвальный коридор. Единственная дверь с лева открылась нам. Судя по находящимся внутри различным игрушкам, это была игровая для детей. Место очень скрытное и неприметное. Как только Илюха достал телефон, я понял, что наступил этот момент: ”Илья, дай, пожалуйста, зайти “вк”, мне девушке нужно своей в пожарном порядке ответить. Поругались с ней. Сам понимаешь, бесится. Мой айфик ещё так некстати сел…” Он недоверчиво посмотрел на меня, протянул телефон и направился рассматривать детали помещения.

Мне одновременно было волнительно и страшно от интереса. Пальцы автоматически набрали все цифры и слова – я проваливался туда, куда лучше бы никогда не залезал… Круг из палочек сделал последний виток, и я увидел свою страницу: сотню непрочитанных сообщений и десятки комментариев. Под всеми моими фоткам было написано: "Пиздабол", "Пидор", "Хуесос". Эта грязь ещё и пролайкана! Мне уже стало понятно, что ничего хорошего дальше не будет написано… Все мои клиенты начинали своё обращение с мата, я не стал их читать. Не потому что их много, а потому что после такого вообще ничего не говорят. Меня не волновали эти люди, нужно найти тех, кто дорог мне. Ваня ничего не написал просто бросил в чс. Кристина ничего не написала. Макс один написал: ”Нахуй ты всё это замутил?” Я сразу ответил ему: ”Макс, давай поговорим, я все объясню”. Я дожидался, пока он выйдет в онлайн, в это время только заметил, что у меня было 777 друзей, а стало 50. Макс: ”О чём с тобой разговаривать, шут?" Сообщение было подкреплено ссылочкой на группу. Зашёл. Название такое «Мурманская помойка» меня насторожило. Пролистал немного вниз, ещё ниже. У меня пронеслась мысль, что может Макс прикалывается, но, когда я увидел пост из 10 фото – стало уже не до приколов.

Там был разный я. Голый, прикрывающий «Озёрами» своё хозяйство; обблёванный 14-й, лежащий лицом в луже после своей первой пьянки; с похмелья, пьющий прямо в ментовском участке. Там даже была фотка, которая находилась в секретной папке моего телефона под 2-я разными паролями: на ней мне, стоя на коленях, делает минет одна стрёмная девочка. Следущая была ещё провокационней. Хер бы с тем, что тебе сосёт телка, но когда ты с парнем замечен, то…

Гейский штамп на твою фамилию.

Лёха Сербский мой очень хороший друг. Один раз пьяные мы решили слить фото в инсту с подписью: «На вписке без баб». Суть в том, что мы стояли голые, прикрывая мужской набор друг друга. Ладно я Лёху с первого класса знаю, но другим этого не объяснишь. Остальные фото были, как компромат со вписок, где я выглядел, мягко скажем, не в цвете. Да я был сам на себя не похож! Эта обезображенная пойлом харя…

То, что я увидел – это было больше, чем позор. Я даже не мог подобрать слов к описанию, блять, всего этого. Теперь весь город думает, что я отбитый пиздабол-биссексуал, торгующий палью. Ладно, за последнее можно как-то откупиться, забыть со временем, но после всех фото и (с большей вероятностью) исковерканных рассказов обо мне Максом и Кристиной, никто не будет со мной не то, что дел иметь – общаться. Пиздец!

-Ну чё ты там скоро, Сань? – меня одернул Илья. -Уже двадцать минут залипаешь. Всё совсем херово у вас?

–Это катастрофа, Илья. Просто катастрофа… – гипнотично произнёс я.

–Бабы они такие, с ними аккуратно надо, – он закрутил огромного деревянного волчка на полу. -Ошибок не прощают, если ты накосячил.

–Да… – протянул я. -Да… – протянул я, рассматривая себя. -Дай мне ещё 3 минуты?

–Хорошо, потом пойдём. Наши уже заждались там поди.

Во мне что-то обвалилось поконкретнее… Я не успел почувствовать ничего от узнанного. Меня уже не томили сомнения, а лишь обгладывало неизвестное оцепенение. Я решил написать ей, Кристине. В этой ситуации уже ничем не поможешь. И настолько очернив свою душу, я могу даже не извиняться перед собой, не поможет, но перед ней должен. Обязан сказать ей, ведь она мне дорога. Я стал поводом для её огорчения, я стал причиной того решения в пользу него.