– Это же чёрный, как ночь, пегас, раза в два крупнее наших скакунов. Чего тут смешного?

– Ничего, Аданиэль. Он такой радостный, потому что добился своей цели – ответил ей Фриан.

– А что у него за цель? – с интересом спросила девушка.

– Выйти из-под контроля Таракса. Правда, он не учёл тот факт, что его гнев падет и на нас. Вы двое, может, и свалите через ворота во Францию. А нам здесь погибать – ответил Манселет.

– Не слишком ли ты спокоен перед лицом смерти? – спросила Аданиэль, взволнованно.

– Мы рыцари Таракса. По-другому, рыцари или хранители Смерти. Мы идём с ней, со смертью, бок о бок. Кроме него – ответил Фриан, кивнув головой в сторону Кербина.

– Да хранит нас Финдабаир! – сказала про себя Аданиэль, но Кербин ее услышал.

– Молиться хранителям знаний я бы не стал. Тут уж скорее самому Руфусу! – ответил он, стараясь успокоить коня, которого страшил ледяной ужас, что исходил от приближающейся занавесы пыли, но которого не чувствовал его всадник.

– Сама видишь. Ему важно только достижение своей цели. Он не даст тебя убить – произнёс Фриан, поравнявшись с Аданиэль. К тому времени туча рассеялась и теперь они отчётливо видели чёрного всадника на огромном пегасе в сопровождении восьми всадников.

–Держать круговую оборону! – приказал Кербин, шепча, – Спокойно Каин, спокойно.

– Наша главная цель лорд Таракс! – напомнил Фриан, стоявшим рядом с ним рыцарям. Надел шлем с султаном.

– Приветствую, тебя, лорд Таракс! – произнёс Кербин, насмешливым тоном. Вместо ответа Таракс занёс меч. Блеснула сталь, сноп искр. Это столкнулись два древних меча. Меч Зимы и меч Смерти. Лёд и чёрное пламя.

Кербин кружил вокруг хранителя Смерти, пытаясь задеть его, но высота пегаса препятствовала этому и ему пришлось перейти в оборону. Аданиэль пускала стрелу за стрелой под охраной Фриана. Манселет прикрывал обоих, командуя оставшимися рыцарями против капитанов Хранителя Смерти.

Видя, что биться с Тараксом будучи в седле невозможно, рыцарь принялся перебирать варианты дальнейшего развития неравного боя. Можно было бы скинуть лорда с пегаса, что тоже не представлялось возможным. Оставалось заставить Даэрта скинуть наездника.

– Огонь по пегасу! – крикнул Кербин. Ударил пятками коня, который с великим удовольствием отдалился от перепончатых крыльев огромного коня. Радоваться ему пришлось недолго. Его всадник натянул поводья, вытащил из седельной сумки лук, вывернулся. Просвистела стрела и Даэрт зарычал, срываясь на ржание. Стрела попала ему в красный глаз.

Сквозь яростные взмахи крыльев Кербин увидел, как пал конь Аданиэль, как она грациозно перескочила за спину Фриану, как выпустила стрелу, пригвоздившую одно крыло к чёрному боку. В следующую минуту Манселет подвёл ей другого коня. Кербин опустошил уже наполовину свой колчан, выцеливая слабое место в броне хранителя. Тем временем пущенное кем-то копьё вонзилось во второй глаз Даэрта. Таракс одним взмахом перерубил его, но израненный пегас начинал слабеть. Аданиэль подъехала к Кербину, держа лук наготове.

– Уходим? – спросила она по эльфийски. Кербин кивнул. Просвистела последняя стрела и чёрный, ранее величественный пегас, повалился на бок, увлекая за собой хранителя Смерти.

До двух беглецов долетел крик Таракса. Крик, переполненный гневом самой природы и жаждой мести.

Не оглядываясь. Не сказав друг другу ни единого слова. Они, пустив коней в галоп, направились к эльфийским воротам. Такие ворота представляли собой порталы между мирами, охраняемые волками-оборотнями. Все было в порядке, пока Кербин не уловил краем глаза свечение эльфийских рун. Тогда, как он позже сознается в одном из своих дневников, им овладело беспокойство. Он знал, что это за руны и понял причину их свечения. Крик Таракса активировал древний магический механизм и все ворота того мира стали закрываться, создавая вокруг себя эффект чёрной дыры. Но, когда Кербин уже начинал проклинать своё невезение, Аданиэль запела. Ее эльфийский голос, словно обладающий какой-то магической силой, гасил символы. Пела она древнее, как мир, сказание. До меня не дошли слова этой песни. Я остановился на том, что Аданиэль унесла его с собой.

Вспышка света. Темнота. Снова свет. Естественный свет. Теперь они во Франции.

– У нас получилось! – крикнул Кербин, откинув капюшон.

И вновь Ааданиэль уловила перемену на лице рыцаря. Прежняя суровость улетучилась, сменилась целеустремленностью.

– Куда дальше? – спросила она.

– Туда, где орден – ответил Кербин, пожирая глазами стену из древних дубов и ясеней.

– Тогда в Париж! – предложила Аданиэль.

– До него ведь две недели непрерывной скачки! – возразил Кербин и пришпорил коня, не желая отставать от эльфийки. Единственной точкой в полумраке были ее локоны цвета зрелой пшеницы.

Проснулся он рано. Только-только занялся рассвет. Огляделся. Он полулежал возле догорающего костра на лесной опушке. Ничего не замечаешь? – послышался в голове голос демона. Кербин ощупал себя. И вправду, из правого бока торчал, вошедший по самую рукоять маленький ножик.

– Кого…– прошептан он и одним движением избавил себя от ненужного металла. Крови почти не было, и рыцарь сел, звеня доспехами.

Девушка-эльфийка потянулась во сне, разлепила глаза. Увидела окровавленный ножик и проворчала, вытирая его о траву: Я же предупреждала, что не надо ко мне соваться. Потом добавила на эльфийском, думая, что юноша не поймет:

– А я думала, мы эльфы жаворонки. Но Кербин понял её и ответил, брезгливо осматривая походные сумки:

– Как видишь, мы рыцари тоже… Может перекусим и поедем дальше…

–Так не терпится прибыть в Париж? – спросила она, вставая. Кербин кивнул, продолжая поиски съестного.

– Один только хлеб, да фрукты сушенные – проворчал он. – А мяса не найдется?

– Нет – бросила Аданиэль, запрыгивая в седло. – Ты последний кусок позавчера съел. На ходу перекусишь!

– Как скажешь – бросил Кербин в свою очередь запрыгивая в седло. И снова они провели целый день в бешенной скачке.

– Думаю сегодня можем в гостинице переночевать – задумчиво проговорила Аданиэль, всматриваясь в даль.

– Было бы неплохо – проворчал Кербин и встрепенулся, вспомнив об одной существенной вещи: у них почти не было денег. Те, что он получил за миссию, подходили к концу и он, пришпорив коня, поравнялся с эльфийкой. Крикнул:

– На какие средства?

– На эти…– с этими словами она указала на кожаный мешочек, привязанный к такому же кожаному ремешку.

– Тогда вперёд – сказал Кербин и пришпорил коня.

Аданиэль была права, спустя час скачки вдали показались крыши постоялого двора. А некоторое время спустя рыцарь и эльфийка въехали на его территорию. Аданиэль спрыгнула с коня, взяла его под узды и повела в конюшню. Подул лёгкий ветерок, слегка приподнявший плащ рыцаря и капюшон эльфийки. Не успела она удержать его, как наружу показались заострённые эльфийские уши.

– Эльфы…– прошипел конюший.

– Человек…– прошипела в ответ Аданиэль. Тот сплюнул и с осторожностью принял уздечку вороного.

– Я смотрю, вас ещё недолюбливают – тихо проговорил Кербин, сидя за одним из столиков местной гостиницы.

– И это взаимно – прошипела эльфийка. – Нечего было нас уничтожать…

– Я к этому не причастен – заметил Кербин, уловив не добрый взгляд эльфийки.

– Да. К этому причастен твой дед – ответила Аданиэль, сверкнув глазами, – А не Гарадорн и Наитреи

– Вот как раз с подачи Наитреев и начался весь этот геноцид – спокойно ответил Кербин и, уловив заинтересованность во взгляде эльфийки, продолжил, – По их словам тогда какая-то голодная шайка эльфов вырезала весь лагерь, в котором была, между прочим, бабушка Жаклин.

– Какая-то шайка? Ты серьезно? – вспылила Аданиэль, но он продолжал, пропустив это мимо ушей: Элефаль и Гарадорн были против. А вот Шефихариис и Наитреи были за. Моему деду не оставили выбора…

– А где были хранители?