Однако принц все не приходил, а время в праздном развлечении заходилось в издевках, отнимая у Пятой годы и силы, заставляя тратить их на типичные вовек традиции выходного дня– алкоголь, мужской стриптиз, затем жаркий секс во время просмотра очередной расчлененки. Хотя были и случаи баловства со второсортным кваалюдом, после употребления которого эта особа каждый раз зарекалась: "Больше ни разу!". Потому, даже не признавая вышеупомянутые факты, как есть жалкая женщина желала покончить со своей жизнью, осознавая несоизмеримость имеющихся доступных развлечений ее неуемным потребностям. И все же, игнорируя простую правду, она затолкала ее в самые потаенные уголки своей каморки под названием Подсознание, решив забыться в другом заблуждении, потому-то и настрочила целый опус Проводнику с просьбой поддержать ее на последнем пути. Про себя, разумеется, она сочла это шуткой, посчитав, что этот человек не придет, но связанный с перспективой его появления трепет перед смертью был лучше всего, что довелось испытать ранее. Однако, как всегда и бывает, в каждой невольной шутке есть доля правды и, к сожалению, доля, блестевшая в глазах палача, ухмыльнулась ей самой своей очаровательной улыбкой. Но, по ошибке восприняв ее как знак симпатии, Пятая решила, что вот ей попался тот мужчина, что клюнул на ее неописуемую красоту. В голове сразу представился план, по сюжету которого она расправляется с ним, как кошка с мышкой, возбуждая интерес к себе и тут же резко отталкивая прочь. Потому-то мисс Пять тоже улыбнулась оскалом страуса и с изяществом парализованного щенка прошла мимо Проводника в комнату. Оценив беспорядок, горничная вышла к тележке, выудила из нее пару бутылочек с чистящим средством да ершик и принялась наводить порядок. К ее вящему удивлению, незнакомец молчал и смотрел не на нее, а на какие-то жалкие бумаги. Подумать только– не на нее, а на чертовы бумажки! Сразу разобидевшись на бесчувственного подлеца, гордячка по призванию кое-как закончила с уборкой и ушла, громко хлопнув дверью. Его номер был последним в коридоре, смена подходила к концу, так что можно было сразу ринуться в комнатку для уборщиц, что она и сделала, разревевшись за поглощением роскошного бутерброда, жуя мясо вперемешку с солеными слезами.

Драма! Пятая обожала драму, обожала поизображать из себя несчастную и дня прожить не способна была без трагедии для фарса! Она пробовалась в театре на роль в постановках "великой женщины-поэтессы", признанной прогрессивным миром самой великолепной из всех существующих, но раз за разом получала отказ, один жестче другого, пока не бросила попытки, решив оплакать непризнанный гений в стриптиз-баре для женщин, где изрядно напилась, после чего переспала с одним жирным боровом– завсегдатаем того заведения. Одному черту известно, как он умудрился, будучи гомиком, лечь в постель с обладательницей подобной хари, но только черт слишком высокую цену заломил за ответ, потому идет он лесом.

Проснувшись с пьяным волосатым рылом, Пятая немедленно устроила истерику и обвинила того в изнасиловании. Бедолагу скрутили и посадили. Пятая хорошо представляла, что делать и потому служебная экспертиза обнаружила на ее теле следы насилия, а также следы спермы в ее причинных местах. Судья на показания знакомых, противоречащих обвинению истицы, никак не отреагировал и, памятуя ее синякам и прочим "фактам", влепил пьяному дураку двадцатку. Выходя из здания суда в качестве оставшейся безнаказанной триумфаторши, Пятая обнаружила толпу рукоплещущих ей подружек и прочий сброд. Во время очередной пьянки она поведала свой "секрет", чем заслужила уважение во всей их своре. Об инциденте и одной разрушенной жизни быстро забыли. Как оно и было заведено.

Какова мораль в этой маленькой story? Никакая. Ничему жизнь болванов не учит, чего зря чернила тратить?

В дверь постучали. Пятая сморкнулась в платок и открыла.

И он заговорил, едва переступив порог.

Глава седьмая.

-Вы не могли бы убрать руку, сэр? – вежливо попросила стюардесса, мягко положив свою руку ему на плечо. Он дернулся, просыпаясь и убрал руку с прохода.

Благодарно кивнув, молодая женщина в неизменной синей форме протащила тележку еще на полметра и принялась раздавать еду пассажирам. Он шепотом попросил ее ничего ему не давать, а лишь налить стакан воды.

–Конечно, подождите немного, я все вам принесу. – пластмассовая улыбка и стеклянный взгляд. Как эти глаза смотрят на то, что любят?

Отвернувшись от нее, Проводник встретился глазами со стариком в фетровой шляпе с широкими полями. Пожилой мужчина был одет в старый заплатанный костюм, из нагрудного кармана которого торчал платочек в крапинку. Смешное лицо в обрамлении дополнительных подбородков с удивлением обращено к нему. Маленькие черные глазки– как бусинки, но внимательные и хитрые. От такого ничего не скроешь, не спрячешь. Но попробовать можно.

Столкнувшись взглядами, они синхронно кивнули друг-другу и отвернулись. Но спустя минуту старику надоело жевать. Отложив пластиковую вилку рядом контейнером, он тихо кашлянул.

–Почему вы отказались от еды? У вас слишком голодный взгляд для этого. – и улыбнулся краем рта.

–Меня тошнит от одной мысли про еду.

–Булимия? – участливо спросил он.

–Утро. – тихо хохотнув, ответил Проводник.

Делать все, что делает обычный человек. Нужно быть беспечным. Кивнув своим мыслям, он повернул корпус к соседу, показывая своим видом готовность к беседе.

–То есть? – недоуменно поднялись белые брови.

–Утром я не люблю есть. Отвращение ко всему. – с деланно расстроенным видом произнес он.

Старик весело засмеялся, заставив внутренности Проводника сжаться.

–Наш парень, вот оно как! – было видно его расположенность к собеседнику, – Как я тебя понимаю, парень, ох как я тебя понимаю! И не гляди, что старый, ибо я все еще помню времена, когда работал! Ха, ну и жуткое же время…

–Почему?

–Работа, сынок, эта чертова работа! Ни секунды покоя, ни капли сочувствия! На работе как на войне, слыхал такое?

Нахмурив брови, Проводник качнул головой.

–М-м, нет? – в свою очередь поднял свои белые брови дед, – А по мне– так стоит эту истину вбивать всем с малых лет. Чтоб думали люди, прежде чем свою жизнь под откос пускать.

–Зачем?

–Затем, что тогда б наша капиталистическая система не смогла б себя восполнять в срок и постепенно скатилась бы, как и прочие системы до нее.

–Непродуманно. – легкий спазм заставил глаза сощуриться, а рука тут же легла на больное место, начала успокаивающие поглаживания, – Всегда будут находиться рабочие, которым нужно кормить и содержать семью, обеспечивать наличие крыши над головой. Да и!– предупреждающе поднял палец, когда дед хотел прервать его,– Даже если, предположим, эта система изживет себя и рухнет, на смену ей придет еще одна едва ли не аналогичная прежней и уж тогда снова будут недовольные вроде вас, что будут предлагать варианты ее аннигиляции. Но какой в этом смысл?

Дед снял шляпу, положил поверх пластиковой крышки и покачал головой.

–Конечно, вы правы и этот вопрос довольно-таки труден, но с чем черт не шутит? – говоря это, дедушка выразительно поднял брови и вскинул кисти рук, словно говоря: "А что не так-то?"– Лично я жалею, что отдал жизнь на все это. И уж точно я не хотел бы, чтобы другие люди тратили свои годы и на закате лет приходили к тем же мыслям, что и я. Я не сердобольный человек, задеть меня трудно и сие знает всякий в моем окружении, однако это расстраивает даже меня.

– О, можете не волноваться– сейчас все это понимают. – заверил Проводник, – Дети отказываются учиться назло родителям, вовсю говорят о бессмысленности бытия, о бесполезности работы и пускают свою жизнь не просто на самотек, а в саму бездну, тогда как их родители не знают, как вернуть чадо на путь истинный! А все потому, что сами согласны, но уже закабалили себя по полной программе. Все это понимают, уважаемый, все думают о том, что надо разрушить систему. Но никто не будет этим заниматься. И не должен. Сколько это длится, вы знаете?