— Ждите на улице, — тихий, уравновешенный голос Химика.

Интересно, он вообще умеет нервничать?

— Ну все! Теперь точно вылетишь…

Терпение Анны растягивалось, как пузырь от жвачки, и местами уже опасно просвечивало насквозь. Сжав челюсти, она толкнула дверь:

— Не смей разговаривать со взрослыми в таком тоне! — процедила она, и не столько само предупреждение, сколько физически ощутимые волны ярости заставили Савелия виновато вытянуть руки по швам. Васек, который до этого просто молча стоял рядом с другом, теперь и вовсе съежился и вжал голову в плечи.

— Химик… Простите, как вас по имени-отчеству? — Анна покосилась на сына, показывая, что не стоит трясти при детях бандитскими кличками.

— Дмитрий Иванович, — с насмешкой сказал он, оглядывая присмиревших парней.

— О, как Менделеев… — Васек заметно оживился и восторженно вытянул шею. — Тоже увлекаетесь химией?

— И этим тоже, да, — Химик произнес это странно: то ли шутил, то ли угрожал… Так или иначе, разбираться в тонкостях преступной души у Анны времени не было.

— Пожалуйста, проводите ребят. Пусть вынесут ковры в фургон химчистки. Он ведь все еще существует?

— Как скажете, — снова на лице Химика появилось странное выражение, будто он знал Анну лучше, чем она сама.

Встал, с достоинством Борджиа прошествовал к двери в цех. Васек сразу шмыгнул внутрь, Савелий чуть помедлил, видимо, все еще пытаясь изобразить здешнего барчонка, но Анна выразительно посмотрела на него, дернула подбородком, и парень ускорился.

Нельзя срываться на детях. Они не виноваты… Господи. Никогда еще Анна не чувствовала себя пружиной на медвежьем капкане. Одно лишнее движение, одно перышко — и ловушка захлопнется, перемолов кому-то конечности. Дышать. Главное — правильно дышать.

Обратившись к технике миролюбивых йогов, Анна вдохнула поглубже. Все в порядке. Федю она уже напугала, осталось только изменить требования.

Спустившись вниз, она сразу направилась в кабинет. Уже стало гораздо люднее. Постоянные клиенты здесь все-таки были. А значит, все не так плохо. Вон, в американских фильмах грабят если не банк, то непременно казино. Не просто же так! Значит, деньги и правда неплохие. И Игорь не стал бы одалживать большую сумму, если бы не был уверен, что сможет отработать и выплатить… Ведь не стал бы? Куда только он все это дел… Не унесло же течением из машины вместе с телом…

— Обмануть меня решил, да? — она влетела в кабинет: адреналин добавил какой-то истеричной храбрости, и Анна решила не терять запала.

Федор сидел за столом в кресле босса, покачивая коньяк в пузатом бокале-аквариуме. И почему-то от прежней его растерянности не было и следа.

— Чья бы корова, дорогая моя, чья бы корова! — по его лицу расползлась сытая улыбка.

Анна сжала кулаки. Да что такое с этими людьми! Химик усмехается всякий раз, когда ее видит, Федя откровенно развлекается… Может быть, она утром криво накрасилась? Может, на юбке дырка в пикантном месте? Или компрометирующее пятно? Невыносимо разговаривать, когда твое появление сопровождается весельем!

— Какая корова? — она чувствовала себя так глупо, что от подступающих слез бессилия защипало в носу.

Федя поставил бокал на стол и заглянул в телефон:

— Вениамин Михайлович Цыпкин восемьдесят пятого года рождения. Старший лейтенант. У тебя, дорогая моя, неправильные представления о страшных людях.

— Но… Откуда…

— Пробить номер — дело пары секунд, Анечка. Так что, обсудим новые условия сделки? Придется, правда, сбить тысяч двести за плохое поведение — и больше никакой аренды. Только продажа.

— Ты что, издеваешься? — она облокотилась на стол и нависла над Федором. — Я все знаю! Это… Это бизнес моего мужа! Мне Барс сказал! Это ведь ты, да? Ты хотел его продать Барсу?

— Барс, ягуар, морской котик… Анют, у тебя слишком богатое воображение, — Федя нагло усмехнулся. — Это. Мое. Казино.

— Ложь! — взвизгнула Анна и кашлянула, чтобы вернуть голосу нормальную тональность. — Ложь. Ты уволен. Уходи, иначе я…

— Да-да, — Федя скрестил руки на груди и изобразил крайнюю степень заинтересованности. — Иначе ты — что?

Она замерла. Что она, в конце концов, могла сделать? Ей принадлежала химчистка— и только. Федор ведь не один. Охранники, Молот, куча народу в игровом зале… Это ведь не домашняя вечеринка Савы. Тут нельзя просто войти, выключить музыку и громко сказать: «Все по домам!» Что толку от того, что она реальная наследница казино? Не в полиции же защищать права! Хотя нет. Как вариант, можно было бы прийти к Вене и честно выложить про весь этот притон. И может быть — в порядке чуда Господня, если только — он бы даже подключил связи и сделал так, чтобы она по этому делу прошла исключительно свидетелем. Но Барс?! Как тогда выплачивать долг ему?..

— А теперь послушай меня внимательно, — сквозь притворство на лице Феди проступила злоба. — Я пытался быть терпеливым. Нянчился с тобой из уважения к Игорю. Но ты перешла все границы.

Анна машинально сделала шаг назад, нервно сглотнула.

— И что это значит?

— Теперь тобой будет заниматься Химик.

— И? — из последних сил она вытянула позвоночник, храбро выпятила грудь колесом. — Меня должно это напугать?

— Не знаю, — Федор пожал плечами и взялся за телефон. — Но в девяностые одного упоминания его имени хватало, чтобы люди покрепче твоего начинали молиться и писаться под себя… Алло, Химик? Ты где сейчас? Ах, с ребятами… — Федя хищно улыбнулся, не сводя с Анны пристального взгляда.

— Нет… — пробормотала она. — Только не Сава…

— Наша вдовушка плохо себя ведет. Разберешься с проблемкой?..

Не помня себя, Анна кинулась к лифту. Химик. Господи, он ведь казался таким интеллигентным… Кличка! Вот, что должно было ее насторожить. Кличка была у Барса, и ведь не за кошачью же грацию!

Анна жала на кнопку лифта, а в голове мелькали одна за другой страшные картинки. Цех химчистки без камер и свидетелей, Сава и Вася, привязанные спина к спине. И Химик приближается к ним со зловещим шприцем в руках… Нет. Не шприц — иначе бы кличка была какая-нибудь… Ну, Доктор или Айболит. Или Хаус, хотя в девяностые Хауса еще не было. Не шприц, а канистра с бензином или… О, господи, кислота!

Споткнувшись, Анна вылетела из лифта, пронеслась мимо Молота, который даже от сканворда не успел оторваться, с грохотом ворвалась в цех. Все, как в ее воображении! Голые бетонные стены, страшные, обшарпанные, мерцающая лампа, ковры… Безжизненное тело Васи на полу, Сава держит его голову, в ужасе смотрит на Химика, а тот нависает над ними…

— Не трогай! Не смей! — Анна ураганом накинулась на убийцу, сумочкой хлестая, куда глаза глядят.

Отбросила сумку, перешла на кулаки, оттолкнула бездушное чудовище, градом ударов обрушилась на него. Химик не шевелился. Ни звука не произнес. Просто терпел, пока терпение не иссякло, а потом ловким уверенным движением перехватил ее руки, завел ей же за спину. Анна оказалась в ловушке, прижатая к жесткому поджарому телу. Черные глаза за стеклами очков сердито поблескивали.

— Пусти!.. — прохрипела она, чувствуя, что легкие вот-вот разорвут грудную клетку. — Зачем ты… убил его?!

— Теть Ань, вы чего?.. — послышалось сзади, но Анна не собиралась сдаваться. За детей? Зубами разгрызет сонную артерию, если понадобится!

— Подожди, Вась, — пробормотала она и дернулась в руках Химика. — Пусти!.. Ты, мерзкий убий… — осознание накатило на полуслове. Анна вдруг обмякла. Почувствовав это, «мерзкий убийца» ослабил хватку, позволил обернуться.

Вася уже сидел, поправляя очки, Савелий, уронив челюсть, молча наблюдал за спектаклем.

— Мам?.. Это че сейчас было вообще?..

— Я… — она спешно отскочила от Химика, суетливо расправила блузку, пригладила волосы. — Подумала, тут проблемы… Вась, почему ты на полу?

— Да так… Душно было…

— Душно! — Савелий хохотнул. — Шлепнулся в обморок, как девчонка! Шуток не понимает…

— Сава, какие шутки? — нахмурилась Анна.