* * *
— Ну, теперь положение вещей немного изменилось, — говорил Ник Картер, несколько часов спустя, когда Дацар был заключен в камере полицейского Управления. — Здесь вас будут сторожить день и ночь, о побеге вам нечего и думать и потому вы поступите разумно, если не будете предпринимать бесполезных попыток к этому.
Дацар рассмеялся, показав при этом свои великолепные зубы.
— И тем не менее, мой дорогой Картер, я все-таки найду случай дать вам возможность испытать острые объятия «железной девы». Во всяком случае, поздравляю вас, вы освободились поразительным образом, и, должен сказать, что вы, если не считать находящихся теперь на свободе моих шестерых братьев, наиболее умный и способный человек из всех, кого мне приходилось когда-либо встречать.
— Джордж, — сказал великий сыщик, обращаясь к своему давнишнему другу инспектору Мак-Глусски, — ты мне отвечаешь за Дацара. Охраняй его и день и ночь, ни на минуту не спуская с него глаз.
Инспектор беззаботно рассмеялся.
— Будь спокоен, Ник, и выспись хорошенько после своих злоключений. Я лично позабочусь о Дацаре, и даже, если бы сам дьявол явился в Нью-Йорк спасти его, то и он ничего не поделает.
Инспектор Мак-Глусски оказался плохим пророком.
Вскоре выяснилось, что борьба с Дацаром далеко не была окончена и Нику Картеру пришлось сделать еще одно ужасное открытие и испытать ряд опасностей, перед которыми бледнели все до сих пор им перенесенные.
Драма по телефону
Знаменитый сыщик Ник Картер давно уже лег в постель и спал сном праведника, когда его разбудил резкий звонок телефона, стоявшего на ночном столике у самого изголовья. Быстро вскочив, Картер поднес слуховую трубку к уху…
— Алло! Кто говорит? — осведомился он.
— Если вы Ник Картер, — послышался слабый голос, — то вы поймете меня; если же нет, то заклинаю вас немедленно сообщить ему обо всем, что вы сейчас услышите! Повторите ему мои слова возможно точнее! Не перебивайте меня, так как я умираю! Бог знает, смогу ли я докончить то, что хочу… Совершено убийство, гнусное уб…
Голос внезапно замолк… Картер подождал несколько минут и снова крикнул обычное «Алло!», но результат был тот же — мертвое молчание. Вместо членораздельных звуков чуткое ухо сыщика уловило какое-то шипение, очень похожее на то, когда больной тщетно старается придать своему голосу полноту звука…
Только через четверть часа неизвестный заговорил снова…
— Я не мог справиться со своей слабостью, — послышалось из аппарата. — Теперь, когда я узнал ваш голос, я уверен, что говорю с Ником Картером и безумно рад этому! Пожалуйста, не перебивайте меня и не задавайте мне вопросов, если я приостановлюсь! Я лежу при смерти и боюсь, что не сумею докончить…
Картер напрасно старался угадать по звуку голоса, кто с ним говорит. Что это был человек знакомый — не подлежало сомнению, так как иначе вряд ли кто-нибудь решился будить сыщика среди глухой ночи… Но голоса узнать было невозможно: он то звучал хрипло, то ниспадал до шепота, то звенел как туго натянутая струна… Все это показывало, что говоривший с Ником был прав и, действительно, находился при смерти… Сыщику страшно хотелось предложить неизвестному несколько вопросов, но он боялся прервать этим нить его мыслей… Оставалось одно — слушать, не перебивая. Однако, узнать имя неизвестного собеседника было все-таки необходимо…
— Кто вы такой? — закричал Ник в телефон. — Кто напал на вас? Кто вы?
В аппарате раздались какие-то глухие звуки, систематизировать которые не мог даже обостренный слух Картера… Очевидно было одно: неизвестный назвал себя, но так невнятно, что мембрана телефона не воспроизвела звуков…
После этого снова наступило тягостное молчание… По всей вероятности, разговаривавший с Ником неизвестный снова впал в обморочное состояние. Наконец, телефон «заговорил»…
— Я помню, — слушал Картер, — как я сел в мой экипаж. Затем я потерял сознание и пришел в себя лишь здесь, в этой комнате… Не знаю, кто именно эти негодяи, так как они были в масках… Я не мог никого узнать… Их было трое… Не знаю, где я нахожусь теперь… Я дополз по полу до телефона… Мне казалось, что я никогда не доберусь до него… Может быть, инспектор полиции, Мак-Глусски поможет вам найти тот дом, где я теперь… Я думаю, что я лежу в доме…
Раздалось снова невнятное шипение, а прерывать вопросами неизвестного Ник уже не решался… И имя, от знания которого, может быть, зависело очень многое, осталось загадкой…
— … Но ведь он мертв, — передавала мембрана. — Возможно, что он решил погубить меня еще при жизни и теперь его месть завершили его помощники… Как вы думаете — возможная это вещь?
И опять перерыв. Говоривший, вероятно, был слишком слаб для того, чтобы вести свою речь без пауз.
— Не имеет, конечно, смысла, — снова захрипел неизвестный, — помышлять о мести, когда мне осталось жить всего несколько минут! И все-таки я расскажу вам все, все! Я буду говорить, пока это для меня, вообще, возможно! Ах, Картер! Тяжело умирать, когда сделано еще так мало! Это произошло вчера, в 7 часов вечера. Я заработался в своей конторе и только в это время вышел из нее… Я сел в экипаж, в свой экипаж, Картер! По крайней мере, я считал его за свой! В нем, вероятно, уже сидел кто-нибудь… Впрочем, я не знаю даже, сел ли я в экипаж. Помню только, что я сказал несколько слов кучеру. Когда я снова открыл глаза, я находился уже в этой комнате… Я был не один — в комнате было еще трое мужчин… Они сидели вокруг стола, стоявшего посреди комнаты, а я лежал в углу на кровати… Мужчины о чем-то шушукались между собой, но о чем — этого я разобрать не мог, как ни напрягал слух… Я попробовал, было, приподняться, но это оказалось невозможным… И вот, несмотря на то, что я не был связан, я не мог двинуть ни одним членом… Во всем теле чувствовалась какая-то странная слабость… К ужасу, своему я скоро открыл причину этой слабости: я, капля по капле, исходил кровью! С неимоверным напряжением силы воли, я добился того, что заткнул рану большим пальцем левой руки и таким образом несколько остановил кровотечение… Внезапно трое замаскированных встали со своих мест и подошли ко мне… Они не трогали меня совершенно, а только горящими злобой глазами, блестевшими в прорезях масок, смотрели на меня… Я благодарю небо за то, что они не открыли того, что я еще жив… Стоя у постели, никто из них не произнес ни одного слова…
Слегка приоткрыв глаза, я увидел, что все они были одеты в длинные плащи с капюшонами, а на лице каждого из них была надета шелковая полумаска… Под плащами я заметил очень элегантные костюмы… Постояв минут 5–6, они вышли в дверь, находившуюся за кроватью, и я услышал, как щелкнул замок… Затем воцарилась мертвая тишина… Некоторое время я еще держал палец у раны, и вот мне показалось, что ко мне вернулась часть моих прежних сил… Прежде всего, я постарался запомнить все детали той комнаты, в которой я лежал… Вдруг я заметил на столе телефон, и у меня мелькнула мысль, что если я сумею добраться до стола, то смогу рассказать вам, Картер, обо всем, что случилось со мной… Быстро решившись, я соскользнул с кровати и пополз по ковру к стоявшему посредине столу… Каждый дюйм расстояния, который я проползал, причинял мне невыносимые страдания! Наконец, я дополз! Теперь нужно было во что бы то ни стало добраться до самого телефона и я начал спиной толкать стол… Я напрягал все свои силы и мне, наконец, удалось накренить стол, так что телефон скатился с него на пол! Это была громадная радость для меня! Добравшись до аппарата, я долгое время отдыхал… Трубка то и дело выпадает из моих рук и я поэтому не слышу, что говорите мне вы! Я умоляю Бога, чтобы меня слушал именно сам Картер! Я истекаю кровью и умру через несколько минут… Силы мои быстро иссякают… Если бы телефон не упал отверстием кверху, я не мог бы теперь даже и говорить с вами… Кто меня слушает? Думаю, что Ник Картер, но если не он, то заклинаю вас всем дорогим для вас — немедленно сообщить ему обо всем, что вы узнали! Смерть приближается… вокруг так темно… Картер… Картер… Ах!.. одно слово… Это вы?.. Да?.. Тяжело… о!.. тяжело быть убитым… и именно… тогда… когда… мне нужно… бы… совершить… так мно… мно… мно… го… тсс… они… возвра… щают… ся!.. Я слышу… Они… не… должны… знать… что я… Картер… Всего… луч… ше… го…
