- Я не могу дать тебе всех ответов, дорогая, - опуская глаза, с сожалением вздохнул парень, - не чаще чем раз в два месяца мне было позволено увидеть как ты спишь и то на несколько минут. Все остальное время я был занят делами и множественными командировками в другие страны, ведь чистокровные волшебники по всему миру изъявили желание сотрудничать с нами.

- А как же моя мать и Нарцисса? Они в курсе всего, что произошло со мной той ночью?

- Нарциссе судьба благоволила значительно больше и она посещала тебя так часто, насколько могла позволить себе отсутствовать в школе, ведь перейдя на седьмой курс у нее, практически, не осталось свободного времени. Друэлла же, по-прежнему ведет жизнь закрытую от публичных сборищ, месяцами не выходит из своего поместья и, кажется, давно не представляет доброго утра без щедрой порции огневиски.

- Как Повелитель смог справиться с моим отсутствием? - наконец, приняв весь ужас сложившейся ситуации, риторически спросила Белла.

- Может я сам отвечу на твой вопрос? - дверь тихонько скрипнула и в комнате появился Темный Лорд, воплощая своим видом терпеливую сдержанность и глубокое понимание, - Оставь нас, Лестрейндж, Беллатрисе нужно многое узнать о прошедшем годе.

Помедлив некоторое время, раздосадованный Пожиратель нехотя покинул светлое помещение, теша в душе лишь одну крошечную надежду на то, что вскоре воссоединится со своей женой, если это когда-нибудь можно будет считать единением.

- Прошел год… - меланхолично заметила девушка.

- Это был тяжелый год, - опускаясь в массивное кресло возле камина, отметил волшебник.

- Тогда, в тот вечер, случилось что-то ужасное, я помню. Сириус Блэк узнал меня по голосу, даже в маске… Губительная, страшная тошнота мучила и не давала сосредоточиться, душила мое горло, как веревка… Я не могла поразить его ни одним проклятием, палочка хоть и слушалась, но вот силы покинули, а затем, наступила невыносимая боль и тишина.

- Я не намерен утаивать от тебя ни дня, которые за это время ты пропустила по моей вине, - доставая из кармана мантии палочку, мрачно ответил мужчина.

- Милорд, о чем вы говорите? Здесь не может быть вашей вины! Это все Блэк, это он наслал то древнее проклятие, заточившее меня в пучине летаргического сна.

- Не спеши с выводами, Беллс…

Поднеся волшебную палочку к виску, Темный Лорд извлек из из самых дальних уголков своей памяти прозрачную, светящуюся, голубоватую нить воспоминаний и, покачивая ее в воздухе, опустил на широкое серебряное блюдце. Растекаясь кристально чистой водою, обрывки далекой действительности жадно стремились проникнуть в чужой разум, дабы раз и навсегда расставить все точки над “i”.

- Я открою тебе свое сознание, чтобы ты смогла хотя бы со стороны пережить все то, что происходило с нами в реальности.

Поднося пиалу поближе к девушке, он невзначай коснулся костяшками пальцев ее обнаженной ключицы и моментально поток электрических разрядов цепочкой пробежал по истосковавшемуся по ласкам телу.

За этот год, он ни разу не рассматривал возможности разделить постель с другой женщиной, учитывая то, что заполучить мог любую и если уж не природным обаянием, то “Империо” точно.

Дрожащими от слабости и волнения руками, девушка приняла любезно предложенное блюдце и, в последний раз взглянув на милые черты, опустила голову в “воду”, переносясь в прошлое.

Первая сцена воспоминаний Волан-де-Морта перекинула ее в злополучный особняк авроров, где находилась в самом разгаре неистовая схватка двух противоборствующих сторон. Белла увидела себя посреди гостиной, утопающую в криках заклятий и боли, отчетливо наблюдая за всеми со стороны.

Вот изможденная женщина в маске Пожирателя смерти пытается применить к своему ухмыляющемуся кузену непростительное проклятие, оно слабым лучом вырывается из палочки, но своей цели так и не достигает, замедляясь и погаснув на пол пути.

Следом, комната густо наполняется разъяренными телами мужчин, пытающихся любой ценой достичь выполнения поставленной задачи, Повелитель присутствует среди них, единственный из всех его сторонников не скрывающий своего лица.

Сириус Блэк хищно скалит свои белые ровные зубы и, поднимаясь по ступенькам на верх, произносит связывающие чары.

- Инкарцеро.

В этот момент, она стоит абсолютно неподвижно, будто принимает уготованную участь, но заклятие отлетает в сторону, мастерски отраженное Милордом.

- Протего.

Беллатриса видит, как он смотрит на нее другую со стороны и в глазах его читается нечто похожее на сожаление и заботу.

Вскинув палочку, мужчина наставляет оружие на, почти потерявшую сознание, любовницу и, прикрыв веки, тихо шепчет:

- “Сон Соломона”.

Лишенная равновесия от предательски подкосившихся ног, его “правая рука”, его Королева, его единственная любовь, еще какое-то время старается удержаться на плаву, хватаясь за различные предметы мебели, но бороться было уже бессмысленно и она, грузно падая на пол, надолго погружается в забытьё.

Вторая сцена переносит ее в знакомую комнату, в которой она находится и сейчас, погружаясь в омут памяти. Спокойная, умиротворенная, с плотно прикрытыми веками, девушка лежала на кровати и с виду любой бы сказал, что красавица просто дремлет.

Напротив постели, борясь с непрошеными слезами, стоит Рудольфус, умоляя отдать ему законную супругу, чтобы домашние эльфы поместья Лестрейндж-холл позаботились о ней, но получает категорический отказ.

Израненный в бою и упавший духом, он нехотя разворачивается к двери и уходит, оставляя свою любимую во власти другого мужчины.

Третья сцена, по всей видимости, происходит уже зимой, за окном пушистыми, легкими бабочками опускаются белые снежинки, падая на подоконник и покрывая его плотным сугробом.

Нарцисса пододвигает кожаное кресло к постели и, захватив в свои нежные руки тонкие пальчики сестры, заботливо гладит их, согревая живым теплом. В пустоту немой комнаты, она рассказывает все, что происходило с ней за это время. Жалуется на бесконечные и сложные задания в школе, на мать, которая перестала писать и на то, как она силой заставляла Друэллу, угрожая уходом из дома, посетить Беллу, получив в итоге согласие.

Цисси плачет и слезы ее крупными, тяжелыми каплями падают на голубое атласное платье, растекаясь по нему диковинными узорами скорбной печали.

Следом, картинки недавнего прошлого стали часто сменять друг друга, напоминая уже не кино, а обрывки кадров, умело вырезанных режиссером из общей пленки.

Темный Лорд стоит в комнате и безуспешно пытается справиться с крайней нервозностью. Подле него, на почтительном расстоянии, склонив голову в боязливом смирении, сидит Северус Снейп - ее бывший одноклассник. Парень согласно кивает своему Господину, давая понять, что сделает все, что от него требуется. Из туманного перезвона голосов девушка улавливает всего несколько скудных фраз:

- …больница Святого Мунго… Я хочу, чтобы он немедленно был здесь и оставался столько, сколько потребуется…

…как прикажите, Повелитель…

Молодой зельевар удаляется, а Волан-де-Морт проводит рукой над неподвижным телом спящей любовницы и, мастерски используя невербальную магию, снимает скрывающие чары с ее живота.

Беллатриса громко ахнула, прикрывая ладонью рот, но ее, конечно же, никто не услышал, ведь она была всего навсего тусклой тенью, самостоятельно вклинившейся в запутанные лабиринты прошлого.

Некоторое время спустя в спальню снова возвращается Северус, приведя собою пожилого господина, на которого, без всяких сомнений, было наложено заклятие “Империус”.

Белла знала его, по меньшей мере помнила, он был одним из лучших целителей больницы Святого Мунго и именно к нему обращались все состоятельные дамы волшебной Британии, дабы справиться с беспокоящим их недугом.

Мистер Джованни - обходительный и честный, специалист высшей категории и хороший приятель Эдвин Малфой, который, впрочем, оказался бессилен в ее проблеме родить еще одного ребенка после Люциуса.