Но я стоял на месте как вкопанный, осматривая бампер машины, который был весь измят и измазан кровью.
– Что, произошло? – осмелился спросить я.
– Эй, а ну забери его отсюда, – сказал полицейский чинивший машину своему напарнику.
Его напарник схватил меня за шиворот и затащил в фургон.
– А ну сиди и не высовывайся! – скомандовал он.
Я сидел в фургоне и боялся высунуться. Небо было такое хмурое, серое, с высоко плывущими темными облаками. Утренний запах росы доносился до меня с лесной поляны, расположенной у дороги, это слегка успокаивало, но вопросы все больше и больше мучили меня, я не понимал, почему нас уже так давно везут в непонятном направлении, так далеко от дома, и кто эти существа, что напали на нас. Я весь был в догадках, кто это? Беглые рабочие? Не похоже, почему они брели вдоль автомобильной трассы поздно ночью, почему не заметили едущую машину? И почему не разбежались, а яростно бросились на фургон? Все происходящее казалось мне дурным сном, и уже вот-вот, должно было наступить пробуждение, но сон все продолжался и продолжался. Я начал скучать по семье. Увижу ли я их? Ах, если бы я знал тогда, в тот самый момент, что уже больше никогда мне не придется вновь встретиться с матерью и отцом, то я бы не смог дожить и до следующего утра, не говоря уже о тех нечеловеческих испытаниях, которые далее выпали на мою долю. Иногда неведение самый лучший вариант, а правда может очень сильно навредить, если ты к ней не готов, и сейчас был именно тот случай. Неведение давало надежду, тот слабый огонек, который горел в моем сердце посреди всего сумрака , хаоса и страха, окружавших меня.
– Ну все, едем, заводи всех в фургон, – скомандовал один полицейский своему напарнику.
Детей тут же запихали в фургон и закрыли дверь. Машина тронулась в путь. Не помню сколько мы ехали, помню лишь что я задремал, поначалу мы ехали спокойно, но вот в полусне я услышал непонятный шум, похожий на выстрелы, затем вскрики, но сил не было чтобы даже открыть глаза, так одолевала усталость, тем более что не мог понять, что мне сниться и есть игра моего воображения, а что реальность. И тут сильный толчок по фургону привел меня в чувство. Что толкнуло машину так что меня отбросило в сторону. Затем я снова услышал выстрелы, но уже не дробовики полицейских, а стрекотание автомата. Я повернул голову налево и увидел моего брата, лежащего рядом со мной, пуля, пробив стенки фургона попала ему в висок, и упас с сиденья, он мертвый лежал внизу около меня, из пулевого отверстия в голове у него текла кровь. Приподняв голову и осмотревшись я увидел, что не только мой брат был убит, но многие из детей были мертвы, некоторые были ранены. Выжившие оцепенели от ужаса. Кому-то из них впервые доводилось видеть смерть. Посмотрев на стенки фургоны я увидел свет сочившийся из пулевых отверстий. Тут уже для меня не было сомнений – по нам стреляли. И стреляли из автомата. Внезапно еще раз раздался стрекочущий звук автоматной очереди. Фургон потерял управление и закачался из стороны в сторону. Через несколько сделав большой крен в сторону, и сбавив при этом скорость, фургон остановился. Я огляделся, весь пол фургоны был залит кровью, а почти все дети рядом со мной были мертвы. Я кое-как сдержал крик, пытающийся вырваться из моей груди. Я поднялся на ноги и припал к смотровой щели. И тут я увидел такую картину: наш фургон стоял наискось к дороге. Около него стояли две серых, пошорпаных машины внедорожника, с непропорционально большими колесами, одна машина располагалась напротив кабины фургона, поэтому я полностью не мог ее разглядеть, вторая стояла прямо напротив боковой стены, через которую я смотрел. Из этой машины вышли, а лучше тут будет сказать спрыгнули трое человек, а один остался за рулем. Одеты они были в черные кожаные куртки, и темные джинсы, в руках двое из них держали охотничьи винтовки, а один был вооружен автоматом. И тут еще двое человек, находившихся в другой машине, вышли на линию моего обзора, один из них, приставив к спине полицейского винтовку, толкал его вперед. Затем когда его подвели к человеку вооруженному автоматом, полицейскому было приказано встать на колени. Человек вооруженный автоматом, видимо был самым главным среди них, и подойдя к полицейскому, к затылку которого был приставлен ствол винтовки, заговорил с ним:
– Откуда едите?
Полицейский молчал, потупя глаза в землю, но после того как получил ударом приклада винтовки в спину, от стоящего сзади человека, тут же заговорил:
– Квадрат Б12, промышленная зона.
– Куда везете оружие? – снова спросил полицейский с автоматом.
– Мы не везем оружие, – ответил полицейский и тут же сильный удар прикладом в спину свалил его на землю.
Человек с автоматом подошел к нему и придавил его шею к асфальту. Полицейский захрипел.
– Машина с оружием, выехала из квадрата на день раньше нашей, – простонал полицейский.
– А у вас тут что? – спросил человек с автоматом, заметно начиная волноваться.
– У нас генетический материал! Везем детей для генетических исследований!
Человек с автоматом посмотрел на фургон, по моему телу пробежал холод, я повернулся: весь пол фургона был залит кровь, большинство детей было убито, однако некоторые задыхаясь от страха сидели на своих сиденьях с широко раскрытыми глазами, кто-то, кто пришел в себя пытался стереть с себя брызги крови. Я снова прислонился к вентиляционному отверстию в стене.
– Бес, посмотри что в фургоне, – сказал человек с автоматом одному из своих сподвижников.
Довольно высокий человек, с короткой стрижкой направился к фургону, в котором мы сидели. Когда он дернул за дверь, дверь, заскрежетала, но не открылась.
– Закрыто, – ответил Бес.
– Давай ключ сюда, – закричал человек с автоматом на полицейского.
– Он в кармане, – ответил полицейский, все еще лежавший на земле.
– Доставай живо!
Полицейский встал на корточки и достал из кармана ключ, пристегнутый к ремню на цепочке, затем отстегнул его с карабина, и протянул человеку с автоматом. Тот взял в руки ключ, повертел его в руках, а затем кинвнул, Бес, который все еще стоял у дверей фургона. Бес, быстрым шагом направился к полицейскому и я подумал, что он хочет взять ключ, но нет, Бес зашел за спину полицейскому, резким движением снял с плеча дробовик и направив ствол на голову полицейского нажал на курок. Раздался выстрел. Полицейский безжизненно плюхнулся на землю, половина его черепа была оторвана выстрелом. Бес довольно улыбался.
– Ну все, – проговорил человек с автоматом, пренебрежительно смотря на капли крови, попавшие ему на куртку, – все открывай фургон, если там и остался кто живой, возьмем себе и продадим работорговцам. Хватай ключ, Бес, – сказал он и тут же подбросил ключ вверх, по направлению к Бесу.
Бес одной рукой ловко схватил ключ, летевший в его сторону, а затем направился к фургону. Я прокручивал в голове все сказанное, и то что у этих людей намерения были не добрыми сомнений у меня не оставалось, я отпрянул от моей смотровой щели, и ринулся в дальний угол фургона, случайно запнувшись о чей-то труп, я упал на пол попытавшись встать, увидел что все рукава моей одежды я испачкал в чьей-то крови. Почему-то в тот момент, моей первой защитной реакцией было забиться в самый дальний угол фургона и сидеть там закрыв лицо руками, ведь я наверное так бы и сделал если бы не упал. И тут я услышал скрежет открывающейся двери. Я решил замереть и притвориться мертвым. Дверь открылась.
– Шакал, там много трупов, ужас короче, – раздался голос Беса, – сам посмотри, только несколько живых.
Раздался топот ботинок, и чьи то голоса:
– Зачем ты стрелял?
– Это ты машину вел криво, по колесам нельзя прицелиться было.
– Кретин, ты сказал что там оружие, кто сказал что там живой материал?
Я лежал лицом уткнувшись в чей-то труп и закрыв глаза. Меня насторожило, очень сильно насторожило, что нас называли генетическим материалом, а еще сказали что хотят выживших продать в рабство. Я понял, что я пропал, ни у полицейских везших нас куда-то, ни у этих грабителей нет к нам хороших намерений. И тут на меня напало жуткое давящее чувство, что я попал во враждебный мир, где вечная тьма, и из тьмы на меня смотрят, тысячи хищных глаз, и повсюду сверкают острые клыки, готовые разорвать меня. В эту секунду я ощутил, что жизнь моя висит на волоске.
