– Куда это ты так рано, – спросил меня один из них.
– Я погулять.
– А рюкзак тебе зачем? – продолжал свой допрос настойчивый собеседник.
– Я в лес, прособираю еще и грибы, – сказал я первое что пришло в голову, и быстрым шагом начал от них удаляться.
Выйдя из нашего селения, я по уже известному маршруту начал брести вверх по течению реки, пока не дошел до места, где возможно было осуществить переправу на другой берег. В рабочем комбинезоне, с рюкзаком за спиной я принялся переплывать через реку. Переправа заняла у меня минут тридцать времени. Выйдя на берег я снял с себя рюкзак и осмотрел содержимое, импровизированный сверток был туго затянут и не пропустил внутрь не капли воды. Я положил его обратно, и поплелся вдоль берега реки, ожидая когда мои вещи полностью высохнут под лучами дневного солнца. Идти напрямую к заводу я не стал, ибо на данный момент он не являлся моей прямой целью. Я старался идти вдоль берега выйдя на каменистый уступ, а затем пролагать свой путь уже вдоль него, держа курс на трубы, по которым я планировал пробраться внутрь завода. Вначале каменный утес совсем немного возвышался над рекой, но по мере того, как я шел вдоль него он незаметно становился все выше и выше, и вот спустя примерно два часа ходьбы, когда моя одежда уже полностью высохла, я добрался до места, где из него торчали три огромных железных трубы. С этой возвышенности я смог глядеть на наше селения, и на людей которые копошились внизу и казались мне совсем крохотными. Теперь все селение в котором я жил лежало у меня словно на ладони. Я отошел немного назад и сняв рюкзак достал из него веревку. Теперь осталось додуматься куда же ее привязать. За мной росли деревья и было некое подобие леса, но вот они были расположены довольно далеко, так что длины веревки едва бы хватило на то чтобы привязав ее к дереву, дотянуть до края утеса, не говоря уже о том, чтобы спуститься по ней вниз, а вниз нужно было спуститься метров на шесть не меньше. Оглядев местность получше я увидел в нескольких метрах о утеса, как раз на той плоскости, в которой мне необходимо было произвести спуск, чтобы залезть в трубу, торчащий из земли металлический штырь. Подойдя к нему и осмотрев его, я увидел что он довольно прочно и глубоко уходит в землю. Этот штырь казался тут просто идеальным для того, чтобы вокруг него обвязать веревку и не бояться что она соскользнет. Именно так я и сделал: один конец веревки прочно обвязал вокруг шнура, затем подойдя к утесу скинул другой конец вниз. Веревка идеально свисала вдоль одной из труб, которая была самой большой. Я поднял с земли свой рюкзак, надел его на себя и приготовился к спуску. Утес возвышался над рекой метрах в тридцати, посему я предпочел не смотреть вниз. Крепко взяв в руки веревку, я начал медленно спускаться по ей вниз, веревка была не очень толстая и чтобы уменьшить давление на мои руки, я опирался ногами о каменистый рельеф утеса. Через несколько минут такого спуска, я уже нащупал под своими ногами трубу, на которой и встал, не выпуская из своих рук веревки. Выйдя на самый край трубы, я лег на нее и заглянул внутрь. Внутри было непроглядно темно, я крикнул и мой крик, улетая куда-то вдаль звонким эхом разнесся по металлическим стенкам. Я встал на корточки, развернулся и осторожно спустил вниз ноги, пытаясь наступить на нижний край трубы. Дальше держась руками за верхний край, и стоя ногами на нижнем, я постепенно продвигал ноги вперед, до тех пор пока полностью не залез в трубу. Труба была довольно просторная, я мог в ней свободно развернуться и спокойно идти в полуприсяде. Я еще раз громко крикнул вдаль и услышал в ответ лишь далекое эхо. И тут мне стало как то жутко и страшно, от того неведомого и пугающего взора этой смотрящей на меня и уходящей в даль темноты.
Поборов в себе нерешительность и отбросив страхи, я достал из рюкзака сверток с факелами, и развернув его поджог один. Первые шаги давались мне не легко, я не знал что ждет меня там, в дали, и воображение рисовало злобных монстров, и неведомых чудовищ, однако разум мой, отрезвлял мои чувства, понимая, что скорее всего давным-давно, эти места уже предались забвению и запустению, и не впускают в себя и намека на какую либо жизнь, это царство мрака, разрухи и забвения. Так я и шел, борясь с противоречивыми чувствами, шаг за шагом преодолевая пространство вглубь этой, казалось бесконечно длинной трубы. Мой факел ярко освещал проржавевшие стены трубы, и некоторую часть пространства впереди меня, но вдали, как бы быстро я ни шел, по прежнему зияла зловещая тьма. Я не помню сколько времени я был в пути, казалось около часа, так что первый факел я уже сжег, и принялся освещать свой путь вторым. Но вскоре, мое сознание, было ошеломлено догадкой о том, что возможно эта труба настолько длинная, что и трех факелов может ни хватить, и дойдя до подземного яруса лабораторий, я могу внезапно оказаться без света, и сгинуть в темноте. Такой поворот событий меня не радовал, поэтому я решил потушить факел и бережно экономя свет, шагать в полной темноте, зажигая факел лишь после довольно продолжительного времени. Так я и шел.
В начале пути, около моего уха звуковой фон создавало пламя, с треском пожирающее горящую смолу, теперь же единственным шумом было шарканье моих ботинок и давящая гробовая тишина, подземелья в которое я спускался . Шел я в превеликой осторожности, боясь наступить на что-нибудь нежелательное или провалиться вниз, наступив на проржавевший участок трубы. Я не помню сколько времени я так шел, час или два, но довольно долго, так долго, что меня уже начинали мучить приступы клаустрофобии: мне внезапно начинало казаться, что стенки трубу сужаются и вот-вот меня сдавят, то мне казалось что мне нечем дышать, или в участке где я нахожусь воздух отравлен. Как только у меня случались приступы паники, я тут же зажигал факел и осматривался по сторонам, но нет – все было в порядке. Когда не смотря на экономное использование, мой второй факел уже почти полностью истлел, внезапно вдалеке я услышал тихое капание воды, как будто бы капля упала вниз с большой высоты в лужу, и хоть звук был довольно тихий, но из-за хорошей слышимости донесшийся, через большие расстояния до моих ушей. Я остановился и прислушался – ничего, «возможно мне показалось», – подумал я. Постояв еще около минуты я двинулся дальше. И тут снова я услышал, разносимый эхом, звон падающей капли, но где-то уже рядом со мной. Определенно, я не ослышался. Достав из рюкзака факел я вновь его поджог, и в тусклом свете, изливаемом горящей смолой, осмотрелся вокруг, но ничего необычного не увидел: только ржавые стенки огромной сточной трубы, уходящие в бесконечную даль. И тут я снова услышал капающий звук где-то слева от меня, повернувшись, я обратил внимание, что в одном месте труба довольно сильно проржавела, настолько, что казалось в месте ржавчины образовалось небольшое отверстие, через которое я мог увидеть, темное пространство, которое бело за трубой. Преподнеся к месту ржавчины факел я явственно увидел что за этой трубой есть некое помещение, но щели от ржавчины били настолько ничтожны, что я едва ли мог видеть что либо кроме темноты. Прикоснувшись рукой к месту изъеденному ржавчиной, я ощутил как истлевший металл рассыпается от моего прикосновения. Тогда я немного развернулся, оперся спиной о стену трубы и ногами со всей мочи толкнул проеденный ржавчиной участок трубы. Внушительный кусок металла, от удара моих ботинок упал куда-то вниз и огласил грохотом неведомое мне пока что пространство. Присмотревшись к пробоине я увидел, что вышиб ровную четырех угольную поверхность, как раз достаточную чтобы в нее смог пролезть человек. Крепко сжав в руке факел я просунул его в дыру и осветил помещение, которое мне теперь открывалось. А это была совсем небольшая, метров шести комната, с потрескавшимися цементными стенами, и какими то неизвестными научными приборами расположенными по ее периметру. Я пролез в отверстие и спрыгнул вниз. Приземлился я ногами как раз на тот кусок трубы, который я выбил. Поднеся к нему факел и осмотрев его края я еще раз убедился в своей догадке – это была заплатка. На краях металлического куска были запечатлены следы от сварки. Но что все это могло означать? Какая-то секретная комната?
