— Это которая на улице Родина? — переспросил её Лавров специально, так как не знал, где находится эта база.

— С чего это Вы взяли, что эта база на улице Родины? Нет, она находится не так далеко от Энергетического института. Там, на лугах.

— Понятно, — ответил ей Павел. — А я то думал, что у него всего одна база. Луиза, а кого ты знаешь из друзей Жана? С кем он общается, кроме Канадца?

Она на секунду-другую задумалась.

— С кем общается Жан, я не знаю. Я его несколько раз видела с большими людьми нашего города. Вот о друзьях Канадца могу рассказать. Самый близкий друг Канадца — это Гришин Антон по кличке Гриня. Они с ним ещё в школе вместе учились. С ними часто приезжал и Ермолин Олег по кличке Кактус. Остальных ребят я знаю только в лицо. У Канадца бригада в десять человек. В основном они занимаются вымогательствами и делают «крыши» бизнесменам. У Жана таких бригад, как бригада Канадца, штук десять. Кто-то из них занимается банками, кто-то квартирными кражами. Как говорят у русских, каждой твари по паре.

Она подняла глаза на Павла. Он закончил писать и протянул ей ручку.

— Вот здесь распишитесь, Луиза, — указал он ей пальцем. — Дату не ставьте.

Немного подумав, он достал чистый лист бумаги и протянул его ей. Она удивлённо посмотрела на него.

— Что Вам ещё нужно от меня? — спросила она. — Я же Вам всё рассказала?

— Напишите мне расписку, что Вы решили добровольно помогать органам милиции в борьбе с преступностью.

— А разве я отказываюсь это делать? — спросила она у него. — Я и так вам помогаю?

— Луиза, будет лучше, если Вы сами напишете эту расписку. Сейчас я Вам продиктую стандартный текст.

Расписку Хакимовой Павел положил в сейф.

— Теперь Вы свободны. Езжайте домой. Я бы посоветовал придержать этот товар. Причину придумайте сами.

Через минуту он подошёл к окну и увидел удаляющуюся фигуру Хакимовой Луизы.

Проводив Хакимову, Лавров направился к Харитонову.

— Ну, как, Павел? Со щитом или на щите? — поинтересовался у него начальник отдела.

— Пока всё нормально. Изъял у Хакимовой коробку с фамилией московского продавца. Вот почитайте, что она мне рассказала.

Харитонов взял в руки протокол допроса и внимательно прочитал его. Отложив его в сторону, он посмотрел на Лаврова.

— Что планируешь делать дальше? — поинтересовался он у него.

— Думаю завтра дёрнуть к себе Кактуса. Поработаю с ним. Канадца дёргать сейчас бесполезно, для разговора с ним у меня пока не хватает фактуры.

— Правильно мыслишь. Я согласен с твоими выводами. Начни с Кактуса, поговори с ним, прощупай его.

— Спасибо за совет, тогда я пошёл работать дальше.

Павел направился в свой кабинет. Остаток дня он провёл за работой с бумагами. Он подготовил ряд ориентировок и направил их в ГАИ. Он не заметил, как пролетело время. Взглянув на часы, он стал собираться домой. Купив по дороге букет жёлтых хризантем, он направился к Надежде.

Родителей Надежды дома не было. Они ещё с утра уехали на дачу. Заметив подходившего к дому Лаврова, Надежда стрелой метнулась к двери. Он не успел нажать на кнопку звонка, как она открыла ему дверь. За эти дни, что его не было, она успела соскучиться по нему, бросилась ему на шею и стала его целовать.

— Погоди, погоди, Надежда, — произнёс он и вручил ей букет цветов.

Надежда, поцеловав его в щёку, быстро исчезла в соседней комнате. Через миг она вышла из комнаты, держа в руках вазу с цветами.

— Есть хочешь? — поинтересовалась она у него. — Я специально для тебя сделала жаркое. Мой руки, а я пойду на кухню.

— Спасибо, Надя, но есть я не хочу. Сядь, посиди со мной, я так соскучился по тебе.

Она села рядом с ним на диван и обняла его за шею.

— Ты что делаешь? А если зайдут родители, неудобно будет.

— Ты не переживай. Я же тебе говорила, что они с утра уехали на дачу, и мы с тобой одни, — сказала она и крепко прижалась к нему.

Он моментально ощутил тепло её разгорячённого тела. Павел нежно обнял её и стал целовать сначала в губы, затем в шею. Дыхание Надежды стало глубоким и прерывистым. Левая его рука коснулась её груди, и он невольно почувствовал, как затвердел её сосок. Ещё мгновение, и Надежда стала срывать с Павла рубашку, не обращая внимания на то, что отрывает от рубашки пуговицы.

Рука Павла легла на её бедро, и осторожно заскользила вверх. Он почувствовал нестерпимое желание овладеть этой женщиной. Он поднял её на руки и понёс в другую комнату, где уже была расстелена постель.

Сколько это продолжалось, он плохо помнил. Павел открыл глаза и посмотрел на Надежду, которая лежала рядом с ним с закрытыми глазами. Её разгоряченное тело было прекрасно, и в этот момент Лавров пожалел, что не родился художником. Он осторожно встал с кровати и, стараясь не шуметь, стал одеваться. Натянув на себя рубашку, он невольно усмехнулся, не обнаружив на ней нескольких пуговиц. Услышав за спиной шорох, он обернулся и увидел Надежду, которая стояла в дверях.

— Решил сбежать? — сказала она, улыбаясь. — Давай снимай рубашку, я сейчас пришью все твои пуговицы.

Она быстро пришила пуговицы и протянула рубашку Павлу. Он быстро одел её и, поцеловав в губы, направился к двери.

— Я люблю тебя, Лавров, — произнесла она вслед.

— Я тебя тоже, — ответил он ей.

На следующий день вечером Лавров и двое курсантов Елабужской школы милиции поехали на улицу Товарищескую, где в одном из домов жил Кактус. Они подошли к дому и остановились около детской площадки, на которой играли дети. Оставив курсантов около площадки, Павел быстро поднялся на третий этаж и позвонил в дверь.

— Вам кого? — поинтересовалась спускающаяся вниз старушка. — Их никого дома нет. Родители отдыхать уехали на юг, а сын только что ушёл из дома. Я его только что видела из окна, он с кем-то разговаривает около общежития КХТИ.

Лавров чуть ли не бегом выскочил из подъезда.

— Ребята, давай за мной, он около общаги. Пошли быстро туда, а иначе он смотается.

Они обогнули дом и оказались на улице. Через дорогу около двери, ведущей в общежитие КХТИ, стоял Ермолин и о чём-то разговаривал с неизвестным им молодым человеком.

— Как дела, Кактус? — спросил подошедший Павел.

— Ты кто такой? Что тебе нужно?

— Я из уголовного розыска. Фамилия моя Лавров. Я хотел бы с тобой немного поговорить.

Он не успел закончить, как Кактус, сбив хорошо поставленным ударом одного из курсантов, бросился бежать вдоль улицы. Кактус бежал неплохо, сразу чувствовалось, что он дружил со спортом. Однако пробежав метров пятьсот, он, похоже, устал, сбросил скорость и через каждые десять метров стал оглядываться на своего преследователя.

Наконец, Павел догнал его. Он ловко подсёк ногу Кактусу, отчего тот споткнулся и, пробежав ещё несколько метров, рухнул на асфальт. Павел навалился на него всем своим телом и заломил ему руку назад.

— Сука! — захрипел Кактус. — Руку сломаешь!

— Не матерись, это нехорошо.

Лавров быстро сковал ему руки за спиной стальными браслетами. Он помог подняться с асфальта Кактусу и толкнул его в спину.

— За что? — хрипло спросил его Кактус. — Я ничего не сделал!

— Для начала за нападение на сотрудника милиции, а там посмотрим, — ответил ему Павел.

Он завёл его в опорный пункт, который находился в одном из общежитий. Вскоре туда подтянулись и курсанты.

— Илья, возьми ручку и быстро напиши рапорт о нападении на тебя гражданина Ермолина. Данное нападение было совершено им в ответ на твоё замечание. Он же не будет отрицать то, что ругался нецензурными словами, находясь в общественном месте. Правильно я говорю, Ермолин?

— Ну и сука ты, ментяра поганый, — ответил Кактус и сплюнул на пол.

Павел вытащил из его кармана торчавший носовой платок, бросил его на плевок и ногой растёр его. Подняв платок с пола, он сунул его в карман брюк Кактуса.

— Ещё раз плюнешь, получишь в морду, понял или нет?