Позади раздался шорох отодвигающейся двери.

– Наруто-кун, у вас все в порядке? – Хината присоединилась к семейству на улице.

Джинчурики кивнул, разглядывая личико ребенка при свете занимающегося дня.

– Я вот думаю: дождь кончился, может, нам разбудить остальных? Вернемся в Коноху и будем досыпать там.

– Пожалуй, – согласилась девушка. – Если честно, поесть бы тоже не мешало, а то здесь у нас едой только Химару обеспечен.

– Точно, – засмеялся Наруто. – Пошли поднимать их.

Через час вся честная компания вышла из леса к деревне. Тензо тащил походный рюкзак, а Хината – полностью утратившую пристойный вид наволочку. Джирайя, сделав несколько шагов по направлению к домам, огляделся и ахнул:

– Вы только гляньте! На небе ни облачка! Ну и куда делся этот шторм?

– Да уж, – согласилась Цунаде. – Может, он начался из-за того, что печать Девятихвостого временно ослабла?

– Если позволите, очень сомнительно, хокаге-сама, – вмешался Тензо. – Скорее, буря случилась по каким-то другим причинам.

– И какие у тебя соображения? – осведомился Джирайя. – Я тоже, в общем-то, не припомню свидетельств того, чтобы слабеющая печать таким образом влияла на погоду.

– Особых соображений у меня нет, – покачал головой джонин. – Просто некоторые догадки... Которые мне бы не хотелось озвучивать.

Он покосился на Химару, мирно сопящего на руках своей «мамочки», и замолчал. Впрочем, никто этого не заметил. К счастью.

На самой окраине деревни джонин распрощался с остальными и засобирался домой.

– Я даю тебе две недели дополнительного отпуска, – объявила ему Пятая, а потом и вовсе расщедрилась: – И удвою премию, которую раньше обещала!

– Огромное спасибо, хокаге-сама! – поклонился Тензо и радостно ускакал в сторону своего общежития.

Оказавшись за стенами деревни, Наруто хотел идти домой, но Цунаде велела всем двигать в госпиталь.

– Во-первых, надо осмотреть Химару в надлежащих условиях, – сказала она. – Во-вторых, мы все долго находились под холодным дождем, а Джирайя так и вообще до сих пор босой. Короче, велика вероятность, что мы простыли, кроме Наруто и Химару, пожалуй. Эх, жалко, я Тензо отпустила, ведь свалится с температурой, не дай Ками!

Делать нечего, пришлось подчиниться руководству и маршировать в клинику. Вырулив на улицу, где располагался госпиталь, Наруто узрел компанию, состоящую из Сакуры, Какаши и Шизуне, двигающуюся навстречу. Сакура, на лице которой все еще красовался огромный синяк, еле переставляла ноги от усталости и могла идти только с помощью шаринганистого учителя, который тоже в основном держался лишь на энтузиазме. Шизуне, выглядящая немногим лучше этой парочки, тем не менее, умудрилась опередить их на целый шаг, а при виде Наруто со свитой увеличила разрыв на все три.

– Наруто!.. – охнула помощница хокаге. – Ну что?..

– Все хорошо, сестренка! – радостно сообщил Узумаки. – Это мальчик, Химару! И Девятихвостый не вырвался!

– Мы догадались, когда увидели, что Коноха стоит целая и невредимая, – произнес Какаши.

Он подвел Сакуру к ученику и посмотрел на спящего младенца.

– Я рад за тебя, Наруто. Правда рад.

Сакура ничего не сказала, она просто молча смотрела на Узумаки и улыбалась. Цунаде же, построжев, спросила:

– Как там Райдо?

– Жив, – отрапортовала Шизуне. – Ох и намаялись мы с ним! То сердце откажет, то кровотечение откроется, но теперь порядок. Он уже очнулся, обругал нас за то, что мы ему кучу новых шрамов оставили, и теперь спит. Самое большое через месяц будет как новенький.

Хогаке облегченно вздохнула.

– Вот гад! Ну ладно, я ему еще задам трепку! Будет знать, как пытаться помереть у меня на столе. А ты, Какаши, чем порадуешь?

Хатаке передал Сакуру Хинате с рук на руки и быстренько отошел в сторону, подальше от главы деревни.

– Сожалею, хокаге-сама, но порадовать нечем. Заказчик похищения, кем бы он ни был, на место встречи так и не явился. Я был очень аккуратен и уверен, что ничем себя не выдал.

– Эх ты, шляпа... – Женщина с усталой улыбкой махнула рукой. – Идемте в госпиталь, надо осмотреть малыша на всякий случай. Потом поедим и ляжем спать. И пусть только кто-нибудь попробует меня разбудить!

Вечером того же дня Наруто с Химару на руках забрался на крышу своего старого дома и встал лицом к монументам хокаге, высеченным на плато.

– Ну вот, – джинчурики обвел свободной рукой пространство. – Это наша деревня. А это лица хокаге – самых крутых ниндзя, которые когда-либо рождались в Конохе.

Химару пустил пузырь и загулил. Наруто улыбнулся и коснулся губами головки, покрытой темным пушком.

– Может быть, когда-нибудь твое лицо будет высечено рядом с этими, – сказал он. – Но только после моего, имей в виду!

Химару шлепнул родителя кулачком по щеке и одарил беззубой улыбкой.