Броневик, выкрашенный в канареечный цвет, фыркнул движком и медленно вывернул свое тупое рыло в сторону выезда на проспект. Водитель включил сигнал поворота и вытянув шею, впился глазами в поток транспорта в ожидании подходящего разрыва, чтобы вписаться в него без проблем. Бросив недовольный взгляд на сидящего рядом инкассатора, закурившего сигарету, он проворчал раздраженно:

– Договорились же вроде, Илюха, не курить в салоне?

– Извини, Борисыч, забыл,– спохватился Илюха, приоткрывая

боковую, бронированную створку и вышвыривая в щель чинарик.

– Курение – медленная смерть,– привычно проворчал некурящий Борисыч и это были его последние слова в жизни. В следующую секунду в приоткрытую створку врезалась кумулятивная граната и прожигая десятимиллиметровую броню, выплеснулась в "салон для некурящих", выжигая в нем все живое, мгновенно, в отличие от никотина. Сгорающий заживо Борисыч, завизжав, успел вскинуться за рулем, выпрямляясь в агонии и рухнуть на рулевую колонку грудью, включая клаксон и выжимая ногой педаль газа. Броневик взвыл хрипло и удивленно, прыгнув с места в проносящийся мимо транспорт и врезавшись в пассажирский автобус. Смял его легкую металлическую обшивку точно по середине, с рекламной рожей гламурной, выворачивая ее бульдозером на встречную полосу, сбивая с ног стоящих пассажиров автобуса и вышвыривая из кресел сидящих. От удара, горящее тело

Борисыча завалилось на бок и нога, с педали акселератора

соскользнувшая, прекратила подачу топлива в цилиндры двигателя. Броневик взвыл яростно, разворачиваясь от следующего удара в левый задний угол сейфа-кузова и заглох, присыпанный стекольным крошевом, вылетевшим из автобусных оконных проемов. Это сзади "приехал" в броню канареечную "Форд-Фокус" и своей массой, конечно же, монстра бронированного сдвинуть бы не смог так качественно, но массы ему добавил, боднув в задний бампер, несущийся следом впритык, как водится, отечественный Камаз, волокущий фуру, затянутую голубым пластиком с надписью "Ространсавто". Эти добавившиеся тонны с их инерцией, смяли Форд в гармошку, заклинивая двери и вминая его в бронированный угол, протащили всю сюрреалистичную композицию метров пять юзом с треском, воем, грохотом и визгом тормозов.

Толпа ротозеев, возникшая тут же, оживленно обмениваясь репликами, фиксировала дальнейшее на сотни мобильных телефонов, обеспечивая будущую следственную бригаду необходимым материалом с разных ракурсов и расстояний. А снимать было что… У заглохшего броневичка засуетились три фигуры в черном камуфляже и такого же цвета непритязательного, вязаных шапочках с прорезями для глазах. "Ниндзя" эти действовали слаженно и расторопно, и все их телодвижения уложились в считанные минуты, за которые они успели сноровисто вышибить, направленным взрывом, заднюю дверь броневичка, застрелить двух охранников, высунувших контуженые физиономии в дверной проем, и вычистить сейф-кузов, зашвырнув банковские мешки в подруливший задом пикап цвета мокрый асфальт. Ротозеи шарахнулись, сначала пропустив его, прыгнувшего с тротуара и рычащего движком, а потом отскакивая от него выворачивающегося в обратном направлении. Водитель в таком же, как и остальные "ниндзя" головном уборе, помогать подельникам и не подумал, вцепившись в руль и высунув голову в окно. Услышав хлопок закрывающейся задней двери и, увидев отмашку.– "Готово",– он рванул с места, выскакивая на тротуар и сбивая с ног несколько совсем не расторопных зевак, разлетевшихся с воем и криками в разные стороны, но фанатично при этом продолжающих снимать "фильму" на свои мобильники. Пикап отвлек на себя внимание толпы и, скрежеща коробкой скоростей, скрылся, свернув с придворовой территории в ближайшую улочку, зацепив попутно садовую скамейку, мешавшую ему проехать наикратчайшим путем. Его потом обнаружат в километре от места происшествия во дворе-колодце, брошенного, с распахнутыми дверками и треснутым лобовым стеклом.

– Судя по всему, здесь преступников ждало еще одно авто,– уверенно огласил рабочую версию представитель МВД, на брифинге организованном на другой день для представителей СМИ.

– Сотрудники полиции обошли и опросили всех граждан проживающих в этом доме и даже попутно выявили наркопритон в одной из квартир. Некий Мухин содержал. У него, к сожалению, алиби стопроцентное. Нога сломана и без костылей перемещаться не может этот гражданин. Обыск, в его квартире проведенный, тоже ничего не дал. Но нам удалось составить очень качественные фотороботы преступников. И скоро они будут висеть повсеместно. Покажем и по телевидению обязательно. Контактные телефоны работают круглосуточно. Вознаграждение достойное ждет того, кто укажет местонахождение похищенных денежных средств. По заявлению банка, сумма похищена, господа, очень значительная.

– Сколько?– крикнул один из аккредитованных при МВД журналистов, жуя жвачку.

– Без малого сто миллионов, господа,– скривился представитель МВД, в звании полковника.

– Сто, чего? Деревянных?– опять крикнул тот же журналист с места, прекратив жевать.

– Свободно-конвертируемой, господа,– скривился еще больше полковник.

– Вау!– заорал восторженно журналюга, проглотив нечаянно "Стирол без сахара", забыв в эйфории профессиональной, что он совмещает профессию журналиста с жвачным животным. Жвачка влетела в горло и поползла по нему, перекрывая дыхание. Комок, скомпонованный сразу из нескольких изначально пластин этого продукта, чуть не создал еще одну сенсацию о летальном исходе на брифинге, но журналист, так взвыл это свое "Вау", что рот при этом распахнутый, добавил диаметра и глотке, судорожно и рефлексорно заглатывающей резину без сахара.

– Это же рекорд своеобразный, господин полковник. В книгу Гиннеса можете попасть, если не поймаете бандитов. Отвечаю!– заорал журналист, не подозревая, что сам только что поставил рекорд достойный этой книги, проглотив такой комок импортной дряни, что если бы кто-то догадался и успел зафиксировать это, то производители дряни, с удовольствием заключили бы с ним контракт рекламный лет на десять и свободно-конвертируемой засыпали бы рекордсмена. Не сто миллионов, конечно, высыпали бы, но профессию свою сволочную парень мог бы бросить ко всем чертям и заняться чем-нибудь более достойным. Шоу-бизнесом, например. Но журналист, не подозревающий, какая неслыханная удача только что махнула перед ним своим облезлым хвостом, уже звонил кому-то, делясь последними новостями:

– Сто лямов, прикинь,– шипел он в трубку, согнувшись.– Пять минут и в шоколаде. Баксов с евриками. Молодцы,– а полковник закончил встречу с журналистами официальным заявлением, сурово сдвинув брови на мужественном лице с квадратным подбородком.

– Привлечем все имеющиеся ресурсы, господа, и преступников найдем. Из-под земли достанем. У следствия в распоряжении имеется достаточное количество улик, чтобы предъявить обвинения всем участникам разбойного нападения и от возмездия заслуженного никто из них не уйдет.

– Фотороботы мы можем увидеть, господин полковник?– спросила его в завершении журналистка с первого канала, краснея под взглядами коллег.

– Разумеется. Все четыре, господа,– заулыбался полковник. Он был рад продемонстрировать несомненные успехи родной конторы, которая не зря ест свой хлеб, оплачиваемый налогоплательщиками.– Вот это водитель. Это остальные трое – "грузчики", как мы их окрестили в оперативных целях,– с экрана за его спиной, на журналистов уставились четыре морды в масках с прорезями для глаз.

– Хорошие фотороботы,– хмыкнул кто-то из журналистской братии ехидно.– По ним вы их непременно выловите, ста лет не пройдет.

– Какие есть,– развел сконфуженно руками полковник.

– А какая премия обещана за информацию, господин полковник? Ну, если настучит кто-то удачно?– высунулся из-за спин опять, несостоявшийся рекордсмен по заглатыванию жвачки.