Смотрю, а в спальне ты лежишь!»

На смену недоумению и гневу пришла полная растерянность. Казалось, женщина была готова разреветься, от произведенного Максимом эффекта.

«Ну-ну, не плачь, щас выпьешь водки,

И будет точно «по любви»…

«Почему водки? Откуда взялась „водка“? У меня же виски… Ну да ладно, слово не воробей…» – Максим протянул стакан с янтарной жидкостью незнакомке, и пока та, еле сдерживая тошноту, делала маленькие глоточки, угрожающе освободился от штанов и продолжил свой бенефис.

«Ну, а потом, трусы в котомку,

Такси не будет – денег нет!

Езжай ногами восвояси,

Тебя, наверное, мама ждёт!»

– За… Закажи мне такси! – уперевшись полными ужаса глазами в район топорщащегося с утра Студеникинского паха, осторожно, но настойчиво потребовала незнакомка.

– Я же ясно тебе сказал: «Такси не будет – денег нет!» Так что давай… Собирайся… А иначе «Вы всё ещё кипятите? Тогда мы идём к Вам!»

– Ты что, смерти моей хочешь? Что ты вообще себе позволяешь?! – женщина резко вскочила с кровати и, борясь с головокружением, попыталась прорваться к выходу из спальни.

– Ну иди… Иди ко мне, моя Мудикаба! Сейчас у нас с тобой будет маленький грязный секс по большой и чистой любви… – Макс растопырил руки, изображая попытку заключить незнакомку в свои крепкие мужские объятия.

«Какого всуе вы меня не чтёте?

Я здесь кобенюсь только ради Вас!

Я вялю шнек с похмелья, я в расчёте:

Жопачья соба – в фас или в анфас?..

Быть может я приближу Вас под смазку,

По ляжкам так стекает – не унять!

А вы пока рассказывайте сказку,

Где вы принцесса. В мозг стучится: «Б…»

– Псих! – не дав Максиму завершить строфу, взвизгнула женщина и, юркнув в любезно оставленный ей просвет, ринулась прочь в сторону входной двери.

– Ну куда же ты, милая! Мы же с тобой ещё даже и не кончили! … – крикнул ей вслед, не сбавляя поэтического тона, Макс. Раздался грохот с силой захлопнутой входной двери. – «…Хотя мы даже и не начинали… Ну да ладно, всё что не делается – всё не делается к лучшему».

– Псих ненормальный! Маньяк! – донеслось с лестничной площадки, и тотчас же железная дверь содрогнулась от прилетевшего в неё со стороны лестничной клетки мощного пинка.

– Псих не псих, а свои десять рублей имею… – процитировал любимый с молодости анекдот Максим. «Нет, всё-таки во мне, определённо, умер поэт», – думал он, направляясь в сторону ванной комнаты. «Как её сила моего слога смела, а?»

Раздевшись донага, он встал под обжигающие струи контрастного душа. Надо было привести себя в порядок после так никчемно скомканной ночи. На половину одиннадцатого была назначена встреча с новоявленными «деловыми партнёрами», и хочешь – не хочешь, а надо было хоть как-то соответствовать…

Деловая программа, как это и было запланировано, началась ровно в десять-тридцать с презентации проекта арх-бюро Максима Студеники в офисе на заоблачном этаже одной из башен пафосного центра московской деловой жизни. Сначала собравшиеся долго пытались въехать, для чего они, собственно, говоря здесь собрались, а после цокали языками, восхищались, жали Максу руки и желали всяческих успехов в реализации проекта. Всемогущий Ковальчук собрание своим присутствием не почтил, ограничился пунктирным участием по видеоконференцсвязи.

После обеда долго ходили по кабинетам различных московских министерств и ведомств, где утреннее действо неизменно повторялось, только в сильно локализованном масштабе. Оббежав, казалось, все башни «Москва-сити» и сбившись со счету числу посещенных властных кабинетов, к концу дня партнёры в сухом остатке имели лишь согласованное со всеми решение, назначить генеральным архитектором проекта Максима Студенику, а генеральным подрядчиком – «СДМ-Девелопмент» Вовки Митрошина. Пост генерального конструктора не самого возводимого комплекса, но всего комплексного проекта по его постройке вкупе с причитающимися бюджетами и всеми преференциями ожидаемо досталось всемогущему Ковальчуку. На его фирму, взявшую на себя роль «смотрящего» проектного офиса, отошли и все сопутствующие стройке бюджеты: реклама, маркетинг, продажи, тендеры, поставки, и, что самое важное, взаимодействие с государственными структурами. «Забавно!» – улыбнулся сам себе Максим. – «Ковальчук взаимодействует сам с собой, и ему за это ещё и платят! Мне бы так жить!» В общем, день был проведен насмарку. Куча пустой болтовни и на выходе пшик, который и так был всем известен заранее.

Вчерашние ночерние возлияния давали о себе знать, и измотанный за день деловых встреч организм Максима настойчиво требовал огнетушителя. Расставшись в Сити с Володькой и по центральному желдоркольцу добравшись до Коптево, Макс позволил себе немного отдышаться.

Зайдя в первый попавшийся на пути к дому минимаркет, он сразу же направился в винный отдел. У стеллажа с шампанским его взгляд привлекла внимательно изучавшая небогатый ассортимент лавочки особа псевдомодельной внешности. По выражению лица было понятно, что вопрос выбора вина уже давно завёл её в тупик, и выхода из него самостоятельно найти она не в состоянии. «Если ноги растут от ушей, вполне логично, что на месте полушарий в конце концов неминуемо появляются полупопия», – подумал, глядя на эту «картину маслом» Студеника, и решил предложить свою посильную помощь обладательнице двух пока ещё далеких от перекрещения прямых.

– Знаете, – с места в карьер припустил Макс. – Ровно также, как сумочка подбирается в цвет туфель, так и бутылка вина должна гармонировать с длиной ног её покупательницы… – он взял с полки полуторалитровую бутылку игристого и протянул девушке. – Вот! Мне кажется, вот эта будет в самый раз…

– Вы уверены, что это точно? Тогда отнесите её на кассу. Мне ещё нужно выбрать что-нибудь к вину. В отделе сыров такие же любезные консультанты? – похоже, девушка приняла его за сотрудника магазина.

– Хоть это и не моя работа, но для вас я сделаю исключение, и не только отнесу вино на кассу, но и с удовольствием оплачу его для Вас…

– Вот ещё! Больно надо! Я что, похожа на какую-то там нищебродку?! Отдайте сюда бутылку! Я всё сделаю сама! Будут ещё ко мне всякие мерчандайзеры клеиться!

«М-да, похоже с местом произрастания ног здесь я попал в самую «десяточку», – про себя решил Максим, всучил бутыль модельке, благо та уже начала тянуть к ней своих ухоженные ручки, взял со стеллажа напротив чекушку молодого коньяка и направился в сторону касс.

Войдя в отцовский двор, Макс поймал себя на мысли, что меньше всего он хотел бы сейчас возвращаться в стены когда-то отцовской, а теперь, по завещанию ставшей его, квартиры. Всё в ней тяготило и напоминало ему об отце. Немного постояв в раздумьях, Макс направился в сторону облюбованной им вчера лавочки, с удобством на ней расположился и, поцеживая коньяк, перемежая его затяжками табачным дымом, принялся на телефоне изучать содержимое ящика электронной почты, трещавшего по швам за время его отсутствия. Так он и сидел под сенью многолетнего каштана до тех пор, пока…

– Эй! Как там тебя…

Максим обернулся на голос.

– Мущщщина… Да, да! Ты! Можно тебя на минуточку?

У подъезда стояло такси, дверь авто была распахнута, возле неё, слегка приоблокотившись на крыло, стояла его, Максима, вчерашняя «мудикаба» из «Пипермента». Макс нехотя покинул насиженное место и подошел к ожидавшей его женщине.

– Я у тебя, кажется, телефон забыла. Могу забрать?

– Ты уверена, что оставила его именно у меня?

– Как пить дать! Кстати, у тебя выпить не найдётся, а то в горле что-то пересохло…

– Ладно пойдём, только быстро…

– Расплатись за таксо, у меня деньги закончились. Всё так внезапно… – дама была явно не очень трезва.

– Этого хватит? Сдачи не надо… – Макс сунул таксисту купюру и выразительно посмотрел на женщину.