– Спасибо! – Алево спас меня, действительно спас, без всяких «но» и «если».

– Не благодари, Эдна. Я однажды заставлю вернуть долг! – отмахнулся он.

Ладно, пусть так, главное, что я все еще та же, что и раньше, а не бревно с глазами. А дальше разберемся.

– И что, это сошло бы ей с рук? – шагая за ним, спросила я.

– Прямо сейчас – очень может быть, – равнодушно передернул он плечами. – Ведь ее причастность еще доказать было бы нужно. Кто победил на выходе, тот и прав, Эдна. Но даже если удалось бы выяснить правду, то официально для всех ты пока никто. Вещь из другого мира. За что наказывать Брид? За порчу имущества?

– Ну, если так, то чем я ей помешала? – Несправедливость просто добивала меня.

– Эдна, не задавай глупых вопросов! Ей нужно место рядом с Грегордианом, ты – помеха. А после ужина станешь помехой, которую нельзя устранить безнаказанно. Все. Мы пришли, остальное потом! – Он толкнул двухстворчатые двери, и мы вошли в полный людей, пардон, фейри огромный зал.

Воздух прямо гудел от множества голосов, а в глазах зарябило от обилия ярких нарядов, сверкающих камней и драгоценных металлов. Но яркое фиолетовое пятно платья монны Брид я вычленила из толпы моментально. Как и то, что она стояла впритык к Грегордиану и едва только насильно не совала ему под нос свои сиськи в глубоком декольте, улыбаясь обольстительно и глядя на него так, словно он чертово солнце на небосклоне. Алево, полный зал – вообще все неожиданно исчезли. Вот ведь сука! Но вот деспот заметил нас, сильно нахмурился, переводя взгляд с меня на Алево и обратно. А потом стремительно пошел сквозь толпу к нам, даже не заметив, что почти снес плечом все еще что-то трещащую монну Брид. Она посмотрела ему вслед с нескрываемой ненавистью, однако это не помешало ей увязаться следом. Вид у деспота был отнюдь не дружелюбный, похоже, он буквально кипел от гнева.

– Очень советую молчать и хранить полную невозмутимость, что бы дальше ни происходило, – пробурчал асраи, одаривая всех присутствующих лучезарной улыбкой.

– Почему ты с ней? – зарычал Грегордиан, нависнув надо мной, как норовящая упасть и задавить насмерть башня. При этом он, ни капельки не скрываясь, наклонился и обнюхал мою шею, вдыхая резко и гневно.

– Мне пришлось отправить Иму и Като по некоему важному делу, – почтительно склонившись, пробормотал Алево, и на этом все.

Он что, даже не собирался рассказать Грегордиану о том, что только что чуть не случилось? Я метнула на асраи гневный взгляд, он же больно ткнул меня в поясницу, требуя молчания. Ну хорошо же!

Тут же монна Брид чуть ли не втиснулась между мной и деспотом.

– Это и есть твой взрослый голем, архонт Грегордиан? – беспечно защебетала она, впрочем, даже не взглянув на меня. – Забавная! Кстати, я буду совсем не против использовать ее сегодня в наших постельных играх.

Что? Мне будто кулаком в живот ударили, и в глазах потемнело. Вот. Ведь. Тварь!

– Не припоминаю, чтобы звал тебя разделить со мной постель, – огрызнулся Грегордиан, по-прежнему глядя то на меня, то на Алево, но уже заметно спокойнее. А у меня неожиданно появился воздух для нового вдоха. И, конечно же, это не из-за его однозначного отказа этой дряни в фиолетовом.

– Нет еще, но я приглашала тебя в свою, – нисколько не смутившись, продолжила монна Брид. Вот интересно, если я ей в лицо плюну, это хоть немного замедлит эту бесстыжую суку? И буду ли за это наказана? Или только таким, как она, все сходит с рук?

– Я не принимаю твоего приглашения, – все так же небрежно ответил Грегордиан. – Но если ты хочешь каких-то затей с игрушками, то найдешь среди моих асраи много желающих. У меня же есть женщина, с которой буду делить постель в ближайшее время. Эдна?

Деспот протянул мне руку и собирался повести вперед, но монна Брид в прямом смысле вцепилась в его бицепс острыми сверкающими ногтями.

– Ты не можешь сделать такой глупости, архонт Грегордиан! – зашипела она, и ее красивое лицо обратилось в уродливую маску бесконечной злобы.

– Кто ты такая, чтобы говорить мне, что я могу делать? – голос деспота загрохотал, перекрывая остальные звуки и резонируя от стен. В полном зале вдруг повисла мертвая тишина.

– Никто, ни одна уважающая себя монна не прибудет сюда больше, чтобы скрасить тебе жизнь, если ты опозоришь себя официальной связью с этим! – Очевидно, дама просто уже не могла остановиться.

– Ну, в таком случае выходит, что я только выиграю, так как мне не придется больше терпеть присутствие этих самых чрезмерно уважающих себя монн. Ибо я совершенно уверен, что моя жизнь необычайно красочна и без них, – язвительно ответил Грегордиан, кратко посмотрев Брид в лицо. – Хотя и практически не сомневаюсь, что так просто от них все равно не избавиться. Идем, Эдна!

Сказать, что я чувствовала себя странно, идя рука об руку с деспотом под прицелом десятков взглядов, это ничего не сказать. Хотя, точнее говоря, мой разум в этот момент вообще не знал, какую эмоцию выбрать в качестве подходящей под ситуацию. Следующий зал был нисколько не меньше предыдущего, вот только тут стоял бесконечной длины стол, роскошно сервированный и ломящийся от всяких угощений. Грегордиан повел меня в его главу и остановился, развернувшись к следующим за ним гостями.

– Приветствую всех жителей и гостей моего Тахейн Глиффа за этим столом. Сегодня мы празднуем несколько событий, – мощным голосом сказал он, так и не отпуская моей руки. – Отражение вероломного нападения драконов и пленение их принца, благодаря чему наши позиции по отношению к проклятым соседям станут удачны как никогда. Восстановление всего разрушенного и возрождение прежнего уклада жизни. И, наконец, я хочу воспользоваться случаем представить вам мою первую фаворитку монну Эдну.

Кого? То есть… ух ты! Наверное.

– Он не смеет называть ее так в присутствии истинных и достойных дочерей мира Богини! Она даже не человек! – Мне не нужно было особо прислушиваться, чтобы понять, кто это капал ядом под прикрытием чужих спин.

– Если кто-то не может смириться с ее происхождением или не намерен оказывать ей должное уважение и почести, соответствующие заявленному мною статусу все то время, что она будет в нем пребывать, то предлагаю покинуть Тахейн Глифф прямо сейчас, потому как терпеть непочтение к моим решениям я не собираюсь! – отчетливое рычание, срезонировавшее от стен, придало словам Грегордиана еще большую серьезность.

Я, опасаясь встретить море гневных и презрительных взглядов, уставилась в толпу, все еще совершенно оглушенная и не до конца осознавшая, что, черт возьми, только что произошло. Но, как ни странно, все в толпе, встречаясь со мной глазами, стали склонять головы и бормотать что-то приветственно-почтительное, хоть и заметно, что многие чуть ли не через силу. Но большинство же смотрели на меня скорее с любопытством, изумлением или же просто равнодушно, нежели агрессивно. И даже чертова сука в фиолетовом платье кивнула, кривясь при этом, словно у нее геморрой.

– Прошу разделить щедрую пищу моего дома и вознести благодарность Богине за все ее дары! – видимо, удовлетворившись приемом, зычно сказал Грегордиан и указал мне на резной стул с высокой спинкой, стоящий впритык к его собственному.

Только усевшись, я повернулась к нему, глядя ошарашенно и вопросительно. Все тело ощущалось как деревянное, а в голове была полная пустота. Деспот же абсолютно невозмутимо, будто только что не отменил во всеуслышание мое положение бесправной вещи, придвинул к себе большое блюдо и ухмыльнулся.

– Ты как-то хотела покормить меня, Эдна. Самое время! – кивнув на пищу, сказал он и сложил руки на груди.

«Этого просто не может быть!» – крутилось в голове, как заевшая пластинка, пока я рассеяно выбирала первый кусочек. В жизни так не бывает, ни в каком из миров. Вот только знать бы, в чем подвох. А он был, моя истошно вопящая интуиция не могла настолько ошибаться. Господи, как же много всего и сразу!

– Ты просила дать тебе что-то, кроме моего члена, – произнес деспот, когда я дрожащей рукой поднесла еду к его губам. – Я даю тебе все.