========== Принц ==========
Теон едва успел увернуться от вихта, перепрыгнувшего на «Балерион» первым. Оживший мертвец, явно утративший былые боевые навыки, бестолково размахивал клинком, но недостаток мастерства возмещала полная нечувствительность к стали. Первый же удар Теона, мертвяк даже не заметил и тут же его меч чуть не снес голову железнорожденному. Грейджой, пригнувшись в последний момент, выхватил из-за пахухи нож из драконьего стекла,- Дейнерис и Терион позаботились о том, чтобы оснастить этим оружием как можно больше своих людей,- и вогнал его в шею нежити. Ярко вспыхнули и погасли синие глаза, в беззвучном вопле распахнулся оскаленный рот и вихт рухнул к ногам Теона грудой мертвой плоти. Но все новые и новые мертвецы прыгали с замороженных судов на «Балерион», кидаясь на ошеломленных и растерянных воинов. Теон заметил Тириона – карлик, благодаря низкому росту, сумел увернуться от насевшего на него рослого мертвяка, ударив обсидиановым клинком между ног твари. Вихт упал, мертвый окончательно и бесповоротно, но тут же на Ланнистера насело еще двое тварей. Теон уже не видел, удалось ли деснице Дейнерис выкрутиться и в этот раз – он и сам с трудом отбивался от накинувшихся на него сразу трех мертвецов. Одному он сходу снес голову, но и безголовое чудовище продолжало размахивать мечом, толкаясь и мешая остальным двум подступиться к Теону. Воспользовавшись этим юноша, поднырнув под руку одного из вихтов, вонзил обсидиановый нож в затылок чудища. Однако при этом он упустил из поля зрения оставшегося - сильный толчок опрокинул Теона на палубу и над ним навис третий из вихтов – немолодой мужчина, в черном доспехе с красным драконом Таргариенов. Теон вспомнил его – капитан с Дрифтмарка, из боковой ветви Веларионов. Им даже приходилось перекинуться парой слов – но сейчас в светлой бороде воина, виднелись сосульки, оскаленная пасть тянулась к горлу Теона, а в глаза мерцало льдисто-синее пламя. Вихт вскинул меч, готовясь нанести последний удар, когда мертвое тело вдруг охватило багрово-черное пламя. В лицо Теона пахнуло испепеляющим жаром и тут же мертвец осыпался на него кучкой пепла. Приподнявшись Теон обернулся – по всему кораблю, вспыхивали и опадали пеплом ожившие мертвецы. Озаренный внезапной догадкой Теон посмотрел на нос – там, возле статуи Дейнерис, в образе русалки, стоял чужеземный жрец, воздев руки и нараспев читая некую литанию на незнакомом языке. Черные глаза полыхали адским пламенем и Теон, внутренне содрогнувшись, впервые осознал, что их новый союзник может быть даже страшнее их новых врагов.
Сверху послышался жуткий рев и над флотом пронесся Визерион, поджигая корабли с мертвым экипажем. Драконье пламя перекидывалось и на корабли, нетронутые голубым туманом, но «Балерион» остался нетронутым – как понял Теон, хранимый колдовством Альваро. Однако от обычного боя он защитить их не мог - на Балерион надвигался огромный корабль, с оскаленной драконьей пастью на носу, и на палубу вестеросского флагмана уже спрыгивали вооруженные до зубов светловолосые гиперборейцы и мохнатые низкорослые иббенийцы. Новый завязался на корабле, но теперь Теон был только рад ему – по крайней мере, теперь ему противостоял нормальный живой враг. Краем глаза он заметил сбоку Тириона - карлик, уцелев в бою с мертвяками, отбивался от немногим превосходившего его ростом, волосатого морехода.
Вновь послышался рык дракона и струя пламени обрушилась на вражеский корабль, запылавший будто исполинский костер. Альваро, не меняясь в лице, вскинул руки и выкрикнул еще несколько незнакомых слов. И от этого колдовства вражеские воины роняли оружие и шатались как пьяные, держась за горла, пока по их лицам ползли черные пятна. Иных из них сразили клинки вестеросцев, другие падали замертво, до того как их коснулось хоть какое-то оружие.
Получив передышку Теон оглянулся: Балерион двигался меж полыхающих ярким пламенем кораблей, своих и чужих. Альваро, не меняясь в лице, читал заклинания, однако Теон заметил выступившие на его лбу капли пота – видимо и ему было нелегко не давать огню перекинуться на флагман. Воины, выкинув за борт мертвых врагов, спешно уселись за весла выводя галею из окружившего их пекла.
Лишь когда корабль вышел на чистую воду, Теон, смог оглядеться по сторонам. Визерион, реявший над флотом Дейнерис выжег мертвые корабли, однако пострадали и другие, которым понадобилось время, чтобы потушить огонь. Не затронутые им корабли, отходили в сторону и в образовавшиеся прорехи устремились исполинские корабли Вамматар, обстреливаемые со всех сторон из луков и скорпионов. Применять огненные снаряды уже никто не решался - противники оказались столь близко друг к другу, что пламя с любого подожженого корабля могло перекинуться и на соседа. С иных судов солдаты уже спрыгивали на палубы противника, ввязываясь в ожесточенный абордажный бой.
Жуткие флагман королевы Гипербореи стоял позади сражающихся судов и на него, распахнув огромные крылья, несся с небес Дрогон. Распахнулась огнедышащая пасть и страшный рев огласил небо, когда струя пламени обрушилась на черное чудовище. Но за миг до того, как огонь коснулся паруса с черной кляксой, над кораблем вдруг замерцало голубоватое свечение и облако смертоносного тумана взметнулось навстречу драконьему пламени. Что-то ослепительно блеснуло, Дрогона окутало густым паром и чудовище стрелой взмыло в небо, уходя в сторону от корабля Вамматар. Пламя сгинуло – но сгинул и туман: силы Льда и Огня взаимно уничтожили друг друга. Однако Дрогон был еще жив и полон сил - сделав круг, он пронесся позади Мертвого Флота поджигая самые задние корабли людоедов. Передние уже схлестнулись в смертельной схватке с браавосийско-пентосским флотом. Браавосцы быстро навели порядок в своих рядах, потушив пламя, перекинувшееся от подожженных кораблей с ожившими мертвецами. Здесь закручивалась бойня – еще более жестокая оттого, что немалую часть Мертвого Флота, составляли браавосийские галеры, некогда попавшие в плен Кольги, в Голодном Заливе. Озверевшие людоеды кидались на своих давно забытых сородичей, терзая их плоть, падая сраженные мечами, но тут же поднимаясь вновь – уже вихтами. С кормы флагманского корабля Мертвого Флота – иббенийской боевой галеи - ход этой битвы направляла бледная нежить с ярко-синими глазами - Белые Ходоки.
Теон посмотрел направо – там, где сражался его народ. Железный флот не затронул смертоносный голубой туман, не опалило пламя драконов и даже огненные снаряды с вражеских катапульт, не повредили армаде Эурона. Таких снарядов просто не было на драккарах северных варваров в рогатых шлемах. Они яростно атаковали флот островитян, но галеи островитян были много длиннее, с более высокими бортами, да и самих ладей железнорожденных было много больше, как и воинов на них. К тому же, в отличие от драккаров северян, корабли Железного Флота были оснащены катапультами и скорпионами с огненными снарядами, пусть Эурон, вступив в ближний бой, не стал продолжать обстрел, опасаясь задеть своих. И все же, несмотря на ярость северян, Железнорожденные уверенно теснили их, вламываясь в строй ваниров, пробивая драккары массивными таранами и осыпая градом стрел. В ряде мест начались абордажные бои и здесь уже удача не всегда была на стороне Железнорожденных – северяне, в ярости грызя края щитов, обрушивались на врагов с такой яростью, что перед ней пасовали и самые свирепые из «железных» пиратов Эурона.
На миг Теон заметил дядю: бешено хохоча и сверкая белками глаз, залитый своей и чужой кровью, Эурон стоял на палубе одного из захваченных драккаров, нанося секирой удары направо и налево. На его лице читалось торжество и, несмотря на свою ненависть к дяде, в этот момент Теон почуствовал, что гордится им - как и всем своим народом, одерживавшим победу. Но тут на самом большом из драккаров, под парусом с изображением белого медведя, вдруг встал широкоплечий рослый мужчина в рогатом шлеме. Предводитель,- судя по раздавшимся отовсюду воинственным крикам, это был вождь северян,- сорвал с пояса большой рог и поднес к губам. Громкий рев, напоминавший грохот прибоя, пронесся над морем, на миг заглушив все остальные звуки. Словно в ответ на зов, вода меж кораблей взбурлила, в ней появились изогнутые чешуйчатые спины, щупальца, клешни и огромные плавники. Воздух огласило оглушительное шипение и над драккаром поднялась тело исполинского змея с высоким гребнем вдоль хребта. Перепончатая лапа с острыми когтями, разом смела с корабля с дюжину человек и жуткая пасть сыто клацнула, перекусывая тех, кто бросился на тварь с мечами и секирам. Огромная голова повернулась к Эурону, но тот, подхватив с палубы брошенное кем-то копье, с силой вогнал его в глаз чудовища. Со злобным шипением тварь отпрянула от корабля, извивающееся тело забилось в ярости и боли, сметая с бортов своих и чужих.
