Снейп был абсолютно уверен, что невольно покраснел и подумал: «Как это, блядь, чертовски не по-мужски!»

— Ох! Да. Вы правы. Это случилось четыре раза. Должно быть, это довольно много… Тем не менее я не чувствую, чтобы для меня этого было… слишком много. Знаете, мне это было совсем не в тягость. Вы когда-нибудь занимались сексом четыре раза за одну ночь? Чёрт! Простите! Наверное, это слишком интимный вопрос, который неприлично задавать. Извините меня…

— Естественно, для меня это тоже… не было рутинной работой, мисс Грейнджер, — подтвердил профессор, позволив уголку рта приподняться в улыбке, которая, как он надеялся, была скорее ободряющей, чем хищной.

— Может, поговорим о последнем разе, когда мы занимались сексом, хотя в этом не было необходимости?

— Я бы предложил записать это во временное отклонение от наших обычно безупречных решений.

— Хм… Ладно. Пусть будет так.

— Также я хотел бы извиниться.

— Вам не за что извиняться. Мне всё… понравилось.

— И всё же у меня есть причина извиниться, поскольку сегодня мне не потребуется наносить на вас никаких фальшивых отметин.

Гермиона растерянно посмотрела на него, и Снейп призвал из спальни небольшое ручное зеркальце, которое проплыло по воздуху из открытой двери и оказалось у неё в руке.

— Видимо, я чересчур увлёкся вашей шеей. Прошу прощения.

Он наблюдал, как она, рассматривая себя в маленькое зеркало, нашла большой тёмный засос сбоку на шее и долго изучала его, явно вспоминая, как он оставил эту метку своим жадным ртом, когда втрахивал её в стену недалеко от того места, где они сейчас сидели.

— Это не имеет значения, сэр. Вам всё равно пришлось бы наколдовать мне эти следы.

Девушка вернула ему зеркало, и директор вернул его туда, откуда оно явилось.

— Что ж, тогда… предлагаю вернуться к сегодняшнему дню. Если мои подозрения верны, мы заслужили довольно длительную передышку от проклятия, так что сегодня мне не придётся обращаться к вам за помощью … и, возможно, даже завтра. Хотя в этом я не уверен.

— Ну так, это ведь… хорошо?

— Разумеется. Конечно, если вам понадобится моя помощь, само собой, вы можете прийти в мой кабинет в любое время. Вы не должны просто терпеть симптомы, ясно? Пароль «Моцарелла».

Гермиона громко прыснула от смеха, не сдержавшись, и в конце концов заливисто рассмеялась.

— Серьёзно? «Моцарелла?» Гениальное решение! Отражает маггловскую половину вашего происхождения, и никто никогда не догадается! Я бы предположила, что вы выберете что-то вроде амброзии, паслёна, пустулы или…

— Благодарю, мисс Грейнджер! Может быть, я всё-таки не настолько тёмная личность, как вы думаете? Маггловская пицца с тающей во рту моцареллой — это удовольствие, которое я очень редко могу себе позволить.

— Я сохраню вашу тайну, профессор, — хихикнула она, явно пребывая в лучшем настроении после смены темы разговора на более легкомысленную, и он не мог не ответить ей тем же.

— Ступайте. Колокол, зовущий к завтраку, уже прозвонил. Впереди у вас, как и у меня, напряжённый рабочий день.

Гриффиндорка кивнула, встала с кресла, взяла сумку и направилась к входной двери. Когда она подошла к ней, директор снял волшебной палочкой все охранные чары и открыл перед девушкой дверь.

— Спасибо, профессор Снейп. Как мило с вашей стороны!

Гермиона вышла с лёгкой улыбкой, играющей на губах, закрыв за собой дверь, и он наконец-то позволил себе плавно выдохнуть. У него перехватило дыхание с тех пор, как она задала свой непосредственный вопрос:

«Вы когда-нибудь занимались сексом четыре раза за одну ночь, профессор Снейп?»

«Неправильный вопрос, девочка, — подумал он, — ни с кем столь же возвышенным, как ты».

***

Гермиона проклинала собственную глупость, пока спускалась из кабинета директора вниз по винтовой лестнице обратно в коридор с каменной горгульей. Этим утром Снейп постарался быть максимально вежливым и откровенным. Он вышел к ней уже полностью одетый, и она была рада, что у неё хватило времени одеться самой, пока профессор провёл в ванной целую вечность. Он явно хотел избавить их обоих от неловких моментов.

В конце концов, он всего лишь мужчина, и тот факт, что его сексуально возбуждает молодая ведьма, ещё не доказывал, что он испытывает к ней более глубокие чувства. Гермиона же была просто захвачена страстью близости, несмотря на то, что они вступали в неё под действием магии. Между ними не было отношений, как не было и никаких скрытых чувств.

Они просто делали то, что от них требовалось, как она сама разумно предложила в самом начале. Даже если теперь Гермиона рассуждала уже не настолько трезво.

Как только гриффиндорка вышла в коридор, она столкнулась нос к носу с профессором МакГонагалл.

— Мисс Грейнджер! Я как раз собиралась вас искать! С вами всё в порядке? — поинтересовалась МакГонагалл несколько смущённо, что было странно, учитывая, что на Гриммо они провели вместе несколько часов.

— Эм-м… Да, профессор. В чём дело?

— Я узнала от вашей однокурсницы, что директор вызвал вас к себе в кабинет. Она была вне себя от беспокойства! Как глава вашего факультета, я обязана опекать и заботиться о вас, когда вы в этом нуждаетесь. Что это за синяк у вас на шее?

Гермиона покраснела и уже собралась ответить, когда рядом с МакГонагалл материализовался Уолден Макнейр. Должно быть, он шёл за ней по пятам под дезиллюминационными чарами.

«Что ж! Это многое объясняет!»

— Кажется, одна из твоих львиц, Минерва, столкнулась с щекотливой проблемой, — ухмыльнулся он, похотливо глядя на огромный любовный засос на шее Гермионы.

— Как я уже говорила вам, профессор Макнейр, — выпалила МакГонагалл, — как глава Гриффиндора я обязана поддерживать всех моих студентов, одной из которых, несомненно, является мисс Грейнджер! Какая бы судьба ни постигла эту юную леди под руководством вашей… сомнительной организации, это не лишает её студенческих прав! Мисс Грейнджер, пожалуйста, пройдите со мной в мой кабинет. Я организую нам завтрак.

— Проследи, чтобы девчонка не опоздала на свой первый урок, Минерва. Уверен, сегодня она больше не захочет наказаний.

МакГонагалл благоразумно проигнорировала его и повела Гермиону по коридорам в её личный кабинет — овальную комнату с золотисто-красными шторами, резным письменным столом из вишнёвого дерева и мягкими малиновыми диванами, которые Гермиона просто обожала. Когда она пропустила девушку вперёд и поставила на дверь заглушающие чары, её плечи заметно расслабились.

— Гермиона! Прости, что побеспокоила тебя, дорогая, но, как видишь, за мной следил этот мерзавец! Конечно, я не искала тебя, так как была уверена, что Северус о тебе позаботился, но все мы должны правдоподобно играть свои роли, какими бы отвратительными они ни были.

— Я знаю, профессор. Не переживайте.

— Я уже взяла на себя смелость заказать завтрак, чтобы избавить тебя от посещения Большого зала. И предупредила мисс Патил и мистера Финнигана, что ты останешься со мной, чтобы они больше не беспокоились. Как я понимаю, то, что на твоей шее — это необходимый элемент притворства. Вижу, что на этот раз Северус проявил творческий подход.

Гермиона удивлённо вскинула брови, но тут же вспомнила, что МакГонагалл, конечно же, подумала, что Снейп наколдовал ей любовный укус, а не оставил его своими губами и зубами. Её лицо невольно вспыхнуло от воспоминаний, и она отвернулась, делая вид, что увлечена картиной, висевшей на стене кабинета.

Домовики принесли завтрак, и прислуживающий эльф поставил поднос на маленький столик, накрытый на двоих. Запаха вкусной хогвартской еды оказалось достаточно, чтобы соблазнить Гермиону сесть за стол, и она с удовольствием разделила трапезу вместе со своим деканом.

— Ты помнишь, Гермиона, что мы не можем свободно обсуждать события на площади Гриммо, пока находимся в замке? В моём кабинете относительно безопасно, но никогда нельзя быть полностью уверенным.

— Я понимаю, — ответила она, жадно поедая кусочек хрустящего бекона.