— Залзан. Залзан Солан.

И замер в тревожном ожидании: явится-не явится? Услышит ли василиск его зов, придет ли?

И вскоре понял — да! Пол под ногами дрогнул, в трубе раздался тихий шорох, а потом из её зева показалась огромная голова, украшенная костяной короной. Залзан пришел на зов. И ох, как Гарри был рад его видеть, древнего короля змей. Залзан, похоже, тоже был рад увидеть Гарри, он свернулся кольцами перед ним, озарил солнечным взглядом и прошипел:

— Подроссс-с-с…

— Да, спасибо! — Гарри робко коснулся надбровья и осторожно почесал. Змей прижмурился от удовольствия. Погладив Залзана, Гарри на всякий случай отошел на пару метров и с безопасного расстояния спросил:

— Ты что-нибудь знаешь про диадему Кандиды Когтевран?

— Ссс-с-наю. Но дверр-рь не могу открыть…

====== Сорок вторая глава. Миссия Залзана ======

Целую вечность Гарри оцепенело таращился на Залзана. Этот коронованный червяк… простите, василиск, в курсе про диадему, сгинувшую хрен-знает-когда, и, зная её местонахождение, давно точит на неё свой ядовитый клык, да вот незадача — дверь не открывается. Что за дверь и куда? Услышав этот вопрос, Залзан надолго задумался, подперев кончиком хвоста мудрую голову. Гарри, решив, что это надолго, уселся на одно из его колец и приготовился ждать, когда он вспомнит, где эта самая дверь и куда она ведет. А дверь эта, оказывается…

— Она только волшшш-ш-шебников ссслус-сшаетссся… — печально прошипел Залзан. — Ушшш-ш-ш я её и так и ссс-сяк уговаривал, не открываетс-сс-с-ся…

Гарри сочувствующе погладил василисков бок и переспросил:

— То есть ты знаешь, где она?

— Ссс-с-снаю, на восс-сьмом эташш-ш-ше.

Вызнав подробности, Гарри тоже задумался. Искать диадему самому бессмысленно, да и опасно, пожалуй. Кто знает, как эта вещичка среагирует на него, вдруг возьмет, да и завладеет им на радостях, вон Джинни дневник так подчинил своей воле, что та на парселтанге заговорила, чего сроду не умела. Кстати, о парселтанге.

— Залзан, а откуда я змеиный язык понимаю?

Из последовавшего шипения Гарри узнал, что в него кто-то вложил часть своих магических сил, скорей всего змееуст, отсюда и знание змеиного языка. Гарри опасливо потрогал шрам на лбу и, охваченный внезапным страхом, спросил:

— А я не этот… не крестраж?

— Нетссс-с-с. Инащ-щш-ш-ше я тебя давно приконщ-щш-шил… — ехидно оскалился василиск. Гарри невольно вздрогнул, глядя на внушительный частокол клыков в раскрытой пасти. То, что Залзан Солан не видит в нем ничего темномагического, Гарри, конечно, успокоило, но старый змей зачем-то подсыпал немного соли на свежую рану, добавив, что парселтанг передается также по наследству, а может быть и врожденным даром. В общем, утешил, гад…

В конечном итоге сошлись на плане — встретиться в полночь на восьмом этаже. Как ни странно, но василиск мог свободно перемещаться как по замку, так и по прилегающей к нему территории, а тайный ход в туалете оказался одним из многих, включая и тот, что был в Запретном лесу. От таких новых фактов Гарри сильно приуныл, не так-то радостно узнавать о том, что по школе спокойно разгуливают всякие древние монстры. Причем так незаметно, что об этом ни сном ни духом не знал ни один директор Хогвартса, в том числе и действующий современный директор — Альбус Дамблдор. На наивный вопрос Гарри, как ему удается незамеченным проползать мимо бесчисленных портретов в коридорах замка, Залзан окинул парня подозрительным взглядом и, не найдя в нём ничего фальшивого, горделиво приосанился, высоко поднял голову, складывая собой этакую гигантскую латинскую букву «S», что-то сделал со своими чешуйками и… исчез! Растворился в воздухе. Гарри опешил, с минуту-другую растерянно смотрел на то место, где только что был огромный змей, потом, немного помедлив, неуверенно позвал:

— Залзан?.. Ты где?

На высоте двух метров перед ним шевельнулся воздух, Гарри, присмотревшись, увидел нечеткие, едва заметные очертания змея и понял — Залзан владеет свойством хамелеонов. Он просто умел становиться невидимым, вот этим и объяснялось его феноменальное умение незамеченным проползать по замку, полному привидений и глазастых и болтливых портретов.

Расставшись с Залзаном, Гарри приготовился к мучительно долгому ожиданию полуночи, ведь известно, что когда ты чего-то ждешь, то время ползет со скоростью садовой улитки, которая к тому же неспешно обедает, вдумчиво и обстоятельно обгрызает какой-нибудь листик. Но то же время можно и убить, занявшись чем-то очень увлекательным. Ну, Гарри и занялся рисованием, достал альбомы, листы для черчения, карандаши с красками и задумался — а что рисовать? Тут же его память услужливо подкинула картинку прекрасного единорога на фоне золотой осенней листвы. Подумав, Гарри вдруг сообразил, что до сих пор не видел ни одного изображения единорога осенью, обыкновенно художники всё больше писали вокруг него летние или весенние пейзажи. Ну что ж, решено, рисуем единорога в осеннем лесу.

Итогом такого решения стали несколько листов карандашных набросков и акварелей. Студенты-гриффиндорцы невольно вставали на цыпочки, осторожно обходя увлекшегося Гарри и его листы, хаотично разбросанные вокруг по столу и на полу. Гермиона давно сидела рядом в кресле, с головой зарывшись в толстый талмуд Батильды Бэгшот «История магии» в поисках странной комнаты, чьи двери слушаются только волшебников. Ведь Гарри честно рассказал ей, что корону искать больше не надо, а надо теперь найти комнату, в которой спрятана эта корона-диадема. Точнее, надо узнать, как эту комнату открыть. Вот Гермиона и искала, честно и внимательно перелистывая желтые пергаментные страницы и вчитываясь в каждое предложение, в котором был хотя бы намек на слово «комната».

Гарри отложил очередной лист с осенним взрывом красок и посмотрел на Гермиону:

— Нашла?

Гермиона оторвалась от книги и подняла на Гарри покрасневшие и опухшие глаза, долго, целую минуту продиралась с исторических дебрей в настоящее, поморгала и, потерев уголки глаз пальцами, устало выдохнула:

— Нет, не нашла. Только легенду про Тайную комнату Слизерина, но это ведь не то?

Парочка пятикурсников, известных рыжих клоунов, тут же подкатилась к ним.

— Ты слышал, Дред?

— Кто-то что-то сказал про Тайную комнату, ага, Фордж, слышал.

И хором:

— Что вы ищете?

— Ищем, как открыть комнату на восьмом этаже, — без колебаний ответил Гарри.

Гермиона мужественно промолчала на столь явную несправедливость — искала-то она, а не Гарри, он только рисовал! Близнецы задумались и задали конкретный такой вопрос:

— А где именно на восьмом этаже? Видишь ли…

— Он длинный…

— Извилистый…

— В нём множество самых разных кабинетов…

— В том числе кабинет профессора Флитвика…

— И общим счетом комнат ровно…

— Семнадцать!

Услышав всё это, Гарри растерялся. Залзан не уточнил, какая именно комната не открывалась ему. А так их, ну, действительно семнадцать. И что теперь, каждую проверять, кроме, конечно, кабинета профессора Флитвика? Ох, ну ладно, разберемся. Гарри глянул на часы и разочарованно вздохнул, время «убилось» ровно до ужина, ещё потом сколько ждать. Подошел Перси, высоченный, как каланча, и худой, как швабра, согнулся, спустил очки на кончик носа и внимательно обозрел разбросанные рисунки. Выбрав какой-то один, он важно произнес:

— Поттер, ты не подаришь мне вот этот? — и к близнецам: — Комнат восемнадцать, вы забыли упомянуть ту, что находится в самом конце коридора, напротив картины Варнавы Вздрюченного.

— Персик, ты перегрелся, да? В том конце коридора нет никаких комнат, там тупик.

— Погоди, Джордж, а как же тот чулан, в котором мы от Филча прятались? Он же вроде там был, в тупике…

— Но мы же туда потом не раз приходили, искали тот чулан. Нет там ничего.

Перси поправил очки и хмыкнул:

— Вот это и есть та самая, восемнадцатая комната, чья дверь открывается только по требованию и только тому, кто попросит.