— Не переживайте так, в конце концов от этого никто не застрахован. Диспраксией страдает один ребёнок из двадцати. Чаще всего болезнь выявляется у мальчиков. По сути — это нарушения движений у детей при отсутствии нарушений мышечного тонуса и параличей. Дети при этом испытывают трудности при выполнении разных, самых сложных движений, у них отмечается нарушение координации. Вот мой Кеннет… первые шаги он сделал в три года, временами прорывается речь, лопочет иногда что-то, а больше он молчит. Его очень трудно разговорить.

Женщина печально замолчала, а Северус неловко спросил:

— А что… его отец не помогает?

— Да какой из него отец? — она грустно усмехнулась и махнула рукой. — Сбежал сразу же, как увидел новорожденного.

— Что, так заметно было?

— Ну да, пищит, кулачками машет, а ножки перекрученные, неподвижные… Испугался наследника, идиот. Сразу на развод подал, хорошо хоть дом оставил, а то осталась бы я на улице с ребёнком на руках. Но я и тогда не пропала бы, вот, к маме приехала пожить… Она очень любит Кеннета.

Взрослые разговаривали, а Кеннет, объект обсуждения, все это время стоял рядом, тихонько постукивал мячом по скамейке и, казалось, совсем никого не слушал. Но это не так, время от времени Кеннет бросал быстрые внимательные взгляды на Северуса, ему был интересен этот человек, одетый в простую рубашку-поло и брюки. И рубашка, и брюки, и даже ботинки — все они были черного цвета. А ещё у него черные глаза и волосы. Как странно, встретить такого… черного человека. Додумавшись до этого, Кеннет забыл про мяч и во все глаза уставился на черного дядю, уже в открытую рассматривая его с ног до головы. И взгляд малыша теперь был очень оценивающим. Интересно, а годится ли он на роль папы? А то Бабушка постоянно маму жалеет, смотрит на неё жалостливо, головой качает и говорит, мол, когда мужа себе найдешь? Стыдно же, такой молодой леди быть одной в её-то годы. А мама отшучивается, ничего, будет ещё у неё праздник, и потом, она не одна, у неё есть Кеннет, самый важный и любимый мужчина в её жизни. Но Кеннет знает, что маме одиноко. Не раз он находил на столе забытые мамой газеты, в которых красным маркером были обведены объявления о знакомстве, пару раз были и настоящие знакомства с мужчинами. Он их всех запомнил, один, мистер Грей, подарил ему пожарную машинку, совсем как настоящую, у неё даже дверцы и капот открывались и выдвигалась лесенка! Но мистер Грей ему не понравился, разве это нормально, когда взрослый дяденька заискивает перед маленьким ребёнком? Да ещё и говорит с ним так… Кеничка, а пойдем-ка в кроватку, сейчас наденем вот эту чудненькую пижамочку, ляжем в постелечку, положим головку на подушечку, укроемся одеяльчиком и закроем глазики и баиньки, баиньки, баиньки… Ну и чего удивительного было в том, что ребёнок, открыв рот, с изумлением таращился на дядю-идиота и честно пытался понять, что он говорит и почему говорит так странно. Второй дяденька, мистер Севидж, хотя бы честен был, он сразу сбежал, едва увидев довесок к маме, то бишь ребёнка. И его инвалидство здесь было ни при чем, он сбежал именно от ребёнка, так как искал одинокую женщину без детей.

Северус заметил, что мальчик уже какое-то время разглядывает его, и сам принялся его рассматривать — вблизи у Кеннета глаза оказались темно-синие, как у матери, и такие же каштановые волосы. Не зная, что надо говорить, Северус робко улыбнулся мальчику, наивно надеясь, что этого достаточно. Жаль тебя, Северус… этого и правда оказалось достаточно, ребёнок твердо записал тебя в папы. Кеннет заулыбался в ответ и протянул ему мяч, заглянул в глаза и сообщил:

— Дер-жи, да-вай поиграем?

Ахнула и засмеялась мама, а черный дяденька взял мяч и молча встал со скамейки — он оказался таким высоким! И пошагал по дорожке. Кеннет облегченно вздохнул и побежал следом.

Две недели спустя Северус, сидя на кухне в своем доме, внимательно изучал тоненькую книжечку, которую дала ему Дженни, мама Кеннета. На глянцевой фиолетовой обложке брошюрки было изображение глобуса в ладонях, а ниже надпись — «Мир здоровых детей». Она была раскрыта на странице «Симптомы диспраксии». Северус читал и мрачно размышлял о прочитанном.

1. Повышенная чувствительность к прикосновениям.

Ну да, верно, и Поттер, и Кеннет, оба избегают прямого контакта, оба предпочитают носить свободную одежду.

2. Невозможность играть с мячом (не могут бросить его или поймать).

Тоже верно, он сам видел, как Кеннету сложно играть с мячом. Интересно, Гарри тоже испытывал такие же трудности? Хотя… зачем спрашивать, скорей всего — да.

3. Имеются плохая осанка и задержка физического развития.

И Гарри, и Кеннет выглядят моложе своих лет.

4. Довольно часто спотыкаются, падают на ровном месте.

Ну, насчет Гарри он не уверен, не видел. А Кеннет, да, часто падает ни с того ни с сего, а упав, долго не может подняться…

5. Им сложно писать и читать, они плохо рисуют.

Что верно, то верно. Кеннет пока только учится читать-писать и рисовать. А Гарри действительно тяжело писать, да ещё и пером… Насчет рисования ничего не известно, но если припомнить мелок в его кармане и связать с этим невидимого художника, который тайком рисует в заброшенных классах, то… Что ж, должен признать — Поттер неплохо рисует.

6. Они долго учатся самостоятельно кушать и одеваться. Не сразу могут решить, в какой руке держать ложку.

Бедный Гарри… Кеннет, во всяком случае, до сих пор путает, где лево, а где право. И он ещё учится одеваться, да, в свои пять лет мальчик всё ещё не может самостоятельно одеться.

7. Не могут вспомнить, что учили накануне.

И это верно. Он ещё помнит первый урок зельеварения, Гарри действительно с трудом припомнил то, что читал перед уроком. Тухлая печень дракона, до чего же стыдно-то, придрался к больному ребёнку.

8. У них вызывает затруднение езда на велосипеде.

Всё верно. Гарри, помнится, отказался от уроков полетов на метле, чем чуть не сорвал урок мадам Трюк. Конечно, какие метлы, если ты даже на велосипеде-то толком не можешь ездить, как же я тебя понимаю, Гарри.

9. Дети знают правильные ответы, но на вопрос ответить правильно не могут.

Почему? Хотя, если вспомнить пункт седьмой…

10. Не имеют чувства направления движения.

Иными словами — географический кретинизм. То есть способен заблудиться в трех соснах. Короче, такого ребёнка без сопровождающего — никуда! Северус устало потер глаза, вздохнул и перешел к следующему абзацу, самостоятельную помощь он просмотрел бегло — это не к нему, это задача родителей. А вот профессиональную помощь прочитал внимательно.

При подозрении на диспраксию нужно провести обследование с целью уточнения диагноза и выяснения причин его развития. Помощь профессионалов будет зависеть от наиболее пострадавших в результате заболевания функций ребёнка.

Ну, предположим, Лили заметила, что с Гарри что-то не то, она же в маггловском мире выросла, но отец Гарри чистокровный волшебник. Он мог и отмахнуться от беспричинной тревоги матери, дескать, он просто маленький ещё и потому неуклюжий. Ну что ж, оленем он был, так оленем и остался. Тупой рогоносец. Ладно, отец недоглядел, но мать-то, мать! Она-то куда смотрела? В рот своего мужа, конечно.

Мышление. Речь. Движение. Пропустим, всё это к врачам, я — не доктор. Лечение диспраксии.

Лекарства от такого заболевания, как диспраксия, не существует. Однако если обратиться к квалифицированным специалистам как можно раньше, развитие заболевания можно приостановить.

Тем действиям, которые для здоровых людей являются естественными, ребёнка, страдающего диспраксией, необходимо обучить.

Ну что ж… Из всего этого ясно одно — Альбус не виноват в заболевании Гарри Поттера, но бросать его на пороге он тоже не имел права, ребёнок это не щенок или котёнок.

====== Тридцать шестая глава. Дементор ======

Три месяца лета добавили ещё пару сантиметров роста и несколько нестабильных гормональных скачков. Просто в одно из последних дней лета Гарри и Дадли, как всегда, устроили стычку у дверей ванной комнаты. Победил Дадли; наподдав Гарри по шее и оттолкнув его к стене, Большой Дэ прошмыгнул в ванную и с грохотом захлопнул дверь перед самым носом Гарри. Пришлось ждать и чесать шею, при этом всё время чесались левая щека и лоб. Минут двадцать спустя ванная освободилась, и Гарри смог заняться утренними процедурами. А так как комариные укусы продолжали зудеть и чесаться, Гарри заглянул в зеркало, чтобы понять, что там с укусами не так? Всё оказалось не так — его благородный лоб и худую щеку украшали россыпь пренеприятных прыщей. Ох. Нет, нет-нет, только не сейчас, не перед школой, а? Но увы и ах. Прыщи насмешливо и ехидно выпирали на самом видном месте и продолжали утверждать, что их время настало здесь и сейчас. И ничего ты с этим не поделаешь!