– Твои птенцы у меня и запрятаны в укромном месте. Я верну их тебе при одном условии! Ты перенесешь нас к окну междумирья!

Дракон еще больше рассвирепел. Его красные глазки засверкали злобным огнем, и он стал носиться возле них, полыхая огнем и завывая, все быстрей и быстрей. Он кружил вокруг, казалось, бесконечно. Арринтур дрожал от страха, проклиная в душе свою страсть к птичьим яйцам. Вой дракона перешел в рычание, от которого волосы вставали дыбом, и закладывало уши. А жрец даже не дрогнул. Он невозмутимо и хладнокровно наблюдал за яростью дракона, терпеливо выжидая, когда дракон наконец выбьется из сил и успокоится.

Так и произошло. Прошло немного времени, и дракон лежал у их ног обессиленный и присмиревший. Жрец сдвинулся со своего места и медленно приблизился к дракону.

– Ты отнесешь нас к окну, и я скажу тебе, где находятся твои детеныши!

Дракон покорно склонил голову, словно приглашая взобраться на него. Жрец кивнул Арринтуру, указывая на могучую шею дракона, покрытую ороговевшими пластинами изумрудного цвета и разделенную толстым гребнем. Арринтур оробел. Летать на взрослом свирепом драконе ему  расхотелось.

– Ну же, давай, – подтолкнул его жрец, – лезь первый, я за тобой.

Все еще дрожа от волнения и страха, Арринтур с опаской приблизился к дракону и очень осторожно стал карабкаться ему на шею между головой и крыльями. Дракон неожиданно всхрапнул, и Арринтур чуть не полетел вниз, но следивший за ним жрец, подхватил его и не дал упасть. Затем взобрался сам и пристроился сзади мальчика.

Дракон был горячим и уставшим. После того, как похитители взобрались на него, он апатично полежал некоторое время, затем поднял голову, поднялся на ноги, расправил крылья и взлетел. Арринтур почувствовал, что душа вот-вот покинет его, и крепко зажмурился. Потом душа, передумав, вернулась на место, и он осмелился открыть глаза. Зрелище, открывшееся ему, заставило позабыть о пережитом страхе и волнениях, наполнило душу ликованием и восхищением. Лес, долина, и овраги стремительно уменьшались в размерах, а облака, наоборот, увеличивались и становились ближе.

– Я лечу! Я лечу! – закричал он восторженно.

Сидеть на гребне дракона было неудобно, из-за гладких пластин тело его съезжало и норовило выпасть, но жрец, устроившийся сзади, держал цепко и не позволял скользить. Но Арринтур почти не замечал этого неудобства. Сердце его замирало от восторга и открывшейся красоты с высоты полета.

– Э-гей! Я лечу!

Дракон набирал высоту, без устали махая крыльями, словно и не нес на себе никакой груз, и вскоре темно-зеленый треугольник леса стал с трудом различаться внизу, а потом и вовсе исчез. Они летели сквозь облака, и Арринтур с удивлением обнаружил, что наставник был прав, когда объяснял, что облака состоят из мельчайших капелек воды, а не ваты, как он предполагал. Здесь, на высоте, ветер усилился, и стало очень холодно. Они уже летели продолжительное время, и у Арринтура зуб на зуб не попадал от все более усиливающегося холодного ветра, который грозил сорвать их со спины дракона.

Мальчик окончательно закоченел, когда дракон стал снижаться, и внизу проступила незнакомая местность. Это было какое-то поселение, судя по множеству квадратиков черепичных крыш. Но дракон и не думал приземляться в этом поселении, он полетел дальше. Арринтур заерзал в цепких объятиях жреца, который за все время полета не вымолвил ни слова.

Дракон под ними начал поворачивать и делать круг, словно что-то высматривая внизу. Они кружили над скалой причудливой формы, которая одиноко возвышалась на пустынной местности без всякой растительности.

Дракон, судя по всему, нашел свой ориентир и стал снижаться недалеко от скалы. Он коснулся земли задними конечностями, отчего его наездники подскочили на своих местах, и опять жрец удержал Арринтура от падения.

Арринтур одеревеневшими ногами последовал за жрецом, который уверенно зашагал к скале. Дракон сзади взвыл. Жрец, не обращая ни малейшего внимания на этот звук, взял Арринтура за руку и ускорил шаг. Воздух перед ними заколыхался, словно повеяло бесшумным ветром, и очертания окружающего мира стали какими-то расплывчатыми и размытыми.

Дракон взвыл еще громче, и на этот раз в его крике было столько боли и отчаяния, что Арринтур невольно оглянулся и остановился, как вкопанный, увидев жалкий и несчастный вид дракона. Дракон, положив морду  на землю, скулил, как раненный зверь.

Жрец дернул Арринтура за руку и поволок за собой в неожиданно сгустившийся туман. Они шагнули в него и очутились на мгновение в пространстве без звука, формы и цвета. Затем какая-то пелена опустилась на глаза Арринтура, и последнее, что он услышал, был жалобный жуткий вой.

2

– Алик! Алик! – звал кто-то настойчиво. – Вставай, шеф вызывает!

Он с трудом разлепил глаза и увидел над собой тревожное лицо Генки. А, черт! Опять проспал! Сколько раз клялся себе не засиживаться допоздна, и все-таки постоянно нарушает свою же клятву.

Десять лет прошло с тех пор, как они со жрецом вошли в этот заброшенный мир на окраине вселенной, где обитатели даже не подозревали о других мирах. Жители этого мира носили странные одежды, передвигались на механических повозках, жили скученно в высоких каменных домах, в тесных, как клетки, помещениях, а по небу вместо драконов летали самолеты.

Жрец легко приноровился к образу жизни нового мира и чувствовал себя здесь, как рыба в воде. Свой универсальный плащ он сменил на элегантный костюм, приобрел механическую повозку. Выяснив, что ценным средством в этом мире являются маленькие разрисованные бумажки с разными знаками и символами, он легко добыл их при помощи своего магического диска. Однако медь здесь не ценилась совсем, поскольку наука этого мира еще не открыла ценные свойства меди.

Арринтур долго привыкал к новой жизни. И хотя к наставнику Иллиюму он не питал особо теплых чувств, часто вспоминал его, вздыхал и порой жалел о своем поступке. Он еще тогда догадался, что жрец, а ныне шеф, заманил его в западню, а после того, что он увидел с помощью медного диска, ему и вовсе не было дороги назад. Много лет назад, когда он стал упрашивать жреца вернуться в их мир, тот не говоря ни слова, достал из сейфа медный диск, подкрутил его и показал, что произошло в том мире после их бегства. Обезумевший дракон метался в поисках своих детенышей по всей долине, а потом спалил весь лес вместе с домом, в котором жил Иллиюм. Но и после этого не успокоился, сжег все дома в тихой долине и их обитателей, растерзал домашних коз, что паслись недалеко от леса.

– Алик, ну ты идешь? – Гена опять возник в дверях.

Алик – теперь его новое имя. Жрец, шеф, снискал в этом мире большую власть и уважение. Вон как трясется этот добрый малый Генка. Алик является правой и незаменимой рукой шефа, должен находиться при нем неотлучно и выполнять разные поручения.

– Да, Ген, я готов уже.

Он застегнул куртку и огляделся, не забыл ли чего. Взгляд его уперся в зеркало, где на него глядело собственное отражение – широкоплечий атлет с золотисто-русыми волосами, серые глаза под длинными, почти белыми ресницами сохранили детскую невинность и свежесть.