Я улыбаюсь. Если быть честным с самим собой, мне тоже не хватает этого. Жизнь была намного проще, когда я выписывал штрафы за превышение скорости и гонялся за воришками. Жизнь была легче, когда я дрался с очередным плохим парнем вместо того, чтобы охотились на меня. Тогда мои проблемы заканчивались с моей сменой. Они не следовали за мной домой, и точно, блядь, не преследовали меня во сне.

— Черт. Приближаются фары. Девять часов (Примеч.: имеется в виду относительное расположение объекта от условного центра, описываемое по аналогии с двенадцатичасовым циферблатом часов), — бормочет Тэд через динамик.

Желудок болезненно сжимается, отчего меня тянет блевать. План прост. Остановить фургон, убить того, кто за рулем, и забрать Джоэла.

— Они должны были появиться в точке трех часов, а не девяти. Что, блядь, происходит? — Хасс рычит в рацию.

Я смотрю сквозь куст и вижу фары. Машина — определенно белый фургон.

— Блядь, — чертыхаюсь я. — Нам нужен новый план, и быстро.

— Нет! — орет Хасс. — Мы придерживаемся плана.

— Хасс, мы в ста метрах от того направления. План не сработает, если ты не врежешься в них спереди, — предупреждает Тэд.

Автомобиль проезжает мимо меня и Тэда. Это мой единственный шанс спасти Джоэла. Я не могу сдаться сейчас. Не буду. Я выпрыгиваю из-за куста и бегу за фургоном. Мои мышцы мгновенно начинают гореть. Не важно, как быстро я бегу, не важно, как сильно напрягаю ноги, фургон уезжает все дальше. Я не доберусь до него. Нет никакой возможности.

— Джай? Какого хера ты творишь? — кричит Тэд позади меня, но я игнорирую его.

Я подношу рацию ко рту:

— Сейчас, Хасс!

Я ожидаю, что он пропустит фургон. Тот уже близко, так близко, что я перестаю бежать, мои плечи опускаются.

Но затем я слышу рев двигателя и колес, вращающихся по гравию, прежде чем зажигаются фары, и машина несется вперед. У того, кто за рулем фургона, нет времени среагировать, и звуки, когда два блока тонкого металла и пластика хлопком ударяются друг о друга, оглушают. Металл скрипит, скручиваясь, и все, что я могу делать, это наблюдать. Не это должно было произойти. Но, спору нет, наша машина полностью уничтожена.

Задыхаясь, Тэд останавливается рядом со мной.

— Хасс!

Ничего.

— Оружие наготове, — приказываю я. — Проверь фургон.

Я поднимаю оружие и прижимаю приклад винтовки к плечу. Расслабляю шею, позволяя щеке прижаться к рукоятке. Мы подходим медленно, каждый шаг просчитан и осторожен. Оглушающе тихо, и густой запах масла и расплавленной пластмассы висит в воздухе.

Прохожу перед Тэдом, продвигаясь к задней части фургона. В нескольких метрах от меня распахиваются двери, и я застигнут врасплох, как гребаный дилетант, двумя придурками с пушками.

Бах.

Бах.

Люди Черепа падают на землю, один прямо у моих ног. Я смотрю через плечо — Тэд смотрит на него из-за прицела пистолета.

— Спасибо, — выдыхаю я, в ушах звенят выстрелы.

— Ты налево, — заявляет он, — я буду справа.

Кивнув, я обхожу фургон с левой стороны. Никакого движения — даже когда обхватываю ладонью холодный металл ручки. Я держу винтовку на прицеле, палец практически нажимает на курок, и дергаю дверь.

— Твою мать! — рычу я, когда тяжелое твердое тело врезается в меня, выбивая винтовку из рук.

Когда мы падаем на дорогу, затылком впечатываюсь в твердую поверхность, а винтовка скользит по асфальту и попадает в канаву. Ужасная боль пронзает голову, до звездочек перед глазами. Мозг как будто перекручивается в голове, а легкие не раскрываются полностью под весом чужого тела. Чувствую чьи-то тяжелые руки, сжимающие горло.

— Надо было догадаться, что ты будешь здесь, ублюдок, — рычит он, сдавливая пальцами мою шею так сильно, как только может.

Я надавливаю на его бицепсы, но он не двигается, так как у него доминирующее положение. Я задыхаюсь. Ох, ну на хер это все. Сегодня я не умру.

Резко дергаю бедрами, сбрасывая этого козла с себя. Ослабев в результате аварии, он теряет позицию и падает в метрах трех слева от меня. Я перекатываюсь на живот, холодный воздух наполняет мои легкие, отчего я испытываю тошноту. Мне требуется секунда, чтобы восстановить равновесие, а мудак, который запрыгнул на меня, стонет и прикрывает лицо руками. Я сплевываю, потом иду к винтовке и поднимаю ее с земли. Приближаясь к нему, я навожу оружие ему в лицо. Он опускает руки. Лицо, которое только что было искажено ненавистью и злобой, сейчас уже кроткое и умоляющее.

— Пожалуйста, — умоляет он хриплым голосом, — у меня есть дети.

Я прижимаю дуло винтовки к его лбу. Если это правда, то я сделаю одолжение его детям, когда снесу ему голову. Никто не сможет использовать детей в качестве рычага, если он мертв.

— Если я позволю тебе жить, Череп убьет тебя и твоих детей тоже. — Я сильнее прижимаю дуло. — Я сделаю им одолжение.

— Джай! — зовет меня Тэд.

Я не могу отвести взгляда от человека, которого сейчас не станет.

— У них подкрепление, и они рядом. Нам пора.

Может, мне не стоит убивать этого парня... может, это будет как еще одно сообщение, если я оставлю одного из них в живых.

— Да всади уже пулю ему в голову, Стоун, — стонет где-то неподалеку Хасс. Он откашливается и хрипит. — Он видел наши лица. Если ты отпустишь его, мы все потеряем.

Это все, что нужно было сказать. Я нажимаю на курок.

Бах.

Кровь попадает на мою руку, остальная — на дорогу, и его размозженная голова разлетается по асфальту. Тэд и Хасс рисковали всем ради этого момента. Они хотят его убить? Будет сделано. Никаких вопросов. У меня были сомнения насчет преданности Хасса, но сегодняшний вечер все решил.

Вокруг оглушающе тихо.

Я смотрю на Тэда. Он уверенно кивает мне, но уголки его губ опущены, а в глазах сожаление. Позади него Хасс прижимается своим окровавленным телом к фургону. Его одежда разорвана, обнажая пятна чистой и татуированной кожи. Слабый свет луны освещает его лицо, на котором видна темная кровь. Она бежит из-под волос и из носа, из живота и бедра, стекает с его левой руки. Руки, которая явно сломана.

— Господи, твою мать, — вырывается у меня, и я делаю шаг к нему.

Он ворчит от боли, поворачиваясь к открытой пассажирской двери.

— Я в норме.

— Черт. Нам нужно отвезти тебя в больницу, — говорит Тэд, нервно проведя ладонью по лицу.

— Я же сказал, что в порядке, — шипит он сквозь зубы. — Верните меня к озеру. Я сам позабочусь об этом. — Он переводит на меня взгляд. — Проверь своего брата.

Точно. Джоэл. Я бегу к задней двери фургона, пока Хасс объясняет Тэду, что он подготовил вторую машину в часе езды к северу отсюда. Должен отдать ему должное: он все продумал. Может быть, все эти парни из УГО (Примеч.: сокращение от Управление Гражданской Обороны США), не так уж и плохи, в конце концов.

Я забираюсь в фургон, и вот он, привязан к стенке фургона, с кляпом во рту и без сознания. На нем грязные джинсы и черная борцовка, одежда местами порвана и запачкана грязью. Я замираю на месте. Это словно сон... Я уже и не надеялся, что когда-нибудь снова увижу своего старшего брата. Медленно опускаю винтовку на пол и поворачиваюсь, чтобы закрыть двери позади себя. Когда они закрываются, автоматически включается неяркий синий свет, освещая пространство. Именно тогда я замечаю кровь, стекающую по его затылку.

Я резко подаюсь вперед и приседаю, чтобы обхватить его лицо ладонями.

— Джоэл? — я легонько бью его по щеке.

Он не двигается. Черт.

Прижимаю пальцы к его шее, чтобы нащупать пульс. Он слабый, но есть. Я выдыхаю, и облегчение наполняет мое тело.

Я сделал это. Нашел Джоэла. Я оседаю и упираюсь головой в колени. Звуки искореженного металла проникают в мой мозг, заставляя содрогнуться. Слава Богу, фургон все еще на ходу, иначе мы были бы в жопе.

Мое тело плавно качается из стороны в сторону из-за движения фургона. Поднимаю голову и смотрю на Джоэла. Я почти не узнаю его.