— Не волнуйся так сильно, Стоун. — Он прочищает горло, поудобнее устраиваясь на диване и зевая. — Я тебя прикрою.

Надеюсь на это. Я выхожу из комнаты и поднимаюсь вверх по лестнице. Скрипучая белая дверь в комнату Эмили заперта, и я медлю. Может, она злится? Ты разбил ноутбук и перевернул стол, как психопат, может быть, она боится. Не знаю, что на меня нашло... не знаю, что управляет мной на этой неделе, но я не могу перебороть это. Я просто засранец. Просто мудак: жестокий, неадекватный и властный. Я трахал Эмили снова и снова, а она отдавалась без возражений. Она следовала за каждым моим словом, утешала меня, когда мне это было нужно, и никогда ничего не просила взамен. Избалованный ребенок во мне даже не задумывался об этом, а отверженный ребенок в ней никогда не возмущался.

Я подхожу к двери.

— Эмили? — постучав, зову я через дверь. Ответа нет.

Я нажимаю на длинную тонкую ручку и открываю дверь. Комната пуста, в ней нет задумчивой Эмили, только блаженный звук падающей воды, капающей на плитку, доносится из ванной комнаты.

Она принимает душ после четырех часов, что мы провели во дворе. Возможно, я был слишком строг к ней. Я просто подумал, что раз Эмили не может драться, тогда она может научиться стрелять из пистолета. Сейчас я признаю, что это плохая идея. Девчонка не похожа на меня. Она невинная... испорченная невинность, но тем не менее.

Пересекая комнату, я иду в ванную. Открываю дверь, не удосужившись постучать на этот раз, зная, что она все равно не услышит меня из-за шума воды.

Меня окутывает пар и сладкий запах клубники и розы.

— Внизу закончились вещи, которые можно разбить? — издевается она.

Не могу сдержать улыбку. По крайней мере, я могу доверять ей в том, что она ничего не станет скрывать от меня. Через запотевшие стекла душа я вижу ярко-голубую губку, которой она проводит вверх по своему плечу к шее.

Стянув футболку через голову, я бросаю ее на пол, а затем спускаю штаны по ногам. Холодный воздух окутывает мое обнаженное тело, и все, о чем я могу думать — это как скрыться под струями горячей воды, которая неустанно хлещет из душа.

Я открываю дверцу душа и вхожу внутрь. Эмили продолжает стоять спиной ко мне, игнорируя мое существование. Улыбка становится шире, когда я дотягиваюсь до ее губки и выхватываю у нее из рук. Котенок раздраженно наклоняет голову, уперев руки в боки.

— Столько внимания для такой маленькой женщины.

Она поворачивается ко мне.

— Верни мне мою губку.

Я качаю головой.

— Нет.

Эмили протягивает руку, а я убираю губку подальше ее от нее.

— Джай, я...

— Позволь мне помыть тебя, — прошу я, выжимая излишки пены из губки.

Вздохнув, она расслабляет плечи, а я прижимаю губку к ее левому плечу и небольшими кругами перехожу на другую сторону.

— Я напугал тебя? — спрашиваю я, наблюдая за тем, как собирается пена и растекается на ее влажной коже.

Она молчит некоторое время, и я смотрю ей в глаза.

— Да.

Я скольжу губкой ниже, намыливая вершины ее груди. У нее красивая кожа — особенно, когда мокрая.

— Я не подумал... — Я прочищаю горло. — И это смешно, учитывая, что я только это и делал последнюю неделю — слишком много думал.

Я чувствую ее руки, как нежно и заботливо она прижимает ладони к моему животу. Инстинктивно мои мышцы сжимаются. Есть некое чувство спокойствия, которое окутывает меня, когда ее нежные руки прикасаются к моей коже.

— Ты должен поверить своему другу на слово, — говорит она, собирая мыло со своей груди и растирая его по моему животу. Ее руки скользят по мне нежно и легко, словно шелк. — Он многое поставил на кон ради тебя. Он не показал бы тебе видео, если бы не был уверен.

— Я знаю... просто... — Я качаю головой.

— Что? Ты можешь сказать мне.

Она продолжает намыливать меня, пальчиками мягко прослеживая линии моих мышц. Я выдыхаю.

— Я не в силах объяснить, но чувствую, что совершаю большую ошибку. — Наши взгляды встречаются. — Я начинаю понимать, что есть возможность потерять всё — Джессику, свою жизнь... тебя.

Эмили отстраняется от меня и поворачивается спиной. Я хмурюсь, а она откидывает голову назад, позволяя потоку воды падать на нее. Ах, ну конечно. Не дай Бог я упомяну ее значимость в своей жизни. Она похожа на устрицу, которая закрывается наглухо, когда чувствует угрозу.

— Почему ты постоянно делаешь это? — требовательно спрашиваю я, швыряя губку на пол.

Она берет кондиционер и выдавливает небольшое количество на волосы.

— Делаю что?

— Игнорируешь меня, когда я включаю тебя в список людей, которые мне небезразличны?

Эмили втирает кондиционер в свои волосы, наполняя воздух цитрусовым запахом.

— Я не поступаю так.

— Поступаешь.

Шагнув под поток воды, она откидывает голову назад, смывая пену. Она стекает по ее груди, а затем по плоскому животу.

— В последний раз, когда кое-кто сказал мне, что хочет меня в своей жизни, он оставил меня ждать снаружи, на морозе, так что извини меня за то, что я даю тебе время на обдумывание.

— Время на обдумывание? Я не покупаю чертову машину, Котенок. Я хочу тебя, и я именно это имею в виду.

Она так мало себя ценит, как будто ничего не стоит. Когда я смотрю на нее, то вижу не просто красивое лицо. Вижу ее интеллект и силу. Может быть, это моя вина, что она не верит мне, когда я говорю ей, что хочу ее. Может, она должна научиться любить себя. Может, такой девушке, как она, нужен честный человек, который покажет ей, как она прекрасна, чтобы самой поверить в это.

И она прекрасна... красивее любой розы и прочнее любого металла. Она уникальна.

— Я знаю, — отвечает она. Выходит из-под воды и проводит рукой по лицу, чтобы убрать лишние капли. — И это пугает меня.

Эмили проходит мимо меня и распахивает дверь, перед тем как выскользнуть из душа. Я стою, уставившись на запотевшие стекла. За всю свою жизнь мне никогда не приходилось так усердно добиваться любви женщины. Конечно, в сексе она меня полностью устраивает, но что насчет всего остального? Я подставляю голову под горячие струи воды. Да что со мной? Раньше я никогда не хотел любви. Не думал об отношениях... а теперь подумываю отменить миссию по спасению своего брата, потому что хочу сохранить Эмили в безопасности? Когда же мои приоритеты так поменялись?

Какого хрена я творю?

Эмили

Мне нехорошо. Я нервно грызу ногти, стараясь изо всех сил игнорировать спазмы желудка. Это не из-за карты с маршрутом, по которому громилы Черепа будут следовать с Джоэлом в фургоне, или той винтовки, что лежит на стеклянной поверхности журнального столика. Это из-за осознания того, что в любую минуту Джай выйдет за эту дверь, и я, возможно, не увижу его снова. Все трое с головы до ног одеты в черное, словно грабители, собравшиеся ограбить банк. Я смотрю на незнакомца, которого Тэд впустил в дом. Он зовет его Хассом. Незнакомец высокий — намного выше, чем Джай, и такой же широкий. Не слишком разговорчив, но иногда взгляд его серых глаз задерживается на мне, и это выбешивает. Его волосы коротко подстрижены на макушке и выбриты по бокам, обнажая большой сверкающий череп. Я засовываю клубнику в рот и кусаю. Что-то в этом Хассе мне не нравится.

— Где ты сделал татуировку? — выпаливаю я.

Тэд замолкает на полуслове и смотрит на меня через плечо. Джай тоже. Ухмыляясь, Хасс отвечает:

— А что? Тебе нравится?

— Не очень.

— Эмили, да брось. — Тэд вздыхает, потирая затылок. — Не каждый с татуировкой черепа работает на него.

Тэд должен быть счастлив, что я переключила свое внимание с него на кого-то другого. Тэд доказал свою преданность, но я доверяю суждениям Джая. Дело в том, что Джай не знает Хасса. И это действует мне на нервы.