Она подняла жалюзи, и этот звук заставил меня поморщиться. Серый день казался слишком ярким. Я видел наш маленький двор и старую площадку, которой мы с Лизой не пользовались уже годами. Наш маленький участок окружал почти двухметровый забор. В одном углу росло дерево.

По ту сторону забора с лёгкостью мог кто-то стоять, может быть, на ящике или на чём-то ещё, положив на доски винтовку. Они могли смотреть прямо в мою комнату.

На моей шее выступил пот. В животе затрепетало тошнотворное ощущение.

«Прекрати. Зачем кому-то это делать?» — спрашивал я сам себя.

Почему нет? Зачем кому-то заходить в школу, полную старшеклассников, и стрелять в столовой? И стрелков по-прежнему не поймали. Может быть, они хотели добавить трупов на свой счёт. Может быть, они думали, что забавно пойти охотиться на выживших, на тех, кто вышел из больницы. Ведь место его проживания не было огромным секретом. Или кто-то совершенно другой мог стоять там с оружием. Какой-нибудь старик, бывший охотник, со старческим маразмом. Чёрт, это мог быть кто угодно.

— Я грею томатный суп. Принесу тебе тарелку, с жареным сыром на белом хлебе. Это переварить будет легко. Хорошо?

— Просто суп. Можешь добавить туда немного сухариков, — торговался я.

— Если тебе всё ещё очень больно после еды, нужно завтра сказать доктору Бергеру. Ты должен справляться с мягкой едой. Ты теряешь слишком много веса, Брайан.

— Всё уже лучше, чем раньше.

Она вздохнула и вышла из комнаты.

Я подождал, пока не услышал, как она спустилась по лестнице. Затем встал с кровати, держась за бок, и закрыл жалюзи.

Глава 9

Брайан

В четверг доктор Бергер сказал слова, которых я боялся.

— Ты справляешься прекрасно для трёхнедельной отметки, Брайан. Повезло, что ты такой молодой и здоровый. Думаю, ты можешь вернуться в школу, сынок, если только не будешь напрягаться. Никакого спорта. Никакой физкультуры. Никакого бега. Никакого грохота. Просто ходи на свои уроки и сразу домой. Твоё тело всё ещё заживает, особенно внутри.

Верно. Моё тело заживало. А голова? Не особо.

Мне удалось в пятницу остаться дома, убедив маму позволить мне отдохнуть ещё один день. Но отец за ужином прочитал мне десятиминутную лекцию об этом, и я знал, что это последний день милости, который я украл. Он «переживал, что я морочу себе этим голову» и сказал, что мне нужно «преодолеть это и вернуться в седло», и чем дольше я буду ждать, тем больше буду бояться. Казалось, он думал, что мне только нужно вернуться к нормально рутине, и всё будет отлично. Я знал, что он пытается мне помочь, но я бы предпочёл быть обмазанным мёдом и застрять в муравейнике, чем выслушивать дальше «мужские» разговоры отца.

Сказать родителям, что я вернусь в школу в понедельник, было одним делом. А на самом деле? Ничего простого. Мне удалось не думать об этом большую часть выходных. Но в воскресенье вечером я не мог успокоиться, чтобы что-то сделать. Мои учителя отправляли мне на электронную почту сообщения с заданиями, и я нагнал большинство пропущенного. И всё же, были главы учебников, которые я мог прочитать, задачи, к которым я мог подготовиться. Но я не мог сосредоточиться. Я не мог увлечься игрой или фильмом. Невозможно было сбежать от цепляющегося ощущения страха. Я дерьмово спал, это отчасти влияло тоже. И у меня было ощущение, что сегодняшние кошмары будут хуже всего, так что не мог даже заснуть, чтобы сбежать.

Затем я вспомнил про Лэндона Хьюза. Не позволяя себе передумать, я отправил ему сообщение.

Брайан: «Привет».

Лэндон: «Привет! Как дела?»

Брайан: «Не особо хорошо».

Лэндон: «?»

Брайан: «Завтра обратно в школу».

Танцующие пузырьки несколько раз появлялись и исчезали.

Лэндон: «Возвращаться очень тяжело. Мне по-прежнему страшно находиться в этом здании. Так что я тебя понимаю».

Брайан: «По большей части, я не хочу слететь с катушек у всех на глазах».

Вот. Я сказал это. Не знаю, почему я мог спокойно сказать это Лэндону. Но сказал.

Лэндон был другим. Он говорил что-то вроде: «Уверен, больше помогла твоя сила и желание жить». Джейк никогда бы такого не сказал, а если я говорил что-то подобное в компании с ним, он надо мной смеялся.

— Боже, Брайан, ты такой сентиментальный, — сказал Джейк, закатив глаза.

— Мне не нравится видеть, как парни получают травмы, ладно? Этого малого унесли на носилках. Футбол должен быть весёлым.

— Твоя проблема в том, что ты слишком добрый, — сказал Кэмерон. — В футболе нужно запугивать и толкать других парней. Как, по-твоему, ты получаешь такие отличные шансы бросать свой мяч и быть звездой?

— Да, красавчик. Мы не сделали бы никаких тачдаунов, если бы мы с Кэмероном не были задирами, — согласился Гордо.

— Ай, оставьте Брайана в покое, — сказал Джейк. — Он просто неженка, — он сказал это с теплом и по-дружески захватил мою голову в замок.

Это по-прежнему вызывало боль.

Нет. Я никогда не сказал бы это Джейку.

Лэндон: «Всем было тяжело. Чудовищно тяжело. В первый день возвращения сюда люди повсюду плакали. Ты знаешь Наоми Фишер? Она стояла на парковке и не могла зайти, пока учитель не вышел и не помог ей. И я слышал, что как минимум четверо людей не вернутся. Будут учиться на дому или переводиться.

Ладно. Значит, я был не один такой. Это помогало почувствовать себя чуть лучше.

Брайан: «Но у всех была неделя, чтобы привыкнуть. Так что разбитым буду я».

Лэндон: «Неделя это ничто. И ты был РАНЕН. Поверь мне, люди обступят тебя, желая обнять и всё такое. Особенно девчонки. ;-) Никто не будет тебя осуждать».

Я сидел на месте, дыша через тесноту в груди. С одной стороны, после разговора я стал переживать меньше. Но ещё это сделало завтрашнее возвращение в школу ещё реальнее. Внутри меня поднялось что-то ужасное, вызывая желание стошнить или упасть в обморок. Или сделать что-нибудь бессмысленное, например, собрать сумку и убежать.

Лэндон: «Хочешь, я заеду за тобой завтра? Можем пойти вместе».

Я смотрел на экран. Да. Боже, да.

Брайан: «Тебе будет не сложно?»

Лэндон: «Нет. Во сколько? 7:30?»

Брайан: «Идеально. Спасибо».

Я написал ему свой адрес, и мы попрощались.

Убрав телефон, я стал играть в «Марио Карт», потому что это было бессмысленно, ярко и глупо. Что угодно, лишь бы не думать о школе.

Не помогло.

Когда я наконец заснул, мне приснилось, что я в Уолл. Только все кабинеты изменились, в связи с новыми мерами безопасности. Я бродил вокруг, пытаясь понять, где должен находиться. Коридоры были пустыми и зловещими. Слишком тихо. Поначалу я думал, что никого нет, потому что я опоздал, и все уже в классе. Но я заглядывал в один кабинет за другим, и там никого не было. Стулья были отодвинуты, и на партах лежали учебники, будто все только что вышли, будто раздалась пожарная сигнализация или…

Тогда я заметил в коридоре моргающий красный свет.

Активный стрелок. В здании был очередной стрелок, и все эвакуировались. Все, кроме меня.

Я бежал, мои ноги ослабли от ужаса, в горле зарождался крик. Коридор за коридором, поворачивая налево и направо. Все коридоры были пустыми, одни шкафчики и ещё больше перекрёстков. Я не мог найти выход. Я пытался позвонить по телефону, но путал цифры. Я не мог вспомнить ничей номер и не мог даже правильно набрать 911, нажимая не те цифры или удаляя их, настолько сильно тряслись руки. Я пытался спрятаться в шкафчике, но не влез. Пытался зайти в кабинет, чтобы спрятаться, но все двери были заперты.