— Нам надо выспаться, если хотим, чтобы вечером все прошло гладко. Помни: по минимуму стрельбы. Пороковцы, конечно, нас ненавидят, но нам надо обойтись малой кровью и без шума.

— Как получится… — Дилан пожал плечами и встал из-за стола. — Учтите, я тоже к вам особой любви не питаю. Это все только ради Томаса.

— Я не претендую. Просто пообещай, что сделаешь кое-что, хорошо?

— Ну, для начала мне надо знать, о чем вы говорите.

— Если со мной что-нибудь случится…

— О нет, даже не начинайте, — О’Брайен фыркнул. — Я и без ваших наставлений буду заботиться о Томасе.

— Обещаешь?

— Не сомневайтесь. Мы закончили? Я могу идти? Не забудьте про оружие, завтра оно должно быть у меня. Спокойной ночи.

Уже с самого раннего утра мать Томаса то и дело раскладывала на столе какие-то карты поменьше, чертила на них запутанные схемы или же что-то вычисляла. Она все время гоняла своего сына подальше от Дилана, но тот, на интуитивном уровне понимая, как напряжен его парень, игнорировал просьбы женщины и все время оставался рядом. В какой-то момент мисс Сангстер ушла в свою комнату и вернулась с чёрным, будто только что купленным, пистолетом. Она положила оружие на стол, пододвигая ближе к брюнету.

— Это ещё что такое? — Томас нахмурился и поднял взгляд с пистолета на мать.

— Пистолет. Я думала даже не сын главы мафии догадался бы, — мисс Сангстер сегодня была в неуместно хорошем настроении. Томас закатил глаза, но крепче сжал пальцы О’Брайена. Дилан ничего не ответил. Он выпустил чужую ладонь, взял оружие и взвесил его в руке, удовлетворенно хмыкнув. В его длинных пальцах черный пистолет смотрелся удивительно гармонично, как будто был предназначен специально для него. Брюнет прикусил губу, восхищенно рассматривая ствол и, казалось, совершенно забыв, что он на кухне не один.

Женщина хмыкнула, наблюдая за О’Брайеном. Томас же не испытывал ничего, кроме страха, потому что понимал, что на этот раз все еще серьезнее, чем раньше.

— Когда вы собираетесь идти? — Сангстер, нахмурившись, посмотрел на мать, которая снова чертила что-то на глянцевой бумаге. Томасу иногда начинало казаться, что ее цель — полностью закрасить несчастный лист.

— Ближе к ночи, — коротко бросила мисс Сангстер и задумчиво прикусила кончик карандаша.

— Как ты собираешься пройти внутрь, Дилан? — глава Правой руки повторяла этот вопрос уже раз двадцатый за день. Даже Томас уже знал ответ, хоть и не участвовал в операции, но главе операции надо было наверняка убедиться, что бегун не забыл ни одной детали. К тому же день пролетел незаметно, и время выхода неуклонно приближалось.

О’Брайен хмыкнул и посмотрел на женщину с каким-то необъяснимым весельем. Он знал, что волнение придет, обязательно придет, но позже.

— Я зайду через главный вход, буду размахивать оружием. Меня схватят и потащат внутрь. Тут зайдут еще несколько человек, начнется заварушка, — монотонно начал Дилан. Он тоже заучил план действий наизусть. — Вы зайдете через запасные, пойдете к укрытию Дженсена. Вас заметят, конечно, но все в ваших руках. Они скорее всего ничего не знают. Дальше уже как повезет: если меня ранят, я не смогу к вам присоединиться, но это маловероятно, так что ждите меня, я проведу вас точно туда, куда нужно. В крайнем случае, разберемся на месте, все равно ни один план никогда не срабатывает безупречно.

Естествено, бегун не собирался говорить о том, что задумал сделать на самом деле. Подставиться. Словить пулю и сдаться, чтобы его затащили внутрь. Тогда можно будет сказать, что он не смог присоединиться к матери Томаса из-за ранения. Одному пробраться внутрь, к Дженсену. А дальше действовать по обстоятельствам.

— Вы совсем ебанулись? — ошарашенный Сангстер переводил неверящий взгляд с матери на Дилана. — А если они знают и в итоге вас всех нахрен убьют?

— Томас, не разводи истерику раньше времени. Я уже много лет конфликтую с Пороком, так что, поверь, мы справимся и все вернёмся живыми, — женщина вздохнула и вышла из кухни, чтобы закончить последние приготовления.

— Как это понимать? — как только мать вышла, Томас, нахмурившись, посмотрел на бегуна. Ему совершенно не нравился план, который они придумали.

— Что именно тебе непонятно? — О’Брайен закатил глаза, повернувшись к блондину. — Все будет в порядке, ладно? Мы и не в таких жопах бывали.

— Нельзя обойтись без такого огромного риска? Ты сейчас прекрасно понимаешь, о чем я… А если что-то пойдёт не так и в итоге тебя заберёт этот… Дженсен?

— Я вчера у него и был, — Дилан хмыкнул. — Ты думаешь, кто меня так разукрасил? — парень улыбнулся, немного повернув голову, чтобы был виден синяк. — Все будет в порядке, у меня есть оружие… На всякий случай.

— А если тебя ранят? А если тебя?.. — Томас не выдержал и прижался к О’Брайену, положив голову на его плечо и прикрыв глаза. Он и не скрывал, чертовски переживал за брюнета. — Постарайся… Получить поменьше ссадин, чтобы перекиси хватило, ладно?

— Конечно… Конечно, я постараюсь, — Дилан знал, что врет, и ненавидел себя за это. Чтобы попасть к Дженсену ему нужно было нехило подставиться. — Мы вернемся даже раньше, чем встанет солнце, если все пойдет по плану. Проснешься, а я уже буду тут, и тебе придется снова меня лечить.

— Будь осторожнее… — прошептал блондин, как будто прочитал чужие мысли. Отстранившись, он чмокнул О’Брайена в висок. — Я люблю тебя.

— И я тебя, — Дилан улыбнулся и потянулся за поцелуем, но их прервала мать Томаса, появившаяся в дверях.

— Нам пора, — женщина была уже в чёрной куртке, застегнутой до самого верха, а на пояснице в кобуре виднелась рукоятка пистолета.

— Черт… ладно. Ладно, я готов. Идите, я догоню. Можно нам хоть попрощаться по-человечески? — О’Брайен многозначительно посмотрел на мисс Сангстер. — Пара минут, и я весь ваш.

— Мне страшно… — Томас рвано выдохнул, когда в прихожей послышался хлопок двери.

— А это ты еще дома остаешься, представь, каково нам, — О’Брайен попытался разрядить обстановку шуткой. Ему не хотелось оставлять своего парня одного, к тому же бегун ненавидел прощания. — Все будет в порядке. Верь мне.

Сангстер верил Дилану.

— Надеюсь…

— Конечно. Все будет отлично, — темноволосый нервно сглотнул. Он уже представлял испуганное лицо Томаса, когда тот увидит его ранение. А если не повезет, и охрана промажет? Он ведь может больше и не увидеть Сангстера. Отогнав неприятные мысли, парень подался вперёд, целуя блондина: чтобы успокоить его и успокоиться самому. Томас прикрыл глаза, отвечая на поцелуй.

— Все будет хорошо… Ладно, я уже говорил, что моя мать не очень любит ждать.

— Помню, — Дилан улыбнулся. Прижав к себе блондина на пару секунд, О’Брайен поднялся, нехотя выпустив Томаса из объятий. — Я пошел. Постарайся заснуть, ладно? Увидимся утром.

Темноволосый, не оборачиваясь, вышел в прихожую, обулся, поправил за поясом пистолет и вышел за дверь. Снова накатило волнение, такое же, как в прошлый раз, хотя дело сегодня было гораздо серьезнее. Дилан едва подавил в себе желание кинуть в подъезде монетку. «Чтобы вернуться».

— Двигаем? — уверенно спросил О’Брайен, подойдя к женщине на улице. Пора было засунуть свой страх подальше и выполнять свою задумку. Мисс Сангстер молча кивнула и села за руль. Когда Дилан уселся на пассажирское сидение, она, заведя мотор, повернула к нему голову.

— Не волнуйся, я знаю, что делаю.

— У меня нет выбора, придется вам поверить, — О’Брайен вздохнул, отвернулся к окну и закрыл глаза, сосредоточившись на ощущении пистолета, неприятно впившегося в поясницу.

Томас, тем временем, выглянул в окно и проводил уезжающую машину взглядом. Оставаться дома ему совсем не хотелось, одному было совсем не по себе. Переодевшись в чёрную одежду, накинув сверху кожанку, Сангстер взял пистолет, который стащил у матери в комнате. Он знал больше, чем она подозревала.