Светловолосый перестал смеяться. Он поежился, вспоминая, что тогда сделал с ним О’Брайен.

— Наверное, смог бы… Когда-нибудь, позже. Я стараюсь, Дилан, правда.

— Ты не должен… Нет, я очень хочу, чтобы все было как раньше, но ты не обязан прощать меня. Такое не прощают, но может и правда когда-нибудь… — Брюнет выдавил из себя улыбку.

— Дилан, ты сейчас сидишь у меня в квартире, полуголый, на полу в гостиной, и видишь меня в подаренном тобой свитшоте. — Томас тепло улыбнулся, но где-то в глубине души было отвращение. Не к О’Брайену, а к самому себе. И не за то, что впустил его к себе в квартиру сегодня, а за то что прогнал тогда. Позволил уйти. Выдохнув, парень хлопнул в ладоши. — Ну, выбор за тобой.

— Пускай будет действие, мне уже терять нечего, — Дилан грустно улыбнулся. Действительно, Томас сидел в той самой толстовке, которую О’Брайен подарил ему на Рождество.

Томас задумался над желанием. Он наконец смирился с тем, что не может перестать думать о парне с родинками на щеке, не может просто забыть все, что было, не может похоронить свои чувства.

— Поцелуй меня, — едва слышно выдохнул светловолосый.

— Томас, ты… Серьёзно? — Дилан подсел ближе и, положив ладонь на щеку Сангстера, заглядывая в глаза. — Ты же понимаешь, что я могу и… Хочу это сделать? Но я не думал, что после всего… Ты уверен?

— Да, Дилан, я уверен… — блондин сам подался вперед, прикрыв глаза, и накрыл такие родные губы своими, моментально забыв обо всем. В мире в этот момент не осталось ничего, кроме них двоих, по крайней мере Томасу так казалось.

Почувствовав губы Сангстера, темноволосый на секунду испуганно замер. В голове моментально пронеслось все, что он натворил, но, усилием воли отогнав эти мысли, брюнет осторожно положил руки на шею парня и ответил на поцелуй. Эмоции нахлынули так внезапно, что О’Брайен был готов разрыдаться от того, как сильно он скучал. Дилан сминал губы блондина, пытаясь без слов описать все, что творилось внутри. Наконец, отстранившись через какое-то время, он прижался лбом ко лбу Томаса, не открывая глаз.

— Мне так тебя не хватало, — почти неслышно прошептал брюнет.

Томас ещё раз осторожно чмокнул бегуна в губы и прижался щекой к его плечу, переместив руки на чужой торс и блаженно закрыв глаза.

— Мне тоже тебя не хватало, Дилан… Настоящего тебя. — Сангстер ещё плотнее прижался к брюнету, будто боялся, что тот вновь может стать чудовищем.

— Это и был настоящий я… Там. Просто с тобой становится проще, ты как… Как укротитель для монстра внутри меня, — совершенно серьезно откликнулся О’Брайен. — Меня сломали давным-давно, а может я таким уже родился, не знаю, но ты как клей, держишь части меня вместе, не давая срываться. — Дилан вздохнул, прикрыв глаза. Внутри него и правда медленно срасталось то, что, казалось, было разбито окончательно. Конечно, им потребуется еще очень много времени, чтобы восстановить хотя бы малейшую часть того, что было между ними, но О’Брайен готов был попытаться.

Томас все также прижимался к бегуну и явно не намеревался отстраняться. Было слишком тепло, как раньше, когда все еще было хорошо.

— Дилан… — Сангстер улыбнулся куда-то в шею темноволосого. — Я все ещё люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, принцесса, — О’Брайен прикусил губу. Теперь эти слова давались ему легко, потому что за последние недели, самые ужасные в его жизни, парень понял, как много значат эти слова. Томас на самом деле заставил его поверить в то, что любовь существует. — Может, попробуешь снова заснуть? Еще рано, солнце только встаёт.

Сангстер сразу после слов брюнета широко зевнул и потер глаза тыльной стороной ладони.

— Да, пожалуй, я все ещё хочу спать… — отстранившись, парень растянулся на ковре. Прямо перед О’Брайеном, который только усмехнулся, закатив глаза.

— Да нет, дурак, в кровать вали, — Дилан, улыбнувшись, покачал головой. Он снова чувствовал себя как дома рядом с этим взрослым ребёнком. Вздохнув, бегун легко поднял Томаса на руки и пошел к спальне.

— У меня не было сил идти до… — светловолосый снова зевнул. — …кровати.

— Да, я так и подумал, — брюнет усмехнулся, поудобнее перехватив сонного парня, прижавшегося к его груди щекой. В спальне О’Брайен бережно положил Томаса на кровать и накрыл одеялом. Сколько раз они спали здесь вместе. Дилан улыбнулся теплым воспоминаниям, поправил одеяло, валяющееся в ногах еще после страшного сна, и вздохнул. — Спи, Томми. Постарайся обойтись без кошмаров, ладно?

— Я готов постоянно терпеть кошмары, лишь бы ты приходил ко мне… — Сангстер поудобнее устроился на кровати, по привычке отодвинувшись к стене, и моментально провалился в сон.

— Я и так рядом, — тихо отозвался Дилан. Он никак не мог перестать смотреть на спящего блондина, которого освещало поднимающееся за окном солнце. Еще пару минут назад О’Брайен собирался уйти, но решил, что ничего страшного не случится, если он побудет тут еще немного, поэтому лег рядом поверх одеяла и повернулся к Сангстеру, рассматривая его лицо. — Я люблю тебя, Томас, — прошептал бегун, даже зная, что тот его не услышит, после чего аккуратно провел кончиками пальцев по щеке лежащего рядом светловолосого. А спустя какое-то время заснул и сам, согретый такой долгожданной близостью.

Комментарий к

Мы пришли к выводу, что Дилану очень подходит песня Twenty One Pilots - Doubt. Почти каждое ее слово.

========== Часть 19 ==========

Еще через несколько дней все стало действительно как раньше. Не на сто процентов, конечно, ведь Томас все еще иногда дергался от прикосновений, но буквально все время был рядом с О’Брайеном. На уроках они сидели, переплетя пальцы под партой и крепко сжимая ладони друг друга. Ки Хонг на решение друзей сойтись снова, только покачал головой, пробубнил что-то про то, что больше не пустит Дилана в свою квартиру пропивать печень после очередного расставания, а потом все же улыбнулся. Несмотря на то что все налаживалось, Сангстеру все время было не по себе. Он весь день чувствовал на себе чей-то взгляд, но никак не мог понять, кто за ним наблюдает, потому что в толпе сложно было найти определенного человека, прожигающего в нем дыру.

Отпросившись с последнего урока, ведь все еще надо было посещать бесполезные сеансы психолога, Томас вышел из школы и вдохнул прохладный воздух, но через несколько шагов снова ощутил на себе пристальный взгляд. Обернувшись, он заметил Джейкоба, стоящего неподалеку, и ему сразу захотелось рассмеяться от облегчения. Видимо, друг просто был слишком застенчивым, чтобы подойти к блондину, который только и льнул к О’Брайену, забыв про все остальное.

— Джейк? Почему ты не на уроке? — Сангстер немного виновато улыбнулся, ведь он сегодня даже не поздоровался с Лофлендом, и сделал шаг навстречу парню. Тот как-то испуганно оглянулся, подошел ближе и на секунду замер. Только тогда Томас заметил, что друг держит одну руку за спиной.

— Ничего личного, Томас.

Это было последнее, что услышал блондин, потому что в следующую секунду голову пронзила острая боль, и весь мир вокруг вдруг резко стал темным.

Проснулся Томас на холодном, грязном полу. Медленно приподнявшись на локтях, светловолосый попытался осмотреться, но голова закружилась, и парень повалился обратно на бетон, тихо застонав. Запах, могильный холод под ладонями, тусклая лампочка — все это навевало неприятные воспоминания о том вечере, когда Дилан лежал в Лабиринте с ножевым ранением. Сангстер уткнулся лбом в пол, потому что это немного облегчало боль, и попытался думать, что получалось из рук вон плохо. Зачем он здесь? Как Джейкоб во всем этом замешан? Что будет дальше?